Михаил Злобин - Грешник [СИ]

Отмеренное мной время Чуку и Чаку истекло как-то уж слишком быстро. За минувшие дни я сумел немного оптимизировать процесс самогоноварения и даже разработать прототип тары для своего товара. Первую пробную партию я залил в деревянный бочонок, который постарался искусственно состарить, словно он долгое время лежал в земле. Затем я обил его полосками позеленевшей латуни и приделал ржавую пластинку, на которой старательно и максимально ровно, насколько позволяла прямота рук, оттеснил надпись «Огненная вода».

Местной письменностью я никакой не владел, не умея ни читать, ни тем более писать. Так что пришлось прибегнуть к использованию языка из прошлой жизни. К моему удивлению, едва я сел за это занятие, как в памяти сами собой воскресли нужные символы и знаки, а потому осталось всего лишь кропотливо перенести их на металл.

Общий вид у тары был не то чтобы презентабельный, но интерес определенно пробуждал. По крайней мере у меня. И я надеюсь, что не промахнулся со своей маркетинговой идеей, потому что за прошедшую седмицу я растратил на еду все оставшиеся у меня медяки. Еще чуть-чуть, и придется выменивать провизию на кузнечный инструмент. А если об этом узнает еще и Эпимос, то его уж точно удар хватит…

Поэтому, не откладывая дела в долгий ящик, едва закат окрасил багрянцем небо, я натянул заранее подготовленную неприметную одежду из небогатого гардероба мальчишки, и отправился на встречу с Чуком и Чаком.

Притаившуюся возле кустов троицу я заметил еще издалека, но не стал подавать виду. Если они решили скрыться от любопытных глаз в подступающей темноте, значит, у них на это были причины. Главное, что мальчишки меня не подвели и разыскали нужного человека. Однако стоило мне приблизиться, как третий участник этой веселой компании, оказавшийся здоровенным мужиком с кривым шрамом на половину морды, шагнул в мою сторону с каким-то явно недобрым намерением. А когда следом за ним совсем неестественно засеменили Чук и Чак, я понял, что что-то у этих ребят пошло не по плану. Слава демонам, я готовился к чему-то подобному…

Сейчас лица подростков носили на себе следы побоев, которые появились явно после нашей встречи, поскольку были совсем свежими. Некоторые из них еще даже кровоточили. А в их странной походке оказалась виновата короткая веревка, которая связывала левую ногу одного парня с правой ногой другого. Сам же здоровяк отчетливо излучал агрессию и намерение оторвать руки любому, кого найдет поблизости, и у меня закрались серьезные подозрения на счет его адекватности…

— Так это ты тот «работодатель?!» — С нескрываемым презрением пророкотал воин, нависая надо мной огромной скалой. Голос у него был под стать внешности. Громкий, как водопад, и низкий, словно медвежье рычание.

— Да, все верно, — ответил я с невозмутимостью канцелярского клерка, чем, похоже, еще сильнее разозлил его. — Меня зовут Данмар. А вас?

— Данмар! — Голос подал белобрысый мальчишка. Чук, если я правильно запомнил. — Мы не специально, так вышло…

— А ну-ка, пасть закрыл! — Рявкнул гигант, бросая уничтожающий взгляд за спину. А я так и не услышал, что именно «так вышло», потому что избитый подросток захлопнул рот так поспешно, что аж клацнули зубы. — С вами двоими я разберусь позже…

— Наверное, у нас возникло какое-то недопонимание, — попытался я разрядить обстановку, но воин во мгновение ока оказался возле меня. Причем, мне сложно было не отметить ту хищную грацию и стремительность, с которыми он это проделал. Опыта и умения ему явно было не занимать.

— Я сейчас тебе покажу недопонимание, щенок! Ты ответишь за то, что решил надо мной подшутить! Клянусь бородой Воргана, я выбью из тебя всю правду, и ты мне расскажешь, кто тебя подослал!

Его огромная волосатая пятерня метнулась ко мне со скоростью атакующей кобры. Я не стану преувеличивать и говорить, что от нее невозможно было увернуться. Низшие демоны, порой, демонстрировали скорость куда более выдающуюся, но даже их бросков я научился избегать за бесчисленные годы, проведенные в аду. Но в этой ситуации я остался стоять неподвижно. Просто… просто потому что был готов к этому повороту. Чтобы предположить, что взрослый воин вряд ли станет слушать какого-то там сопливого мальчишку, да еще и воспринимать его слова всерьез, не нужно быть великим гением. А если так, то немного хитрости должно было помочь прибавить моим аргументам весомости.

— Сейчас я тебя… — едва здоровяк ухватился за мой воротник, намереваясь оторвать мое небольшое тельце от земли словно тряпичную куклу, как тут же вскрикнул и отдернул руку. — Ай! Это что еще за дрянь?!

В подступающем ночном мраке едва можно было разглядеть, как по ладони здоровяка заструилось нечто темное.

— Ах ты сученыш, — завопил воитель, утирая окровавленную ладонь об штаны, — да я тебя в порошок сотру!

Издав грозный клич, великан бросился на меня чтобы схватить, но его могучие лапищи смогли только потрогать воздух. А все потому, что мгновением раньше я проворно нырнул наискосок, прошмыгнув мимо мясистого бедра, больше похожего на колонну, и оказался у гиганта за спиной.

Резко развернувшись на сто восемьдесят градусов, воин прямо-таки пригвоздил меня к месту испепеляющим взглядом. Он твердо вознамерился что-нибудь мне сломать, и это столь отчетливо читалось в его глазах, что я еще сильнее засомневался, а подходил ли мне он? Все-таки, я искал человека достойного, в каком-то смысле даже авторитетного. А этот с таким остервенением и злостью гоняется за безусым мальчишкой, будто какой-то маньяк…

Чук и Чак на наш танец смотрели с выпученными глазами, боясь даже пискнуть. Они не могли поверить, что какой-то сопляк так легко уворачивается от матерого воителя, прошедшего не один десяток битв. Однако они не замечали, что с каждой новой попыткой поймать вертлявого меня, мужчина замедлялся все больше, а его дыхание становилось все тяжелее.

В конце концов, под непонимающими взглядами парочки подростков, великан грузно опустился на одно колено, ошалело мотая головой и пытаясь вернуть четкость расплывающемуся зрению.

— Что… ты сделал… мелкий? — Прохрипел он, силясь унять внезапно возникшую одышку. Наверняка такая плевая нагрузка, в обычное время, не могла заставить даже вспотеть этого могучего исполина. А тут он вдруг ощутил, как его легкие сдавило, словно стальным обручем, словно он пробежал несколько верст под палящим солнцем, закованным в стальную броню. Недоумение воителя этой своей резкой усталостью и слабостью слишком отчетливо читалось в каждом его жесте.

— Я не делал ничего, — холод моего юного голоса заставил мужчину вздрогнуть. Он никак не ожидал услышать подобный тон от десятилетнего мальчика. — Я просто стоял. Ты сделал все сам.