Тимур Машуков - Гром над Академией Часть 3 [СИ]

Облетев ее по кругу, я почувствовал внутри нее огромный накопитель, от которого по всей статуе шли каналы. Значит, это в него я должен влить эфир во время торжественной части. Ну что ж, пока понаблюдаем.

На площади собралось просто огромное количество народа. Причем, далеко не все среди этой толпы были людьми. Присутствовало много эльфов, троллей, что выделялись из общей массы своим внушительным ростом. Не уверен, но мне показалось, что где-то промелькнули даже дварфы. Все-таки мое общение с нечеловеческими расами в этом мире было крайне скудным, просто из-за банального отсутствия времени. Только с эльфами, по понятным причинам, я смог нормально пообщаться. Да и то, Селена не считается, потому как по их понятиям она неправильный эльф.

— Ага, вот и пошло движение! — подумал я, заметив, как оживленно зашевелился на площади народ, раздаваясь по обе стороны от моего храма и оставляя широкую, метров в шесть, свободную полосу. По ее краям тут же выстроились стражники, вооружённые длинными копьями и сверкающие начищенными до блеска кольчугами.

Делегации правителей разных стран земли во главе с Пашей начали двигаться по этому коридору со всей торжественностью, что только можно было вообразить. Откуда-то послышалась нежная музыка, что разносилась по округе, подобно свежему ветру. В этом шествии я увидел, наконец, правителей всех народов, населявших этот мир. И не будь этот момент столь претенциозным и много значащим для Павла, я бы непременно познакомился с ними поближе. Уж очень мне было любопытно пообщаться с существами, о которых я читал лишь в сказках, да в книгах, скачанных с самиздата!

К моему удивлению, возле моей статуи я увидел стоящих по обеим сторонам от чаши Люцифера и Михаила. И их, видать, позвали на открытие моего храма. Интересно, что они задумали? Весь регламент, естественно, уже давно выветрился у меня из головы, оставив в ней лишь речь и последнее действие. Хотя, насчет речи я тоже был не слишком уверен… А пофиг, будем импровизировать! Что-то я разволновался сильно, атмосфера, что ли, так действует?

Найдя взглядом своих девчонок и глядя на их неземную красоту, я быстро успокоился. А вот ответный взгляд Ириски, направленный точно на меня, слегка изумил. Она меня видит, что ли? Нет, я знаю, что может чувствовать, но видеть под максимальным скрытом и погашенным эфиром меня просто невозможно! Но, видимо, не для нее. На миг я даже загордился сестрой. Да что там на миг. Я всегда ей горжусь. Но сейчас загордился ещё сильнее! А она, уловив мои эмоции, радостно улыбнулась мне, послав в меня такую волну тепла и любви, что сумела смыть с меня все переживания и наполнить звенящей силой каждую мою клеточку…

— Сегодня, — начал свою торжественную речь Паша, — мы собрались здесь, чтобы открыть храм нашему, не побоюсь этого слова, спасителю. Многие сотни лет наша земля стенала под гнетом пожирателей. Территорий, свободных от захватчиков, с каждым годом становилось все меньше. Маги слабели, все живущие существовали в постоянном страхе перед прорывом барьера, на поддержание которого уходили все наши силы и ресурсы. И вот, когда мы уже думали, что спасения нет, пришел тот, кто без страха и сомнения бросил вызов Тьме, что захватывала наш с вами мир…

— Вот заливает… — подумал я. — И говорит-то так складно, будто и не про меня…

— …в решающей битве, на которую он поднял всю нашу землю, сошлись мы, готовясь погибнуть за то, что нам дорого. Силы таяли, и уже казалось, страшный конец неминуем. Но пришелец из иного мира призвал сюда яростных крылатых воинов, которые отныне стали хранителями нашего мира. А он сам, видя как страдают невинные души, как гибнет и стар, и млад, ударил по ненавистной Тьме всей своей яростью и жаждой жизни! Его свет пролился на исстрадавшуюся землю, исцелил увечных, вернул силы ослабленным, подарил надежду, потерявшим ее, но самое главное — на пределе своих сил, отдав все в этой битве, рискуя собственной жизнью, он уничтожил пожирателей и ту скверну, что отравляла наш мир!!! Так восславим же его, Бога Равновесия нашего мира! Слава тебе, Высший! Слава тебе, Хранитель душ наших! Слава тебе, Владыко!!!

— Мой выход, — догадался я, зависая над статуей и выпуская яркий эфир, что пронесся по площади, неся исцеление всем присутствующим.

Появляюсь над собственным изваянием, весь окутанный молниями, сопровождаемый громовыми раскатами.

— Вы звали меня и я пришел!!! — загремел мой голос над площадью. — Освящаю этот храм, что будет сиять символом родовой славы ныне живущих. Пусть каждый найдет здесь то, что ищет: воин — силу, способную уничтожить врагов, болеющий — силу, что способна исцелить, упавший духом — силу, что способна вновь вернуть ему веру в себя. Пока горит огонь веры в ваших сердцах, пока не потухло пламя родового костра, не будет никого над вами! Вы все — дети Творца, что наделил вас бессмертной душой. И никто не вправе отнять ее у вас.

Именем Света, именем Рода, именем силы его!

Перун насылает благость на призывавших её. Силу и славу, твердость и ярость дай нам, Перун, в бою.

Громом явленный, будь вдохновенным, волю яви свою. Именем Бога Седого Сварога воину силу дай.

Государыня, Макошь-Матушка, Мать Небесная,

Сплети для нас Судьбу Светлую, Судьбу Ясную, да без Нитей тёмных.

И да не сгинет милость Твоя, да ко всем Родам наша! Тебе Великую Славу воспеваем, ныне и присно и от Круга до Круга!

Славьтесь, боги земли Русской. Славьтесь, боги-покровители мира этого. Слава вам, люди, не отринувшие веру. Слава!!!

С последними словами я ударил эфиром в накопитель, который тут же засиял ярким голубым светом. От него по всей статуе пронеслись голубые же молнии, ударившие в чашу с водой. Миг — и забурлившая в ней вода успокоилась и засветилась мягким голубоватым светом, как и глаза у статуи.

— Владыко!!! — громогласный рев пронесся над площадью, и люди и не люди склонились передо мной в поклоне. А в небо меж тем поднималась большая медаль, в центре которой сиял ярким светом камень.

— За спасения мира и душ, его населяющих, прими эту награду, Владыко! — пронеслось над площадью, и в центр медали ударили эфиром все правители своих народов. Камень, что сверкал посередине, мгновенно окрасился в алый цвет и начал пульсировать, будто отбивая сердечный ритм. После чего медаль подлетела ко мне и сама заняла свое место на груди, причем, как она там держалась — мне лично было непонятно.

Склонив голову в знак благодарности, я, как и положено по сценарию, растворился в воздухе. М-да, растрогали, ничего не скажешь и глаза что-то щиплет подозрительно. От ветра наверное. А от медали по телу шло какое-то тепло, что приятно бодрило и проясняло голову. Но с этим я еще разберусь, а пока вроде пир намечается, и сегодня я, несмотря на данное себе ранее обещание, точно напьюсь! И пусть весь мир подождет, когда его бог отдыхает….