Артем Кочеровский - Глитч

— И всё-таки остались ещё те, кто готов бросить вызов нечистой, — сказал Ямато, опустив глаза на браслет.

— Я работаю над этим.

Покончив с чаем, Ямато спросил, почему тогда Тоши так трясется за браслет. Оказалось, что тот, в отличие от всего остального барахла, дорог ему, потому что его подарила мать.

— И всё-таки жаль, что ты ничего не знаешь о черной магии или подобной херне, — Ямато отдал браслет и повернулся к двери.

— Не зачем верить в чепуху, когда почти всему есть научное объяснение.

— Уверен? И как можно объяснить…

Они разговорились. Тоши оказался очень начитанным и смышленым. Он отлично разбирался во всех мейнстримовых темах, но не тех, что для массовой аудитории. Тоши интересовался наукой, космосом, биоинженерией и культурой древней Индии. Не без помощи Ямато разговор зашел в нужное русло.

— Переселение душ? — Тоши скривил презренную мину. — Нет, в это я не верю. Тогда уж ММИ.

Ямато пожал плечами.

— ММИ — многомировая интерпретация, объясняемая квантовой сцепленностью и совершенно обратимой эволюцией состояний.

— Ясно, — Ямато постучал ногтями по столу.

— Не понял? Ну, смотри, — Тоши повернулся, оживил экран ноутбука и открыл в браузере новую вкладку.

Постучав пальцами по клавиатуре, будто прицеливаясь, он некоторое время смотрел в потолок, а затем быстро что-то набрал:

— Вот.

Тоши повернул к Ямато экран. На фотографии широкоплечий загорелый мужчина стоял в окружении инвалидов колясочников и жал одному из них руку.

— Его зовут Омер. Турок. Он тут стоит на двух протезах, которые ему поставили несколько месяцев назад. До шестидесяти трех лет он ездил на коляске, много пил, а самое вежливое слово из употребляемых было «дай». Восемь лет назад он уронил в ванной зарядку от телефона, пережил клиническую смерть и с тех пор изменился. Настоял на том, чтобы ему ампутировали нерабочие ноги, встал на протезы, открыл свой фонд помощи инвалидам, покорил несколько шеститысячников и собирается жениться на тридцатидвухлетней американке.

— Близость смерти часто меняет людей.

— Он не просто изменился. Непонятно откуда в нем открылись знания банковской системы. Хотя говорят до этого он, если и держал в руках какую-то литературу, то только в туалете и как правило хорошенько смятую. Ему хватило недели, чтобы в шестьдесят с хвостиком встать на протезы. Он стал левшой. Когда Омер изменился, все мировые СМИ писали о нём. Они хотели чуда и скандала, и он им его давал, подтверждая, что старый Омер умер, а его место занял новых человек, пришедший из другого мира. Он заявлял об этом открыто и во всеуслышание, чем довольно быстро и отвадил от себя журналистов. Они предпочитали сами раскрывать тайны и привыкли заранее не верить тому, кто говорит о своей уникальности. ММИ считают, что он специально говорил правду, чтобы от него быстрее отстали.

— То есть в поддержку теории ММИ есть один инвалид, который…

— Он не один, — Тоши набрал в поисковике ещё что-то и показал Ямато несколько черно-белых снимков. — Омер — это свежий пример, информацию о котором можно найти в интернете и лично убедиться в произошедших изменениях. Другие же примеры вмешательства, о которых говорят последователи ММИ, случились шестьдесят-двести лет назад. Примеры всех этих людей собраны в базу. Нил Гросс — механик, придавленный в мастерской пикапом, написал научную работу о темной материи; Григорий Мохин — санитар, едва не умерший от передозировки морфином, изобрел технологию очистки воды; Нургалиев Аксам — тюремный надзиратель, раненный в горло заключенным, впоследствии организовавший бунт в самом влиятельном наркокартеле Мексики. Таких примеров набралось несколько десятков. Всех их объединяют похожие истории. Близость смерти после которой следуют: необычное поведение, появление новых знаний, часто — увеличение физических сил, качественное изменение жизни и быстрый взлет.

— Ты сказал вмешательство? — Ямато нахмурил лоб.

— ММИ предлагает разные теории. Многие называют это идеальной ошибкой. Как будто в самом отточенном программном коде, за которым постоянно следят тысячи глаз, и который контролируется сотнями своих же внутренних систем, появляется микроошибка. Само её появление — это почти чудо в столь отточенной системе расчетов, но куда большее чудо — это её возможность пробраться через тысячи проверок, фильтров и тестировщиков, чтобы стать выходным звеном, повлиять на программное обеспечение и окружающий мир. Это как…, - Тоши почесал голову. — Как если бы один экскаватор зачерпнул ковш земли на Аляске, а второй такой же экскаватор — в Японии. Их бы привезли в лабораторию в Германии, разобрали на песчинки и поняли бы, что количество песчинок, их структура, вес, форма, объем и плотность в разных ковшах в точности совпадают.

— А другие говорят о вмешательстве?

— Вмешательство или «работа над ошибками».

Ямато допил чай и положил на блюдце стебель высушенного чая:

— Работа над ошибками?

— Как если бы кто-то не только знал о существовании параллельных вселенных, но и мог ими управлять.

— Создатель?

— Возможно, — Тоши надел браслет на руку. — Кто-то, кто, глядя на общую картину, решал бы иногда вмешиваться.

У Тоши зазвонил телефон. Он отключил звук и прижал экраном к животу, намекая, что ему нужно поговорить, а Ямато — пора валить. Кивнув, Ямато поднялся и пошел к выходу:

— Пока.

Тоши закрыл за ним дверь.

В раздевалке второго спортивного корпуса было тихо. Пахло потом и хлоркой. За дверью в ломаный коридор, ведущий к бойцовым коврам, слышались крики, аплодисменты, топот ног, и раз в две минуты раздавался раздражающий электрический звон, уведомляющий об окончании раунда. Ямато сидел на лавке, прислонившись спиной к шкафчику. По лбу, шее и рукам стекали капли пота. В паху, спине и плечах теплотой отзывались растянутые связки. Свесив руки вдоль корпуса, он притопывал по полу пятками. Со стороны это могло походить на выражение нервозности, страха, стресса. На деле же, Ямато пытался искусственно войти в состояние потока. Бой пятками по полу был чем-то вроде монотонного боя в бубен и чтения мантры, которыми жрецы или шаманы погружали в транс идущих на смерть бойцов. Ямато то ускорялся, то замедлялся, силясь найти идеальный темп. Если поймать поток, то можно зацепиться за энергетические резервы, а уж если открыть эту сокровищницу, то кто знает, что может произойти. Пока она оставалась не только закрытой, но и ненайденной. Сконцентрироваться мешала идущая по полу вибрация от эмоциональных всплесков зрителей в зале.

Ямато использовал дыхательное упражнение — одно из тех, о которых прочитал в книге. Понизил содержание кислорода в крови, повысил — углекислого газа, на выходе получил дозу адреналина. Барабанная дробь пятками по полу и участившееся дыхание привлекли внимание врача и третьекурсника Иошито Араки — лучшего ученика Нобу Гакии, обладателя пятого разряда.