Валерий Иващенко - Безумный аттракцион

Затем она покопошилась с аптечкой скафандра привалившегося к переборке Хэнка, и тут же в бедро того кольнули две пчёлки.

— Обезболивающее и противошоковое, — кивнула Док и заклеила прореху в скафандре Малыша крест-накрест ярко-алой липучкой. А затем с лёгкой улыбкой добавила. — Успокойся, Рыжая — там не зацепило.

В ответном ворчании без труда оказалось возможным разобрать, что если бы одному Малышу там отстрелило всё нахер, то целая куча проблем разом исчезла бы. Бластеры в руках Командора ощутимо подрагивали — он беззвучно посмеивался.

— Я тебя тоже очень люблю, — пробормотал Хэнк и кое-как попытался встать на ослабшие ноги.

К его удивлению, это ему удалось. А Рыжая, к ещё большему удивлению, промолчала. Воистину, мир положительно сходит с ума…

Док возилась с анализатором, сосредоточенно сведя брови под белобрысой чёлкой а-ля Принцесса. Вот она поморщилась, скептически качнула головой. В принципе, если не считать дыма от подбитых киберов, воздух внутри крейсера полностью пригоден — и она осторожно, на пробу приподняла забрало шлема.

Хэнк спустя некоторое время последовал её примеру. Да уж, чада и копоти они добавили в воздух преизрядно. Однако, пробивался сквозь гарь ещё один запашок — причём настолько мерзкий, что парню он сразу не понравился.

— Да, где-то разлагаются трупы, — кисло признала Док и скормила своей гауссовке новую обойму, словно собиралась ещё добавить смертей в этот хаос.

В это время прискакала Рыжая. Она присобачила у дыры ретранслятор, так что с кораблём связь обеспечена. А шкипер с Принцессой весьма мудро пока что помалкивали, доколе их не просили — не хрен лезть под руку. Да и ситуация отнюдь не критическая, чтобы вмешиваться и спускать сверху всякие дурацкие приказы.

— У меня в голове ещё немного шумит, — признал Хэнк. — Я постерегу пока здесь путь к отступлению — а вы попытайтесь найти бортовой журнал и записи бортсистем.

Шкипер дал добро на изменение первоначального плана, потому ощетинившаяся стволами троица бодро потопала в указанную Командором сторону — ему внутренне устройство лёгкого крейсера оказалось весьма знакомо. А Хэнк остался сидеть у стены, посматривая в проходы краем глаза и чутко прислушиваясь к доносящимся по связи звукам. Временами он принюхивался к воздуху, и тогда еле заметно морщился.

Интересно, не крысы же дохлые так воняют?… Затем снова откуда-то издали донеслась пальба, и Рыжая возбуждённым голосом сообщила — нашлись несколько не заснувших киберов. Но хрен их издали разберёшь, что у них там на подвеске манипуляторов, потому отстреливают всё, что шевелится.

Затем Командор огорчённо доложил, что они на мостике — но записи и бортжурнал отсутствуют. В принципе, рассчитывать на подобное везение было бы чересчур уж наивно, потому шкипер в ответ посоветовал особо не падать духом, а попробовать по запаху найти источник.

— О, пресветлый Иллувиар! — судя по тону, долженствующая быть привычной ко всему и немного циничной Док оказалась на грани истерики.

Затем по связи донеслись сдавленные рыдания. А хмурый голос Рыжей сообщил — в трюме свалены останки экипажа. Их расстреливали из тяжёлых лучемётов, но уже довольно давно. Амбрэ здесь такое, что пришлось захлопнуть шлемы и перейти на внутренние запасы воздуха…

Хэнк озабоченно глянул на стоящий рядом сосуд и облегчённо перевёл дух — каким-то чудом дьюар уцелел в перестрелке. Если бы зацепили, то выгорело бы сразу пол-крейсера, уж сжиженный кислород не шутка.

— Командор нашёл останки с обгоревшей капитанской эмблемой — то был троюродный брат принцессы Иррхен, — голос Рыжей не предвещал ничего хорошего устроившим эту бойню мерзавцам.

Шкипер немедля приказал Доку подобрать сопли и уточнить — причём официально — когда наступила смерть? Взять образцы тканей, зафиксировать время и место, свидетели… в общем, всё законным образом и согласно правилам, да запротоколировать.

— Принято, шкипер, — отозвался грустный донельзя Командор. — Я вколол ей успокоительное… сейчас всё сделаем. Рыжая, да помоги!

Некоторое время царила почти полная тишина, а потом связь донесла деловитый, удивительно спокойный голос эльфийской принцессы… тьфу, блин, медички по прозвищу Док:

— Здесь почти весь экипаж. Убиты практически в упор из энергетического оружия, затем притащены в трюм. Точное время сказать затруднительно без подробного анализа — но по опыту скажу, давно. Примерно соответствует времени нападения на старый Слейпнир или даже чуть раньше. Разложение тканей зашло слишком далеко.

Затем она вздохнула.

— И ещё одно — Малыш, тебе стоит подойти сюда…

Хэнк обнаружил, что ноги довольно-таки уверенно его держат. Всё же, пустячная царапина. И путь в чреве печально затихшего крейсера по подсказкам Командора он проделал хоть и осторожно, но весьма быстро. Ни один из валяющихся киберов не вздумал чудить или даже шевельнуться — группа прочистила дорогу на совесть.

Мельком он заглянул в проём люка, чтобы тут же отвернуться, старательно удерживая в себе тошноту. Смерть всегда неприглядна, однако в таком виде особенно. Хэнк обнял тихо плачущую в коридоре Рыжую, так и не решившуюся зайти в трюм.

— Зайди, посмотри, Малыш. Может, это есть просто пометка — но может, это тебе есть известно? — оказалось, что кое-как орудующая с экспресс-анализатором Док трясущимися руками случайно навела ультрафиолетовый излучатель на переборку…

О нет, дьявол — Хэнк буквально почувствовал, как от зрелища феерически засиявшего на стене грубо намалёванного знака у него шерсть на загривке поднялась дыбом. Это невозможно — но это было так. Кто-то чересчур наглый или уверенный в себе оставил на прощание видный только в ультрафиолете росчерк. Прощальный автограф и свидетельство.

— Рыжая, зайди и взгляни — это приказ, — кое-как выдавил он пересохшими от ненависти губами.

Осторожно, стараясь не наступать на… девица подошла с каменным лицом.

— Ты наверняка должна помнить этот знак, — Хэнк ободряюще полуобнял её за плечи и чуть прижал к себе.

А другой рукой навёл на тёмную переборку зрачок анализатора и вжал кнопку. Миг-другой Рыжая недоумённо смотрела на колдовским образом просиявшие на тусклой поверхности линии. Затем потрясла головой, словно отгоняя от глаз наваждение — а затем побледнела и согнулась в спазмах.

— Ох, да сколько же можно… — лицевой щиток забрызгало блевотиной, и Хэнк осторожно, почти волоком утащил сотрясающуюся от омерзения девчонку подальше от трюма и его зловещего груза.

— Снимите это на рекордер — а запись потом отдадите лично мне, — распорядился он скорбно замершим в недоумении леггерам.