Владимир Батаев - Шут и пророчество. Книга 1. Том 2

Я подождал с минуту, но ничего не произошло. Безоружный троглодит стоял напротив меня и ждал моих действий.

— Остаться должен только один! — провозгласил я. Не дождался реакции и добавил: — Так что проваливай отсюда, а я остаюсь.

Ну его, от греха подальше. Кто знает, на что он способен. Уж что своими ручищами кочергу бантиком завязать может, это наверняка. А вдруг у него ещё и шкура непробиваемая или ещё что, не зря же совершенно не беспокоится о возможном нападении, хотя и сам не атакует.

Он спокойно обошёл меня, подобрал свой молот и заткнул за пояс.

— Лучше не попадайся больше на моём пути, — предупредил он.

— Конечно, лучше — для тебя, — хмыкнул я. — А то опять всё тебе испорчу. Кто ты хоть вообще такой будешь, и что писать на твоей могиле, если всё же пересечёмся снова?

— Меня зовут Фодж[2], — сообщил троглодит, похлопав ладонью по молоту.

Ну да, конечно, он такой же кузнец, как я герой-спаситель. Мог бы с тем же успехом прибавить в пару к молоту серп и назваться вождём мирового пролетариата, взяв себе девиз «Коси и забивай».

— Если решу подковать животное, — я кивнул на Гекса, — буду знать, к кому обратиться, — хмыкнул я.

Троглодит удостоил меня презрительного взгляда и скрылся в подлеске.

Я оглядел недавнее поле боя. Ну и зачем, спрашивается, я полез в чужие разборки? Спасаемые не уцелели, поголовье редких видов человекообразных идиотов сократилось, а я лично добился только того, что понапрасну вспотел, да ещё рубашку мне в бою располосовали.

Тут я заметил, что тела погибших солдат исчезли. Там, где они должны были лежать, растекалась по земле какая-то серая слизь. Кем же они были всё-таки? Не люди, это уж наверняка.

Я вспомнил про приколотого копьём к дереву толстяка. Как ни странно, он всё ещё оставался там, хотя признаков жизни не подавал. Но и в слизь не растёкся. Я подошёл и осмотрел его. Богатый наряд заляпан кровью подозрительно мало, только непосредственно вокруг ран, коих, впрочем, было множество. Но по идее тут всё кругом должно быть кровью залито. Была бы здесь Мирэ, воскресила бы его своей некромантией и заставила рассказать, что к чему…

Неожиданно мертвец слегка дёрнул рукой. Я на всякий случай поглядел по сторонам, высматривая, не появилась ли впрямь здесь Мирэ или на худой конец кто-нибудь из местных некромантов. Никого, конечно, не обнаружилось, просто мнение о смерти толстяка оказалось излишне поспешным. Хотя и вполне оправданным — с такими ранами не живут. Он открыл единственный уцелевший глаз и уставился мне в лицо.

— Говорить можешь? — осведомился я. — Кто ты и почему на вас напали?

Его взгляд медленно опустился ниже и остановился на татуировке, видневшейся через разрез на рубашке.

— Милорд, — прохрипел он, — примите ключ.

С трудом подняв руку, толстяк чуть ли не под нос мне сунул надетый у него на палец перстень. В центре кольца был вправлен какой-то чёрный камень — в виде расколотого пополам сердца.

Вот, пожалуйста — ещё одно совпадение? Ну тут-то уж связь с пророчеством очевидна, причём ничего таинственного в ней нет — рисунок татуировки-то я позаимствовал с медальона с обложки книги предсказаний.

— Ключ от чего? — уточнил я, снимая перстень с его пальца и надевая на свой. Как ни странно, он пришёлся впору. — От квартиры, где деньги лежат?

— Каэр Брокен… — прохрипел толстяк и испустил дух.

Хотя не факт, что дух когда-либо наличествовал в его теле, которое тут же начало обращаться в серую биомассу. Я уже отбросил первое подозрение о природе солдат — я думал, что они могут быть вампирами, учитывая их нечувствительность к боли и ранам. Но вампирам после смерти вроде полагается в прах обращаться, а не в слизь. Хотя в этом мире многое не так, как полагается, да и вообще реальность часто сильно отличается от того, что о ней думают. Тут и оборотни неправильные, и единороги, и драконы, так почему же вампиры должны соответствовать тому образу, который бытует в моём мире?

Вот и свалилась мне на голову искомая крепость, возможно, даже с воинами — причём такими, которых нелегко убить. Каэр Брокен… Про гору Брокен я слыхал, но то было в моём мире. А тут-то где этот замок искать и почему какой-то перстень является ключом к нему? Впрочем, судя по названию, крепость может оказаться какими-нибудь древними заброшенными руинами. Жаль, что этот толстяк ничего толком объяснить не успел.

Я направился к перевёрнутой карете, в надежде отыскать там что-нибудь ценное или полезное — если Провидение ещё не закончило свои штучки, может, я даже отыщу карту с маршрутом к этому Каэр Брокену. Хотя жил я до сих пор без замка, и дальше проживу. Если я узнаю, где он находится, и это окажется мне по пути, то заскочу, конечно. А если нет — значит, не судьба.

Я запрыгнул на дверцу кареты и заглянул в окошко. Изнутри в ответ на меня уставилась пассажирка — темноволосая молоденькая девчонка, на вид не старше шестнадцати. Ну только этого мне не хватало!

[1] Мьёльнир — в скандинавской мифологии молот бога Тора. После метания возвращается в руку владельца.

[2] Forger [fɔ:dʒə] (англ.) — кузнец

— Вылазь, безбилетница, контролёры разбежались, а транспорт дальше не едет.

Она молча оскалилась, продемонстрировав удлиненные клыки, и угрожающе зашипела. Значит, насчёт вампиров я всё же не ошибся. Внезапно она резко, как распрямившаяся пружина, взметнулась вверх, норовя ногтями вцепиться мне в лицо.

Улучшенная благодаря тренировкам и зельям Себека реакция не подвела, я успел отшатнуться и перехватить её запястья.

— Спокойно, я не кусаюсь, — попытался я вразумить девушку.

— Зато я кусаюсь! — огрызнулась она, не прекращая попыток вырваться.

— Если такая грозная, то чего ж от ящериц с обезьянами пряталась? — подколол я. — Как выскочила бы, как выпрыгнула, чтоб от них только клочки по закоулочкам полетели.

Она только зло зашипела в ответ и пристально уставилась мне прямо в глаза. Гипнотизировать пытается, что ли? Зря старается.

Я отпустил её запястья, одновременно оттолкнув от себя, а сам спрыгнул с кареты и направился к Гексу. Возиться с психованной малолетней вампиршей мне недосуг, а толку от неё всё равно не добьёшься.

— Эй, ты что, уходишь? — окликнула она.

— А ты не видишь разве? — не оборачиваясь, отозвался я. — Чего мне тут ещё делать? Сделаем вид, что за спасение ты меня поблагодарила, от наград я вежливо отказался, и расходимся по своим делам.

— А мне что делать?

— Ты меня спрашиваешь? Представь, что перегрызла мне горло, как собиралась, и задавай глупые вопросы моему воображаемому хладному трупу. Хотя, может, сюда вернётся троглодит с молотком и избавит тебя от размышлений. Кстати, ты случаем не знаешь, где находится Каэр Брокен?