Марк Кузьмин - Возвращение в небо

Этот... Венганза очень силен.

Он просто раздавил Таку, даже не напрягаясь, и до такого уровня силы подростку явно еще крайне далеко.

- 'Скорее всего, при жизни я такого уровня не достигну', - вздохнул он.

Такие мысли угнетали.

Если есть такой сильный враг, то вполне себе могут быть и другие, а шанса на победу или хотя бы выживание у Таки просто нет.

- 'Я самая сильная жаба в этом болоте, - подытожил он. - Но мир - это не болото, а огромный океан, и если я хочу в нем выжить, то надо стать сильнее'.

Уроки прошли довольно уныло, он почти не обращал внимание даже на учителей и за всю эту неделю не мог даже спокойно почитать книжку, так как мучавший его вопрос постоянно лез в голову.

Как уроки закончились, он пошел домой.

Хотелось бы пойти в клуб и поиграть, но с таким настроением он там только поубивает всех на игровом столе.

Его силы уже восстановились после того боя, а мозг продолжал анализировать поединок.

- 'Неправильный подход, - думал Така. - Я с самого начала пытался продавить его силой, но это было ошибкой с самого начала. Я вряд ли когда-либо стану таким же сильным, а значит, тупо лупить боевыми заклинаниями - это не выход. Нужно действовать умом и хитростью'.

Он пришел к выводу, что от его избиения есть польза. Такеру по крайней мере увидел свои слабости и теперь приложит все усилия, чтобы стать сильнее, а главное лучше использовать свои способности. Наивным дураком он не был и не рассчитывал, что быстро превзойдет всех, но уже обдумывал несколько вариантов, как удивить таких силачей.

- Такеру-сама! - услышал он за собой крик.

От этого голоса лицо скривила гримаса злости!

Обернувшись, он увидел, что к нему, тряся большими сиськами, бежит одна из его бывших игрушек. Девушка в миниюбке и без лифчика под топиком со счастливой улыбкой бежала к нему.

- Такеру-сама, я так рада, что вновь нашла вас! - улыбалась девушка, смотря на него преданными глазами как на бога. - Теперь я точно не потеряю вас!

- Аррр! Как же ты меня достала, Мия! - зарычал Така.

У него и так не самое лучшее настроение, и уж ее он увидеть точно не желал, как и остальных куриц.

- Но, Такеру-сама, - втянула она голову. - Я просто...

- Заткнись! - бесился он. - Как же я тебя ненавижу...

Перед глазами всплыли все воспоминания об этих тварях.

Он не просто так сделал их своими рабынями! Это была не просто прихоть подростка, получившего огромную силу, это была планомерная и жестокая месть!

Если кто-то думает, что парни-хулиганы жестоки, то он просто никогда не попадал в лапы к тварям. Парни просто изобьют и будут тешить свое самолюбие, издеваясь над слабаком, а женщины будут унижать, надругаются и сделают все, чтобы довести человека. Те уроды хотя бы никогда не били его в пах и по колену, а эти девки просто наслаждались, смотря, как Така корчился и плакал от ужасной боли. Парни были просто мудаками, а этим сукам доставляло удовольствие издеваться над инвалидом, и делать много других вещей.

Потому он и превратил их в безвольных рабынь и мстил каждой! Других своих девушек он до состояния живых игрушек не доводил и потом легко отпускал, а вот на этих оторвался по полной.

Но теперь это ему аукается, так как эти курицы никак не отстают от него. Прошлым можно было просто внушить не лезть к нему, а эти с искаженной психикой постоянно ищут его, и даже гипноз не в силах их надолго удержать.

- Надоели! - он схватил девчонку за майку, подтянул к себе и заглянул в глаза. - Майндрейп!

В следующий миг он оказался в разуме этой девки. Майндрейп - Изнасилование разума, его особое заклинание, которым он меняет разум своих жертв, внушая и меняя сознание. И именно этим он сейчас собрался заняться, а именно убрать из ее куриных мозгов знания, где его искать, чтобы отстала навсегда.

Ее разум представлял собой огромный клубок из ниток, в котором пришлось разбираться.

- На колени, твари! - неожиданно услышал он свой собственный голос.

Несколько голых девушек стояли на колени перед ним и выполняли все его приказы.

- Отлично, а теперь поиграем, - со смехом сказал он.

Така смотрел на все это со стороны, и в его голове промелькнула мысль:

- 'Это я? - задумался он. - Я, правда, так себя вел?'

Далее начались всякие другие вещи, которые он делал с этой и другими девчонками. Он заставлял их делать много чего извращенного и болезненного, просто ломая их разум. Пару раз он давал таким прочувствовать на себе, все, что испытал он, а один раз даже освободил на пару секунд от контроля, чтобы они ощутили свое унижение. Да, он, как следует, отомстил им за все.

Но, сейчас, смотря на все это со стороны, смотря на себя и то, что он делал, Така впервые в жизни испытал такое... отвращение...

Отвращение к самому себе.

- 'Я ведь делал то же, что и они'...

Нет, в нем не было мысли, что они не виновны и что он плохой человек, но то, что именно и как все было, заставило подростка усомниться в себе.

'- Я зол... потому что ты считаешь себя правым так поступать...'

Слова Караса промелькнули в сознании...

- Так вот, что ты имеешь в виду, - хмыкнул Така.

Пусть не сразу, но он начал понимать. Караса совершенно не волновало, что именно делал Така. Похоже, он тоже считал, что Такеру имеет полное право мстить. Но именно мстить, а не становиться таким же. Така никогда не хотел быть мудаком, но, оправдываясь местью и своей болью, делал вещи и похуже. То, что Така обрел силу, не дает ему право быть выше всех.

Нет, его не обязывали спасать мир и становиться супергероем, но просто не быть уродом, он был обязан.

- Ну и козел же я, - хмыкнул Така.

Осознание истины его успокоило.

Нет, он не считал себя обязанным тут же измениться и стать хорошим, но отвращение к себе он испытывал не меньшее. Сам того не осознавая стал тем, кого он презирал от всей души.

- Ладно, - вздохнул он, посмотрев на этот клубок сознания. - Хотя бы это я исправлю.

Подняв руки, он начал концентрироваться на ее воспоминаниях. На всех воспоминаниях, где хоть раз фигурировал он. Все, что связано и отсылается к нему. Все эти воспоминания он начал аккуратно прощупывать и собирать в одном месте.

Это дело сложное, крайне затратное по энергии, но Така не стал жалеть сил и действовал с большой осторожностью, чтобы не повредить весь ее разум.