Сергей Шкенёв - Каникулы принцессы Илии [СИ]

Вспыхнувшее зелёными огнями небо подбодрило лучше любых окриков, а когда в воздухе расцвели дымные кляксы, то сомнений вообще не осталось — вот он, долгожданный сигнал. Или не он? Будет приказ идти в огонь и чёрную копоть, прямо на дикие крики сгорающих заживо орков?

— Арбалетчиков в первые ряды! — ответил граф на многочисленные вопросительные взгляды. — Работаем карусель!

Приём старый, как раз рассчитанный на оборону против не знающих строя дикарей. Арбалетчики дают залп и уходят перезаряжаться за спины пикинеров, а их место занимают другие стрелки. И так четыре волны.

Раз… болты ушли в орущую чёрную толпу, бегущую от всепоглощающего огня.

Два… бегом назад, накручивая на ходу тугой ворот.

Три… болт в канавку, арбалет вверх. Готов к следующему выстрелу.

Кстати, некоторые умники вообще советовали не заморачиваться с каруселью, а заряжать арбалеты в задних рядах и передавать в передние. Вроде как скорострельность увеличится, а точность на такой расстоянии и по такому скоплению целей большой роли не играет. Умники хогговы… Кто же отдаст дорогущее оружие в чужие руки? Тем более умногих оно сделано на заказ с учётом пожеланий хозяина, а массовыми поделками из полковой оружейки пусть пользуются новички, не прослужившие и пяти лет.

Что же до скорострельности… Какой смысл убивать одного орка пять раз, когда нужно убить каждого, но по одному разу? Вот! А вы говорите скорострельность. Если она так нужна, лучников поставьте с их кривыми палками! Спору нет, лук в умелых руках вещь полезная и убойная, но сможет ли стрела из лука пробить орка насквозь и застрять в животе у второго дикаря?

Первые двенадцать залпов выкосили орочью толпу так, что до пикинеров добежало десятка два дикарей, тут же заколотых точными ударами. Ещё четыре даставили орков остановиться, и под непрекращающимся обстрелом устремиться правее, где не было ни чадного огня, ни безжалостных арбалетчиков.

Граф Блумфонтейн кивнул горнисту, и тот подал сигнал к выдвижению вперёд. Не к той безнадёжной последней атаке, что больше похожа на рывок наперегонки со смертью, а к неторопливому, но безудержному натиску, когда есть время ткнуть копьём раненого орка и подбодрить крепким словом замешкавшегося новичка. Тяжёлый уверенный шаг, лязг доспехов, вера в победу. Орки? Да на копье мы вертели всех орков вместе с их орочьей матерью!

Согласно установленному плану засадный полк перекрыл единственное возможное место для отступления — как раз здесь огибающий столицу полноводный Вааль делает петлю, образуя своеобразный полуостров с узким перешейком. Столица в самом окончании этого полуострова и выходит северной стеной к реке, с других же сторон места до воды достаточно, чтобы с удобствами и в безопасности поместилась орочья орда целиком. Но только не здесь, где ощетинилась копьями железная стена под командованием графа Блумфонтейна.

У людоедов несколько вариантов дальнейших действий — умирать в огне, умирать под арбалетным обстрелом, прижиматься к городским стенам и умирать там от смолы, кипятка и сброшенных камней, или бежать к реке. Тоже смерть, но она потом, когда-нибудь, но не прямо сейчас.

Орки панически боятся большой воды, и только жажда добычи и приказ верховного вождя могут заставить обычного дикаря переправиться через реку с парой надутых бурдюков. Но чтобы просто так, по доброй воле… Ещё жив в памяти ужас древних времён, когда племена орков ещё не вышли в засушливые саванны и жили далеко-далеко во влажных южных лесах, где любой неосторожно приблизившийся к берегу становился желанной добычей для многочисленных крокодилов, исполинских змей и зубастых ластоногих ящеров с длинными шеями. Плавать по очевидной причине орки не умели и не хотели.

Засадный полк, перекрывший узкий перешеек напоминающего грушу столичного полуострова, остановился. Дикарям дали понять, что здесь дороги нет, и излишнее геройство гарантированно отправит на тот свет. Сейчас по оркам из города ударит рыцарской кавалерией старый маршал Вольф, и те, кто не побежит топиться в реке, устремятся обратно пробовать на прочность графа Блумфонтейна и его тяжёлую пехоту. И этот натиск будет несравним с предыдущим.

Но и этот вариант предусмотрен на военном совете у Его Величества — перед строем, как раз на расстоянии верного выстрела, уже вбивают в землю наклонные колья. Вторым рядом связанные сыромятными ремнями ежи, третьим — не пожалели дорогущего железа на грубо откованные шипы-неваляшки, иногда называемые чесноком. Дорого, кто бы спорил, но потом их соберут городские мальчишки за небольшое вознаграждение от казны.

— Сотники, доложить о потерях! — отдал команду граф. — Раненых в обоз отправили?

Да, были и потери, хотя никто из орков до рукопашной схватки не дорвался. Тогда было бы хуже, хотя всё равно без шансов для обезумевших в животном ужасе людоедов. А так несколько погибших от каменных метательных топориков, брошенных издалека дротиков с костяными наконечниками, да десяток раненых от тех же причин. Зазевались, оставили открытым лицо, и вот… Но можно сказать, что первое столкновение прошло почти без потерь, погибшим же никто не обещал вечную жизнь, даже сама богиня Илия.

— Наши от города пошли! — крикнул наблюдатель с наспех сколоченной из жердей вышки, вооружённый настоящей подзорной трубой времён Великого Трека, сохранившейся в королевской сокровищнице.

— Вижу, — кивнул граф, заметивший вспухающие над горизонтом коптящие огненные кляксы. — А теперь держитесь, сейчас эта нечисть попрёт на нас.

Командир засадного полка немного не угадал с прогнозом. Прежде чем появились орки, над головой захлопали белоснежные крылья, и с седла приземлившегося коня спрыгнула юная богиня в легкомысленном платьице с отложным воротником, украшенным синими полосками и вышитыми золотом якорями.

— Граф, помогите собрать пулемёт.

— Что собрать? — не понял Блумфонтейн.

— Пулемёт, — пояснила принцесса, показывая на притороченные к седлу длинные рогожные свёртки. — Он же в масле, а я испачкаюсь. Давайте быстрее, а то дикари скоро будут здесь.

— Ах в масле! — понимающе кивнул ничего не понявший граф Блумфонтейн. — Это в корне меняет дело.

Минут через пять с помощью двух заслуженных десятников, одного молотка и нескольких крепких выражений, была собрана странная треного с длинной задней ногой, на которой закреплено железное седло. Треногу венчала неизвестного назначения штуковина, напоминающая толстую трубу с коротким носиком от чайника.

— Воды пару вёдер приготовьте, — попросила юная богиня и нежно погладила железную конструкцию. — Пулемёт Максима на станке Виккерса. Убойная, скажу вам, штука.