Леонид Андронов - Амулет. Подземелья украденных сердец [litres]

У Перешмыга был очень длинный и чувствительный нос, который он скатывал при передвижении. Но стоило ему остановиться, как он расправлял этот свой хоботок и тщательно принюхивался.

Этот этвор, хоть и казался неуклюжим, бегал по подземельям быстрее любой крысы и благодаря своим тонким и цепким пальцам мог лазать по стенам и потолкам.

Перешмыг был довольно древним существом. Его предки с незапамятных времён жили в пещерах, а сам он обосновался в катакомбах Мидбурга задолго до того, как тёмные существа под предводительством Морока переселились сюда.

Он знал здесь каждый закоулок и предпочитал передвигаться там, где не бывали даже самые смелые и ловкие обитатели Тёмного Мира. Поэтому до сих пор ни единой душе не то что не удалось поймать его – никто даже не подозревал о его существовании.

Перешмыг побежал вдоль трубы и вскоре оказался в тоннеле, заваленном покорёженными рельсами, колёсными парами от поездов и проржавевшими скелетами вагонов.

Он легко протиснулся через завал и сквозь прореху в стене перелез в затопленные подземные склады, заставленные трухлявыми винными бочками. В бочках урчали и почавкивали какие-то даже ему неизвестные твари.

Он пробежал между бочек, прыгнул в соседний проход, загромождённый полусгнившими останками старинной мебели, пролез по джунглям ржавой арматуры и, юркнув в узкую щель приоткрытых дверей, попал в заброшенное помещение, где всё ещё горели тусклые лампочки.

Здесь он нашёл ещё одну пробоину в полу и спустился в канализацию, где было гораздо безопаснее и теплее.

Он быстро проскочил грязные проходы с покрытыми коростами, вечно капающими трубами. Пролез под длинными бородами корней, которые проросли сквозь трещины в потолке и покачивались от малейшего движения воздуха.

Пробежал вдоль сырых грубых стен, по которым путешествовали армии прозрачных жуков.

Вдоль подземных рек, несущих нечистоты во тьму.

Мимо луж, в которых копошились длинные жирные черви.

У топких каналов, заполненных серовато-коричневой жижей, он полакомился сочной сороконожкой. После чего юркнул в жерло трубы, прополз по ней несколько сотен метров и выскочил к подземным водопадам, бурлящим жёлтой вонючей водой.

Перешмыг направлялся в средневековую часть катакомб, которая располагалась под современным, индустриальным, уровнем. Там было гораздо суше и ещё теплее.

Дальше его путь лежал вдоль старинного тоннеля с красивой каменной кладкой, по песчаному ложу которого протекал мелкий прозрачный ручей. Тоннель вывел его к древней замурованной штольне.

Он проскользнул в узкое вентиляционное отверстие под потолком, выскочил на другой стороне, перебежал через каменистую насыпь и оказался в проходе, пробитом когда-то давно прямо в камне. В одном из его ответвлений он нашёл лестницу с полустёртыми ступенями, ведущую глубоко вниз, и стал спускаться по ней.

Лестница вывела его к галереям, высеченным в камне. Эти галереи связывали между собой небольшие пещеры, в которых гроздья сталактитов свисали с потолка. И снова галереи и переходы.

В выдолбленных нишах коридоров были выложены целые стены из человеческих черепов, глазницы которых горели неярким оранжевым светом.

Перешмыг проскользнул между черепами и продолжил свой путь. Здесь ему нужно было быть гораздо осторожнее, так как он пересекал наиболее населённую часть Тёмного Мира.

Протиснувшись сквозь узкое отверстие в стене, он попал в большой зал, где сновали сотни хелионов и этворов. Волоты, верные солдаты Морока, шагали в шеренгах, звеня мечами и сотрясая металлические перекрытия и мостки.

Суетливые злыдни командовали разношёрстной публикой, толкавшейся внизу. Своими криками и рогатинами, между зубьями которых проскакивал электрический ток, они старались поддерживать порядок. Как и в заброшенном элеваторе, большинство этворов тащили на себе связки волшебных трав и целебных растений.

Тут же торговали жареными крысами, сушёными жуками и разнообразнейшей мелочёвкой: нарезанным тряпьём, бутылочными горлышками, жестяными банками и прочими товарами, которые для людей были самым обыкновенным мусором.

Перешмыг нашёл ещё один потайной ход и спустился ниже. На этом этаже подземелий волоты изготавливали оружие из металлических изделий, собранных на верхних уровнях. Бесконечные удары молотов о металл разлетались по пещерам и отдавались в его ушах.

Этвор стал спускаться ещё ниже.

Следующий уровень был влажным и пустынным, здесь он никогда не задерживался, потому что в свистящей темноте этого уровня водилось что-то настолько мерзкое, что даже на его крысиной шубе шерсть вставала дыбом от ужаса.

Ниже находился самый древний уровень катакомб. Его широкие коридоры с высокими потолками были выложены костями древних гигантов. Здесь обитатели Тёмного Мира бывали редко, поэтому Перешмыг мог немного расслабиться.

Наконец он достиг берегов Кровавой реки. Она не зря так называлась. В воздухе даже чувствовался привкус железа, так много крови содержали её воды. Здесь было тихо до дрожи в конечностях. Даже журчания или всплеска не было слышно.

Перешмыг побежал по каменистому берегу.

Река соединяла гроты, в которые он не рисковал соваться, хотя и жил неподалёку.

Его гнездо, свитое из костей и кусочков шкур, находилось в едва заметной и недоступной расщелине под самым потолком одним уровнем ниже. Там, где никто из обитателей Тёмного Мира вообще никогда не бывал.

Вот он достиг каменного моста через Кровавую реку. Прямо за ним находился лаз, ведущий домой. Однако внезапный звук, раздавшийся откуда-то извне, заставил его замереть на долю секунды, только на долю. Перешмыг мгновенно нырнул за ближайший камень и слился с поверхностью земли, затаив дыхание.

Пуст вышел из темноты и, тяжело дыша, поднялся на мост.

– Да… – Гоблин огляделся по сторонам. – Однако.

Он с любопытством глянул вниз, в багровые воды Кровавой реки.

– И правда кровь. – Он удовлетворённо крякнул и бросил в воду камешек.

Мимо него пролетел цмок с сердцем в когтях и исчез в тёмном проходе. Пуст проводил его взглядом и, почесавшись, последовал за ним.

Цмок влетел в просторный грот, который назывался Кладовой льда. В центре его возвышалась целая гора, сложенная из небольших ледышек. Сотни цмоков кружили над ней, подбирая с её поверхности кусочки льда и унося их в своих когтях.

Пуст поёжился, окинул взглядом эту гору, пробормотал что-то себе под нос и проследовал дальше, в темноту подземелий, по каменной дорожке, огибающей гору.

За Кладовой льда располагался ещё один грот. Он назывался Кладовой огня. Мрачные своды грота были покрыты сажей, а посредине него возвышалась гора каменного угля. Раскалённого и чадящего. И здесь носились в воздухе цмоки, оглашая помещение мерзкими криками, похожими на звук, который получается, когда проводят пенопластом по стеклу.