Леонид Андронов - Амулет. Подземелья украденных сердец [litres]

– Мы-и. Послали. Туда-и. Своих, – виновато проговорил Орр, командир отряда злыдней с медной пуговицей на алой островерхой шапочке.

– Послали, – ворчливо передразнил Пуст. – Ведите меня туда. Сами вы всё равно ни на что не способны. Бестолочи! Далеко это? – спросил он волота.

– Рядом.

– Нам нужно больше волотов, – размышлял вслух Пуст. – Они хоть что-то соображают! Вызови подмогу, – приказал он Воргу. – Да побольше! Пусть поторопятся и сразу идут на кладбище. А мы двинемся туда прямо сейчас. Сейчас же! – заорал он на злыдней. – Пока я не наварил себе из ваших кривых носов варенья! Бегом!

Испуганные злыдни вскочили на своих ворон и полетели в сторону кладбища, а волот заковылял в сторону леса. Пуст проводил его взглядом.

– Этот хорош, – сказал он сам себе. – Верный. И не дурак.

Пуст подумал, что ему нужно подобрать самых сообразительных из волотов в свою гвардию. Собрать самых надёжных, чтобы в момент, когда его положение окажется под угрозой, он мог выставить в защиту преданных ему нелюдей и отбиться от любого нападения. С такими, как Ворг, он мог бы потягаться даже с самим Индриком.

Но никакие волоты не смогли бы уберечь его от гнева Мораны. Поэтому Пуст решил не терять ни секунды и устремился в сторону кладбища.

Минка, тот самый незадачливый побрякушечник, что нашёл Амулет у дома Уны, прибыл на кладбище в надежде сбыть безделушки, найденные им в путешествиях по обиталищам людей.

Весь день он пробирался сюда по подземным ходам и тайным тропам, известным только его народу. Торопиться он не мог. Побрякушечники привыкли быть очень осторожными и лишний раз старались не попадаться на глаза существам крупнее их.

Только к ночи он смог дойти до кладбища.

Он совсем выбился из сил. Для его размеров путь, который он проделал, был невероятно долгим.

Минка был молод, и это был его первый поход на ярмарку.

Перед зимней спячкой он хотел запастись сытным провиантом, какими-нибудь тёплыми вещами и, конечно, целебными травками, которые можно заваривать и пить холодными вечерами, ожидая, когда выпадет первый снег и придёт время укладываться спать.

Добравшись до кладбища, он поразился несметному количеству существ, собравшихся здесь для обмена товарами и новостями.

Боясь быть затоптанным толпой, Минка остановился в стороне, там, где было меньше народу, и начал раскладывать свои нехитрые находки на заросшей и наполовину ушедшей в землю могилке.

Он поочерёдно выкладывал из своего мешочка, точнее носка, который служил ему мешком, связку ключей, гвоздики, кнопки, очки, сломанную зажигалку, дюжину винных пробок и… Амулет – красивую сияющую вещицу, которая ему очень нравилась.

Он даже догадаться не мог, что тот, кто обладает этой штуковиной, может с лёгкостью вершить судьбы мира. А если бы он знал, что тысячи тёмных существ разыскивают её сейчас по всему городу, и если бы он хотя бы на секунду представил, чем обладание подобной находкой может грозить ему и его семье, он бы ни за что и никогда не притронулся бы к Амулету.

Но Минка всего этого не знал.

Он сел на могилку рядом со своим товаром и стал терпеливо ждать первых покупателей.

Грей зашёл на кладбище с дальнего входа, со стороны леса, там, где сейчас было совсем темно. Он не хотел, чтобы его заметили злыдни, охранявшие ярмарку. Он быстро шагал по узким дорожкам среди погребений, пригибаясь под ветками разросшихся деревьев.

В отличие от Уны, впервые в жизни попавшей на кладбище, Грей не боялся здесь ничего. Ни страшные тени, ни когтистые ветки давно погибших деревьев, цепляющиеся за одежду, ни холод склепов и лежавший в просевших в землю могилах туман не пугали его.

Больше всего он опасался, что опоздает и Пуст первым доберётся до Амулета. Ничего страшнее в жизни Грея не могло произойти.

У Пуста было больше помощников, он был неглуп и вполне мог догадаться, что нашедший Амулет этвор или хелион рано или поздно принесёт его на ярмарку. А точно такой же кусочек золотой цепи, который Пуст, как и Грей, получил от Морока, докажет ему, что Амулет где-то здесь.

Наверняка Пуст уже на пути сюда.

От осознания этого на лбу Грея выступал пот.

Кусочек золотой цепи в его руке дрожал так, что обжигал кожу на ладони. Мальчик шагал быстрее, почти бежал, не всегда успевал отвести ветки рукой, и они больно хлестали его по лицу.

Он кусал сухие губы.

«Ещё чуть-чуть. Ещё чуть-чуть».

Впереди, среди стволов деревьев, забрезжил мягкий желтоватый свет. Стал слышен гомон посетителей ярмарки.

До свободы оставались считаные метры.

Приблизившись к первым фонарям, Грей замедлил шаг. Он стал осторожно озираться по сторонам, выискивая взглядом злыдней, которые могли сообщить Пусту о его появлении здесь.

Один из стражников стоял на крыше высокого склепа и отчаянно зевал. Другие два, дежурившие на перекрёстке тропинок чуть поодаль, болтали друг с другом.

Грей быстро смешался с толпой и, пригнувшись, зашагал в направлении, которое указывал ему обрывок цепи.

– Гнилые морковки? – раздалось над его ухом.

Грей обернулся. Хорёк удерживал полу его пиджака и совал ему в лицо дряблый корнеплод.

– Что? – не понял Грей.

– Вкуснейшие гнилые морковки. Лучшие в городе! – Хорёк расплылся в улыбке.

Вдруг протяжный глухой стон пролетел над лесом. Грей поднял голову. Над верхушками деревьев пронёсся моголь с волотом на загривке. Хорёк в испуге отпустил пиджак Грея. Разинув рот, он смотрел на тёмное небо. Ещё пара огромных птиц промелькнула над лесом.

Грей нырнул в толпу и, уворачиваясь от снующих тут и там существ, продолжил свой путь.

– У каждого злыдня, что я встречал, есть шапка-невидимка, – ворчал Рысь, блуждая с Уной по узким тропинкам кладбища и разглядывая товары на могилах.

– Так давай тогда купим её у злыдней, – оживилась Уна.

Рысь зловеще усмехнулся.

– Ещё пара минут, и я точно загрызу кого-нибудь из них. И будет тебе шапка-невидимка.

– Ой, только не надо никого грызть, пожалуйста, – испугалась Уна.

– Я бы уже давно так сделал, – ответил Рысь. – Только, боюсь, маловата она будет для тебя. Ладно. Подожди меня в сторонке. Я вон там ещё спрошу. – Он показал на пригорок, освещённый лунным светом.

Уна спряталась за могильным камнем, увенчанным мраморными ангелочками, и стала наблюдать за тем, что происходит вокруг.

У соседней могилы два солидных гнома, Борриг и Трорриг, чуть ниже Уны ростом, с аккуратно причёсанными бородами и волосами, заплетёнными в косички, копались в развале проводов и радиодеталей, которыми торговал мешковатый кутырь – этвор с продолговатой головой и выпуклыми мешками под малюсенькими глазами.