Руслан Михайлов - Ведомости Бульквариуса 3

— Круто сказал… — засмеялась Полли — Ну ладно. Почитай «Трилогию желания» Драйзера. Если еще не читал.

— Не читал.

— Первый роман — Финансист. Интереснейшее чтение. Эту книгу сейчас и читаю урывками — отыскала книгу в Яслях! Представляешь?! Вернее, мне ее подарила одна загадочная старушка, что живет в дупле.

— В дупле?! В Яслях?

— Ну да. Есть там один пень высокий, в нем дупло. А в дупле старушка. Вредная такая! Но я с ней понемногу нахожу общий язык. Она мне и подарила потрепанное издание.

— Начну сегодня же — пообещал я, со вздохом вспоминая сколько непрочитанного у меня скопилось — И масштабы вырастут. Уточню насчет первой карты ДДФ…

— Я сама!

— То есть подсказок даже не…

— Только если я сдамся — тогда сама попрошу помощи.

— Договорились — улыбнулся я — Уважаю твою стойкость, звериный доктор. Кстати — у меня теперь питомец. Синий краб.

— Синий краб — деловито произнесла Полли — Учту в своих изысканиях. У меня тоже уже есть питомец. Косаточка моя любимая. Крохотулечка черно-белая двухметровая…

— Погоди… ты серьезно? У тебя уже питомец?

— Да!

— Косатка?! Рыба огромная?

— Сам ты рыба! Она млекопитающее! Но — да!

— В Яслях?!

— Да! И зовут ее Мулкса!

— Даже спрашивать не буду почему… Но откуда ты взяла косатку в Яслях?!

— Другие игроки тоже удивляются — вздохнула Полли — Приходится прятать питомца.

— Еще бы им не удивляться!

— Расскажу позже. Ну так договорились?

— Договорились!

— Тогда до связи! Мне пора прививки делать новеньким.

— Удачи! И… и спасибо!

— За что?

— Просто так — улыбнулся я — Просто так…

Закончив разговор, продолжая улыбаться, сделал пару записей в тетрадях на столе, после чего зажег под сковородой огонь и принялся пассировать лук. Перекушу и, несмотря на навалившуюся сонливость, отправлюсь во двор — продолжать восстановительные работы и заодно портить настроение соседям с их захватническими настроениями. Ну и кошек с птицами проверить надо — пока первые не сожрали вторых.

Кошек не было.

Меня это никак не насторожило — миска была пустой, что всегда обнадеживающий знак. Раз сожрали — значит вполне здоровы и скоро вернутся за добавкой!

Посмеиваясь, все еще находясь под впечатлением от разговора с Полиной, что вдруг оказалась такой… крутой и непреклонной… я просто насыпал двойную порцию корма и решил заодно подлить воды. Сделал шаг и… выронив мешок с кормом, рванулся к воротам, из-за которых рванулся дикий кошачий вопль.

Не знаю какое из игровых умений я сумел применить в реале, но я даже калитку открывать не стал — перемахнул ворота и рухнул на улицу, приземлившись удивительно легко. Крутнувшись, в растерянности замер, но тут кошачий вой повторился, и я получил направление для движения. Пролетев десяток метров, свернул, оказавшись рядом с мусоркой и… от души выругавшись, остановился.

Рядом с мусорным контейнером мирно сидела и позевывала одноглазая кошка. А в паре метров от нее мерились силой рыков два кота — мой черный и чужой с плоской мордой и пышной рыжей шубой. Старый котяра пригнул лобастую башку пониже, повторил свой фирменный жуткий рык и… два кота покатились по земле. Беззвучно сплюнув, давясь от смеха, я распрямился, двинулся было прочь, покидая свой темный уголок в начале поворота, как вдруг заметил что-то странное метрах в пятнадцати. Там тоже царила густая тень, а в этой тени что-то… кто-то… Пусть смазанные, полускрытые, но очень знакомые с недавних пор очертания припавшего на одно колено и целящегося… стрелка…

Что?!

— Эй! — мой рев был настолько оглушителен, что заставил остановиться даже пушистых бойцов.

Припавший к ложу арбалета присевший в тени силуэт вздрогнул, что-то щелкнуло, затем лязг… и я в полном обалдении уставился на угодивший в метре от меня в металлический знак арбалетный болт. Подскочивший стрелок развернулся и рванулся прочь. И снова меня повели игровые инстинкты бесстрашного и может быть чуток туповатого воина-танка, заставившие меня броситься следом за ускользающей тенью. Не прочь от вооруженного врага — а за ним. И при этом ведь я еще сообразил, что раз его оружие разряжено, еще одно выстрела можно не бояться — пока что.

Беглец скрылся за углом, а я… споткнулся и покатился по земле, обдирая ладони и только поджившую щеку. Снова вскочив, побежал дальше. Тот, кто опрометью убегал от меня, эта чертова тень… она была слишком крупна даже для рослого подростка. Да и очертания силуэта, общие движения, были… взрослыми.

Выскочив на соседнюю улицу — мусорка была в аккуратном переулке, где еще размещались доски объявлений — я остановился и зло сплюнул пыль вперемешку с кровью. Только это и оставалось — тот, кого я преследовал, уже был очень далеко, припав к рулю велосипеда и яростно крутя педали. На ходу он оглянулся, глянул на меня. Я увидел белый овал лица, черные впадины глаз. Он тоже увидел меня и вздрогнул, дернул руле и… едва не упал. Ему все же удалось выправиться и он, почти не снижая скорость, свернул в следующую боковую улочку.

— Чтоб тебя — прошипел я, сжимая кулаки.

Я простоял так долго — никак не мог успокоиться. Хотелось либо орать во всю глотку, либо начать крушить все вокруг. Но я воздержался — а то быстро вызовут мне весь дебафный коктейль, включающий в себя полицию, врачей и дурку. Так что орать я не стал, а вот с места двинуться никак не мог — адреналин спал и колени задрожали, ослабли. Заставив себя дышать глубже, я постоял еще пару минут, глядя на пустую улицу, а затем развернулся и пошел домой. Вернуться удалось никем не замеченным — мне бояться некого, но показывать окровавленное лицо не хотелось. Особенно соседям — так что через ворота я перескочил быстро, хотя наплыв сил уже иссяк.

Оба кошака встретили меня во дворе. Одноглазая дремала, а кот насыщался. На меня эти обормоты внимания почти не обратили. И благодарности от них я точно не дождусь. Ну… как в таких случаях говорят добрые рыцари: обидно, досадно, но ладно…

— Ладно — произнес я вслух, а затем повторил это слово еще раз, когда умывался и ощутил боль от мелких ссадин — Ладно.

Обработав щеку и ладони, вернулся во двор. Прислушавшись к своим ощущениям, понял, что созидательного настоя у меня ноль целых и ноль десятых. А вот не выплеснутой агрессии столько, что так и хочется встрять в какой-нибудь конфликт или даже начать его. Раньше я бы так и поступил. А сейчас… сейчас вооружился старым серпом — оружие первого уровня, серп крестьянский — и, пав на колени, принялся срезать траву там, где не достанет косилка. Пусть скрытые в перчатках перевязанные руки чуть поднывали, следующие два часа я отработал без перерывов. Остановила меня все же боль, но не в боевых ссадинах, а в пояснице, плечах и коленях. Непривычен я все же к со стороны столь легкому дачному труду. Но привыкну.