Shin_Stark - В подземелье я пойду, там свой level подниму IX (СИ)

Я буквально двигался вне временных линий, благодаря чему нанес все эти удары одновременно.

Лишь одно мгновение, и все те десятки тысяч кукол, что составляли основную боевую мощь восьмого Рыцаря Бездны, уровень части из которых превосходил мой на сотни единиц – они оказались полностью бесполезны.

Монстр с широко раскрытыми глазами смотрел на меня. Весь его вид показывал, что он не может в это поверить – будто все это неправда, и его, казалось бы, могущественная армия, развалившаяся на части, сейчас встанет и разорвет меня в клочья. Я видел эти эмоции в его глазах. Страх. Непонимание. Неверие. И ненависть.

Интересно, до получения Системы я тоже выглядел так же, когда меня пыталась убить та долбанная паучиха?

— Все кончено, — как само собой разумевшееся, констатировал я факт, выходя из Режима Императора Драконов.

Несколько шагов по воздуху, и я встал перед этим существом. Он выглядел слабым и беспомощным. В его глазах не было больше решимости и желания сражаться.

Не знаю, почему я решил не добивать его сразу, а вместо этого задал вопрос.

— При каких обстоятельствах мы встречались раньше? — спросил я.

Мне действительно стало интересно. Сколько времени с тех пор прошло? Был ли я тогда Игроком или нет? А может, эти события берут свое начало еще раньше, когда я еще мечтал стать Героем и наворотил всяких дел?

— Мы… Ты… — он не смог сразу внятно ответить, поэтому молчал несколько секунд. — Ты был одним из тех, кто убил мою мать…

Я удивленно моргнул. Вот это поворот – я, похоже, еще и злодей в этой истории.

Я еще раз оценивающе посмотрел на это существо. Паучьи ноги, способность перенимать особенности поглощенной расы, высокий потенциал…

В голове сразу же появилась жуткая картина SSS-рангового босса, от которого я спасся не иначе как чудом, после чего и завладел Системой. Это что, ее…

«Да нет, бред какой-то, — быстро одернул я себя. — Такие совпадения не случаются.»

Хотя я мысленно и пытался себя убедить, что этот паучок меня с кем-то путает. Или, в крайнем случае, что он сынок какого-нибудь другого паука – а в подземельях Е-ранга в свое время я нехило так их популяцию сокращал. Но в глубине души я понимал, что со мной было бы странно, не будь у той истории с подземельем какого-нибудь продолжения.

— Она разве не пыталась убить меня? — уточнил я.

— Нет… она хотьела сделать мне братьика ильи сестру…

У меня по спине пробежали мурашки, вспомнив все подробности той роковой встречи.

Может, ну ее нахрен, эту историю? Прихлопну паука-младшего тут и больше никогда не буду о нем вспоминать…

— Короче, забыли… — убивать уже потерявшего волю к сражению противника – может, я и изменился с тех пор, как получил Систему, но не настолько же. — Тем более, не я твою маму убил. Это сделала Четырехрукая Горилла. Я наоборот за твою мать отомстил, — напомнил я пауку, и немного подождав, я решил погладить его по не особо красивой головке. — А еще, я почти стал отцом твоей младшей сестры, — сам себе кивнул я. — Так что не надо пытаться меня убить.

— От-…-цом? — удивленно склонил голову паучок. — Ты мой отец? — его глаза расширились, будто до него вдруг пришло осознание.

Вот это уже не понравилось мне. Нафиг мне такие дети не сдались.

— Не-не-не, — быстро помотал я головой. — Я же сказал, не состоявшийся, — напомнил я. — Да и, посмотри на себя и на меня. Отец и сын должны быть похожи друг на друга, а мы с тобой разные. Я выгляжу как человек, а ты… — я не собирался говорить «френкенштейн», но подобрать подходящее слово я также не мог.

— А! Я могу измениться! — вдруг закричал он, напрочь лишившись того жуткого голоса, которым можно монстров пугать. И потом произошло то, что заставило бы в чуть более мультяшной реальности упасть моей челюсти на пол. — Вот! — довольный улыбнулся… пацан лет шести.

Его волосы были черными, а глаза красными. Да и сам он был молодой копией меня, правда, больше при этом напоминая сына, нежели клона.

— Это… — я чуть было не подавился воздухом. — Почему ты решил превратиться в ребенка? — уточнил я, глубоко в душе уже зная ответ.

Он улыбнулся.

— Если бы я был человеком, мне было бы столько же лет, — объяснил он.

Я не хотел в это верить. Глубоко в душе я отрицал это… и будто добивая последний гвоздь в мой гроб, предо мной появилось сообщение:

[Ну, вообще-то… да, он ребенок даже среди пауков. Точнее, ему чуть больше года.

Та паучиха, которую ты убил, защищала свои яйца. Та Горилла же просто хотела съесть эти яйца. Вот поэтому паучиха, даже когда оказалась избита до состояния каши, все равно попыталась остановить Гориллу. Почти все яйца погибли – выжил только маленький паучок, который наблюдал последние минуты жизни матери. После этого паучок попал в Бездну, где и поглощал все, что попадется на пути, движимый желанием выжить и отомстить.

Из-за практически параллельного течения времени в Бездне и твоем мире ему сейчас только годик с небольшим. Даже по меркам пауков он ребенок – взрослыми они считаются, только когда проживут три года, и то, тогда они просто молодые. Так что, по человеческим меркам ему действительно шесть лет. В плане развития мышления уж точно.]

Я не знал, как отреагировать на откровение Вируса. Включив Глаза Истины, я еще раз попытался проверить паучка на чуть более глубоком уровне и обнаружил, что эта его смена облика – это не просто превращение, как у меня. Он фактически перебирает все особенности того существа, которое поглотил. Другими словами, больше чем на 95% он сейчас человек, а из оставшегося он на 4% Дракон и 1% всего остального.

— А так, отец, можно я буду с тобой?! — с горящими глазами посмотрел он на меня.

Куда вообще подевалась вся его ненависть? Почему он так воспылал идеей стать мне сыном?

[Он ребенок, росший без семьи. Ему пять лет. Как, думаешь, он должен реагировать?]

«Заткнись, тебя не спрашивали.»

Глубоко вздохнув, я смирился со своей судьбой. На сей раз она победила.

— Ладно, пацан, как тебя зовут?

— У меня нет имени, — погрустнел он. — Мама не успела мне его дать…

— Нокс… — вдруг сказал я.

— Нокс? — не понял он.

— Да, теперь твое имя будет Нокс.

Посмотрев на его лицо в этот момент, я понял, что уже все. Ничего больше предпринять, чтобы исправить то, что случилось, я уже не смогу.

— А что… что это имя значит? — тихо, немного дрожащим голосом спросил ребенок.

— Дословно это переводится как «Ночь», но я вложил в это имя другое значение, — протянув руку, я погладил его по голове, будто и не заметив текущие по его щекам слезы. — Нокс значит, что за каждой ночью обязательно наступает рассвет.

Если у Виктора Громова и есть слабость – это дети без семьи.

*

*