Shin_Stark - В подземелье я пойду, там свой level подниму IX (СИ)

— Б-братик, что случилось? — осторожно спросила Алиса. — Ты выглядишь подавленным.

— Алиса, ты здесь… — тихим, немного ломанным голосом сказал он, заставив вздрогнуть девушку. Его усталый, безразличный взгляд остановился на сестре, пробирая до самой дрожи. Создавалось такое впечатление, что каждое слово он говорил через силу. — Не придется тебя искать…

— Искать? — удивилась та. — Зачем тебе меня искать, братик?

— Гил мертв.

Неизвестно, отвечал ли он на вопрос или просто говорил, что должен. Но эти слова прошлись по телу каждого присутствующего, как нечто невероятно тяжелое.

Мало кто смог осмыслить то, что он сказал. Еще меньше смогло принять это.

— Ч-что ты хочешь сказать? Ты так шутишь, В-вик… — дрожащим голосом произнесла Алиса, а из тела будто высосали всю силу. — Б-братик, скажи, что ты шутишь… — слезы предательски проявились в ее глазах.

— Гил мертв, — безжалостно повторил он.

Ноги девушки не выдержали, как и глаза. Она рухнула на пол и зарыдала.

— Господин, что случилось? — попыталась было понять Сиена, как наиболее спокойная из собравшихся, но никакой ответной реакции не дождалась.

— Позаботьтесь об Алисе, — тихо прошептал он и развернулся, чтобы куда-то уйти.

— Виктор! — бывшая слуга Бездны попыталась его окликнуть, но он не отреагировал. — Подожди, Вик! — подскочила она.

— Я сказал, утешьте Алису! — зарычал он в ответ, заставив от страха съежиться ведьму. — Ей это нужнее… — тихим безжизненным голосом добавил он.

Виктор зашагал внутрь дома. Он направлялся в Барьер. Туда, где никто не сможет его увидеть. Ему нужно было побыть одному. Огромное пространство, усиленное самим Виктором.

Пройдя в огромную пустошь, он просто стоял молча. Ничего не делал и ничего не говорил. Почти пять минут он даже не двигался. Просто стоял. А потом упал на колени

— Хех… Ха-ха-ха-ха. ХА-ХА-ХА-А-А-А! — удар невероятной силы опустился на землю, заставив дрожать все пространство. — А-А-а! — еще один удар.

Раз за разом кулаки опускались в землю. С каждым ударом выплескивая его гнев и обиду. Он пытался сдерживаться. Пытался остановиться. Но не мог.

— Гил!

Так продолжалось еще очень долго. Удар за ударом, он обрушивал всю свою силу на измерение, заставляя трескаться не только землю под ногами, но и само пространство.

Казалось, оно готово было разорваться вместе с его сердцем.

А потом он просто рухнул. Обессиленный, слабый. В его теле было столько сил, что он мог бы уничтожать миры одним своим присутствием. Но даже чтобы просто подняться, у него не хватало сил. Все, что он мог сделать – сесть, прислонившись спиной к огромной скале.

— Гил…

Он устал. Ему хотелось спать. Уснуть и понять, что это просто сон. Сон, который никогда не станет явью. Ему так этого хотелось…

Но это была реальность.

Все это время наблюдавшие за ним глаза слезились. Джини не могла ничего сделать.

Она боялась. Чувствовала, что нельзя этого делать, но не могла остановиться, шаг за шагом приближаясь к уставшему юноше. Но когда он увидел ее, то даже не накричал. Не сказал возвращаться к Алисе. Не отругал за непослушание прямому приказу.

Если бы он так сделал, ей было бы куда легче…

Но он смотрел на нее безжизненными глазами, в которых не было света. Второй раз в ее жизни эти глаза, яркие словно огоньки в ночи, просто потухли.

— Кажется, дождь собирается… — тихо произнесла Джини, и действительно с неба полилась вода.

В этом мире не шел дождь. Никогда. Это было искусственное измерение. Здесь ночь и день не сменяли друг друга. Здесь погода никогда не менялась.

Но все равно по щекам Виктора потекла вода.

Виктор Громов – суровый, циничный, капризный и очень сильный. Все его таким знают. Но она помнит его слезы в тот день, когда он остался один. Когда семья оставила его. Когда мать оставила его.

Она помнит, за что полюбила его еще тогда.

Виктор Громов суровый?

Просто никто не знает, что он делает для других.

Виктор Громов циничный?

Просто в его жизни слишком много боли.

Виктор Громов капризный?

Просто он боится кого-нибудь потерять.

Виктор Громов сильный?

Просто он никогда не показывал свою слабость.

Теперь остался только один человек, знающий настоящего Виктора Громова… нет, Винсента Грэмми – маленького, слабого мальчика, который молит о помощи незнакомую девочку.

Ах, если бы она тогда стала не Джином, исполняющим его желания, а Феей, делающей его счастливым, то был бы он счастлив больше?

Хотела бы она вернуться в прошлое и помочь ему по-другому. Не забирать из дома, а помочь справиться с трудностями.

Но это маленькая мечта отнюдь не всемогущего Джина. И этой мечте уже никогда не суждено будет сбыться.

Сделать так, чтобы никто не увидел слабость ее возлюбленного – это все, что она могла сделать на этот раз. Ее сил больше недостаточно, чтобы снова стереть прошлое, как она уже сделала это для него.

Если бы она только могла отдать свою душу ради его счастья, она бы, не задумываясь, пошла на эту сделку.

Молча присев рядом с ним, она взяла его руку и крепко схватила. Джини чувствовала, что если отпустит, то навсегда потеряет его. Она больше ни на что не была способна.

— Прости, Вик. Из меня вышел плохой Джин…

Они так и сидели вместе. С неба падали капли дождя, стекая по их щекам и опадая в бесконечный песок. Они не плакали. Он не плакал.

Виктор Громов никогда не плачет. Даже если самый дорогой его сердцу человек навсегда покидает его.

*

*

*

**

**

— Отказываюсь, — холодно сказал блондин.

Другой парень его возраста хмыкнул.

— Как-то это не искренне, — ухмыльнулся Исток. — Как говорится, «НЕ ВЕРЮ»! — раскинул он руки. — Ну давай ты, я не знаю, убьешь его проекцию для правдоподобности? — предложил он.

Уголки губ Гаврила разошлись в зеркальной ухмылке.

— Ты не понял, Исток, — без доли того уважения, что была ранее, ответил он. — Я отказываюсь от этого испытания. Мне не нужна твоя помощь, и силу можешь забирать. Я отказываюсь отвергать дорогих людей.

— Чего? — ухмылка с лица Истока пропала, а в глазах проявилось недовольство. — Отказался от девушки. От влюбленной в тебя подружки. От всего на свете. Но когда дело дошло до Виктора, ты решил вдруг дать заднюю? А ты точно любишь Алису, а не ее брата? — хмыкнул он.

— Я и от Алисы не готов был отказаться, — холодно ответил он. — И от своей сестры тоже.

— А бедную Лилию не упомянул, — заметил Исток, но при этом в глазах его больше не было того веселья.

— Испытание на решимость? — проигнорировал Гил слова Истока. — Брехня. Ты промываешь мне мозги. Тебе плевать, готов ли я отказаться от всего ради силы. Все что было до этого – подготовка! Подготовка к тому, чтобы я смог убить Виктора, — в глазах Гаврила проявился гнев. — Чертов ублюдок, что ты задумал?!