Николай Метельский - Без масок [litres]

К слову. В храм вместе с нами вошли самые близкие наши родственники. Атарашики, Казуки, который, по идее, здесь быть не должен, так как в род его принимала не Атарашики. Отец и мать Норико, ну и глава рода Кагуцутивару, он же по совместительству дед моей невесты. Уже жены почти.

После того как нас обрызгали водой, жрецы без перехода начали другой обряд – воззвание к богам. По идее, они спрашивали у богов, в данном случае у богини, разрешения на этот брак. Признаться, я никогда не слышал, чтобы боги не давали разрешения парам жениться, и если бы это было в моем прежнем мире, я бы только плечами пожал, здесь же… На моей свадьбе… С учетом того, что пару раз я даже общался с богиней…

– Аматэрасу-о-ками-сама дает свое… – начал жрец.

– Благословляю, – раздался у меня в голове женский голос.

Судя по лицам жрецов и вспышкам удивления, не только у меня. Значит, и стоящие у нас за спиной родственники все слышали. Вот ведь… Даже жениться нормально не дают. Ну что за мир безумный?

– Достойная пара, дитя, – услышал я у себя в голове мужской голос. – Будь достойна моего имени.

Не часто я испытываю чувства, когда мне уже настолько плевать, что… Уже даже ругаться не тянет. Плевать на все. Богиня солнца, бог огня… вообще до фени.

Уже после слов Аматэрасу жрецы упали в позу догэдза, демонстрируя наивысочайшее почтение, а после слов Кагуцути за спиной, со стороны Кагуцутивару, зашуршала одежда. Видимо, они тоже изобразили нечто подобное. Забавно, но со стороны Атарашики и Казуки не донеслось ни звука. В присутствии главы Аматэру не кланяются никому. Я сейчас про нечто столь же почтительное, как догэдза. Впрочем, ни Атарашики, ни Казуки вообще не пошевелились, а ведь могли и просто поклониться.

Норико тоже удержалась от поклона. Именно что удержалась. Когда заговорила Аматэрасу, она просто замерла с широко раскрытыми глазами, а когда заговорил Кагуцути, дернулась упасть ниц, но на полпути остановилась и, бросив на меня взгляд, выпрямила спину.

– Теперь ты Аматэру, – произнес я тихо, дабы поддержать девушку. – А моя жена не кланяется тому, кому не кланяюсь я.

В какой-нибудь Европе то, что мы сидели на коленях в этот момент, уже означало бы многое, но мы в Японии, и на коленях мы сидели, а не стояли. Это важно. Никаких поклонов из этой позы. Я слишком русский, и для меня подобное неприемлемо.

– Но это же… – пробормотала она едва слышно.

Я же бросил взгляд на статую Аматэрасу, перед которой мы сидели.

– Твой муж немного псих, Норико, – сказал я спокойно. – Привыкай. Они ушли, – повысил я голос. – Продолжайте церемонию.

Когда жрецы пришли в себя и поднялись на ноги, перед нами поставили три чаши с саке. Сан-сан-кудо – обряд мне непонятный, ну так я и не вникал в его историю. Первым чашу брал я, после чего касался ее губами и передавал Норико, которая повторяла мои действия и ставила чашу обратно. Со второй чашей так же, а вот из третьей я сделал небольшой глоток. Как и Норико после меня. Ну и напоследок мы подняли по ветви все того же дерева сакаки и, поднявшись на ноги, возложили их к ногам статуи Аматэрасу. Все. Теперь мы муж и жена. Хотя после того, как боги вмешались в церемонию, ее можно было и заканчивать.

После того как мы вышли из храма, пришлось пройти мимо выстроившихся вдоль дороги родственников и гостей. Норико к тому моменту уже пришла в себя, ради чего я и решил продолжать церемонию, так что, идя со мной под руку, она вновь улыбалась и источала волны довольствия. В прямом смысле слова – я вполне отчетливо чувствовал ее эмоции. Это насколько же надо быть счастливой, чтобы я это почувствовал?

Ну а после храма мы все отправились в загородное поместье Аматэру, на банкет, где Норико переоделась, сменив белое кимоно на красное с белыми цаплями. Ну и прическу заодно сменила.

Большинство гостей было уже там. Могли бы и все быть, но часть была приглашена на свадебную церемонию и каталась вместе с нами по Токио. Ну а тех, кто отправился сразу в поместье, встречала Атарашики. Все по местным традициям – первую свадьбу организовывают родные, они же и встречают гостей. Вторая жена – уже мой выбор, и гости должны будут подходить на банкет уже после церемонии, и встречать их буду я с новой женой.

Эх, хорошо европейцам, там гостей мажордом встречает. Ну или главам государства – короли и им подобные от этих ритуалов освобождены. Правители вообще могут многое игнорировать.

Сам банкет ничем не отличался от какого-нибудь приема. Куча гостей, столы с едой и все такое. Разве что сегодня мы позаботились о небольшом представлении актеров кабуки, ну и на фоне играла музыка. Для этого были приглашены несколько мастеров кото – это что-то типа длинной доски, на которой натянуты струны.

– Аматэру-сан, Аматэру-кун, – поздоровался с нами глава рода Тайра. – Долголетия и счастья вам. Ну и чтобы дети были здоровые.

– Благодарю, Тайра-сан, – кивнул я, а вот Норико поклонилась, пусть и не очень низко. Ну так это тоже традиция – жена, ну или спутница, должна кланяться чуть ниже, чем ее спутник.

А вообще, надо бы разобраться уже с кланом Асука, точнее, с их проблемами с Тайра и Отомо. Если бы не это, я бы Тайра не пригласил… Хотя нет, приглашения выслали до моей последней встречи с Тайра Масару, и отзывать я его не стал бы. Но мне ведь и в будущем придется их приглашать.

Тайра, Отомо, Инарико, Мононобэ, Такамуко, Фудзивара, Охаяси, Кояма, те же Асука, Вакия, Сога, Хатано, Кудзе, Сатэ, Укита, Токугава, Нара, Накатоми, Иноуэ. Древние, но слабые роды Муритани, Шайшо, Какидзаки, Цуцуи. Вассалы императорского рода и сам императорский род. А еще куча менее известных родов. Сегодня к нам пришел весь цвет японской аристократии. Древние, могущественные, старые, слабосилки. Совсем молодые, как, например, ряд родов из Токусимы. А всякие там Абэ, Акэти, Нагасунэхико, Сюнтэн и иже с ними пусть локти кусают. В следующий раз будут более почтительны, да и за словами им лучше следить. Впрочем, Акэти Торемазу с родителями я все-таки пригласил. Тайра, к слову, в шаге от этой компашки находятся. Черту еще не переступили, но мне уже не нравятся.

– Ваше императорское величество, – поклонились мы подошедшему Акихито.

Рядом с ним находилась его старшая жена, та самая Этсуми – один из Виртуозов страны.

– Здравствуй, Синдзи-кун, – кивнул он мне. – Норико-тян. Поздравляю, дети. Надеюсь вскоре увидеть новых Аматэру.

– Куда же без этого, ваше величество? – улыбнулся я, бросив взгляд на Норико.

Та молчала и улыбалась, но румянец выдал ее смущение. Этсуми тоже помалкивала, изобразив на лице материнскую улыбку.

– Я слышал, ты активно интересуешься, что там с землями Токугава, – произнес он.

– Я в какой-то степени несу ответственность за них, – ответил я. – Все-таки именно из-за меня они ввязались в ту войну.