Екатерина Неженцева - Амайя

– Страшилка, выходи за него замуж! Такой мужик! Рейн, конечно, красавчик, с титулом и всеми прибамбасами, которые так любят девчонки, но рядом с императором…

– Заткнись, Стеф, – процедил де Шантайс. – Ты забываешься. Об императоре нельзя говорить в подобном тоне. Это тебе не друг погодок, который спокойно терпит все твои шуточки.

– Зато смотри, расшевелились, – хмыкнул Стефан, и я перевела взгляд на парня. В его глазах стояла обида, но он продолжал улыбаться, – Страшилка хоть перестала обморочную мышь изображать. Ладно, я пойду, уже рассвет, надо бы и поспать немного.

Парень вышел из комнаты. А я смотрела ему вслед, пока он уходил, и продолжила гипнотизировать взглядом дверь, когда та закрылась. Стефан обиделся. Впервые за весь год, что я наблюдала за друзьями, он действительно обиделся на Рейнода. Интересно почему?

– Колючка, ты как, живая? – обеспокоенно спросил меня Рейн. – Почему тебя так скрутило?

– Нам с императором, нельзя встречаться, – я покраснела и отвела взгляд, а Рейн с Дамианом присвистнули. – Продержимся какое-то время и магия, которая нас решила соединить, исчезнет.

– Ого! Вот это тебе подфартило, – сказал Дамиан. – Я слышал о таком, только в детских сказках.

– Подобное не случалось уже несколько столетий, – я устало вздохнула, вымотанная этим визитом Эринора. – Скажите мне лучше, где комната Стефа?

Две удивлённые пары глаз смотрели на меня, не мигая, в ожидании объяснений. Я нахмурилась и проговорила:

– Рейн, ты его сильно обидел. Так с друзьями не поступают.

– Но ведь я ничего такого не сказал! – возмутился парень. – Он и сам должен понимать, насколько опасно шутить на тему императора.

– Видимо, он не понял, – фыркнула я.

– Вторая слева по коридору, – ответил Дамиан. – Попробуй объяснить Стефу, что Рейн придурок.

– Именно так и собираюсь поступить, – улыбнулась я парню и направилась к выходу.

Вслед мне донёсся вопрос от Рейнода:

– А что с нашим договором? Он тебе ещё нужен?

– Он мне жизненно необходим, – бросила я через плечо, выходя из комнаты.

Приблизившись к двери, я тихо в неё поскреблась и услышала:

– Войдите.

Стефан сидел на подоконнике и разглядывал ночное небо в полной темноте. Лунный свет проникал через окно, делая парня похожим на печального призрака. Увидев, кто к нему пожаловал, Стеф удивлённо приподнял брови и задал ожидаемый вопрос:

– Страшилка, ты комнаты перепутала?

– Нет. Я к тебе.

Мне было трудно передвигаться от слабости, последовавшей за тем эмоциональным коктейлем, который я получила. Но всё же пришлось сделать над собой усилие и подойти к парню. Я уселась на подоконник рядом с ним, подвинув его ноги и произнесла:

– Что тебя так обидело?

– Тебе показалось, – буркнул он, пытаясь игнорировать моё присутствие.

– Может и так, но ты должен знать, что Рейн не хотел тебя обидеть. Он переживает за вас с Дамианом. Ведь вы его единственные близкие друзья.

– Переживает, скажешь тоже, – фыркнул парень. – Рейноду всегда было плевать на других людей. Просто я надеялся, что за те четыре года, которые мы провели в академии, он перестал воспринимать нас с Дамианом мусором. Но, как оказалось, Рейн по-прежнему нас лишь «терпит».

– Ведь на самом деле, ты так не считаешь, – тихо проговорила я.

Парень вскочил с подоконника, прошёлся по комнате и уселся на кровать. Я молча наблюдала за Стефаном, в надежде, что он не закроется и захочет поговорить. В какой-то момент, по моим рукам заструилось тепло. Подойдя к парню, я села рядом и положила ладонь на его плечо, ощутив магию, которая словно ручеёк медленно потекла в Стефа. Не понимая, что делаю, я просто сидела рядом. И тут Стефан опустил голову вниз, а спустя пару мгновений начал рассказывать:

– Я незаконнорожденный сын графа ле Миролана, – увидев мой ошарашенный взгляд, парень засмеялся. – Реагируешь так, словно впервые об этом слышишь. Ты же из Орталона, там все это знают. Когда мне исполнилось десять лет, граф решил, что ему нужен наследник. Поскольку его жена родить ребёнка не могла, он забрал меня от матери. Моя мама, обычная портниха, не хотела отдавать сына, но ей не оставили выбора.

Пока парень говорил, я отметила, что он ни разу не назвал графа отцом. И могла поклясться, что Стефан ненавидит графа и его жену. Откуда взялись такие ощущения? Я словно своими глазами видела и чувствовала, что испытывал мальчик, которого забрали у любимой мамы и привезли в мрачный особняк.

– Граф пригрозил отправить маму в тюрьму, если она будет упираться, а меня в приют. Тогда я переехал в его особняк, – расслабившись, Стеф прикрыл глаза и говорил, словно под гипнозом. – Жена графа меня возненавидела с первого взгляда, как и сам граф. Сверстники не желали со мной дружить, потому что для них я был ублюдком. В общем, я жил в полной изоляции до шестнадцати лет, пока не встретил Рейнода.

Усмехнувшись своим мыслям, парень покачал головой. Я реально почувствовала, его горечь и обиду на весь белый свет. В недоумении глядя на Стефана, я пыталась понять, что происходит. Не покидало ощущение, что каким-то образом, мне удалось забраться в его мысли, чувства и воспоминания. Словно проживая вместе с парнем его жизнь. Я знала, что он рассказывает всё это, поскольку мне так хочется. И к собственному ужасу, не понимала, как остановить собственную магию.

– Рейн был такой яркий, словно свет, который притягивает к себе мотыльков. Но я увидел в нём одиночество и скрытую боль. Тогда я подумал, что мы с ним похожи и решил поговорить, – Стеф печально вздохнул. – Этот идиот заявил, что не желает общаться с мусором. Я вспылил и мы подрались. В пылу нашей ссоры, помню, выкрикнул, что родословная не делает кого-то лучше или хуже.

Стефан вдруг рассмеялся, и меня закружило в вихре радости и чистого восторга. Как наяву я видела двух подростков, которые поссорились из-за пары неправильных слов. Один считал себя неполноценным изгоем из-за родословной. А второй – боялся подпускать к себе людей. Но, как же это было похоже на Рейна. Меня он также недавно обозвал мусором.

– Знаешь, он мне тогда ответил, что его бесит во мне печальный образ. И заявил, что никогда не станет дружить с человеком, который лелеет обиды, забывая о быстротечности жизни. Никто мне не говорил подобных слов. Никогда. После той встречи мы не виделись до поступления в академию. Но все те годы я посвятил тому, чтобы оглядеться вокруг и принять простую истину. Жизнь прекрасна во всех её проявлениях!

Откинувшись на спину, Стефан разорвал наш контакт, и я смогла вздохнуть с облегчением. Только парень не замолчал, а продолжил говорить:

– В академии, Рейнод первый подошёл ко мне и сообщил, что я сильно изменился. После чего предложил дружить. Я удивился, но с удовольствием принял его дружбу. Ведь Рейн был тем, кто выдернул меня из того беспросветного отчаяния, в которое я погружался всё глубже, после переезда к графу. И теперь мне больно оттого, что я ошибся. Всё же я для него остался мусором.