Виктория Авеярд - Стеклянный меч [litres]

Им не обязательно говорить, чтобы выразить согласие.

Я поворачиваюсь на каблуке.

– Все.

Когда я выхожу из ангара, полковник следует за мной, не отставая ни на шаг.

– Бэрроу, я не сказал, что мы закончили… – рычит он, но когда я останавливаюсь, останавливается и он.

Мне не нужна молния, чтобы внушать страх. Больше не нужна.

– Заставьте меня вернуться, полковник, – говорю я, протягивая руку и словно предлагая ему рискнуть. Помериться силами. – Давайте.

Некогда этот человек посадил Кэла в камеру. Он командует бесчисленным множеством солдат, и я не знаю, скольких людей он убил, сколько битв повидал, сколько раз обманул смерть.

Полковник не должен бояться девчонки вроде меня. Но ему страшно. Я вернулась на Так равной ему – как минимум. И он это знает.

Я медленно поворачиваюсь, лишь потому, что такова моя воля.

– Почему вы теперь ведете себя по-другому, полковник? Я же знаю – это не ваш здравый смысл и даже не приказ командования.

После затянувшейся паузы он кивает.

– Иди за мной. Они хотели увидеть тебя.

Остров кажется меньше прежнего – теперь, когда на нем теснятся три сотни беглецов с Корроса, не считая солдат полковника. Он ведет меня мимо них, шагая так быстро, что я едва за ним поспеваю. Многие из новоприбывших бойцов – Озерные, контрабандой переправленные с севера, точно так же, как ружья и припасы, выгружаемые на причале. Но здесь немало и жителей Норты. Фермеры, слуги, дезертиры, даже татуированные техи упражняются на открытой площадке между казармами. Многие прибыли в последние два месяца. Это – первые спасшиеся от Мер, и, несомненно, будут и еще. Я улыбнулась бы при этой мысли, но в последнее время улыбаться мне трудновато. Улыбка тревожит шрамы, и от нее начинает болеть голова. На взлетной полосе слышится знакомый рев, и Черный Бегун взмывает в небо. Несомненно, он направляется в Ущелье, и за штурвалом сидит Кэл. Тем лучше. Не хочу, чтобы он болтался здесь, оценивая каждое мое движение.

Казарма номер один. В первый раз я проникла сюда тайком, а теперь вхожу при свете дня, вместе с полковником. Мы идем по узким коридорам подземного бункера, и на каждом углу Озерные расступаются, чтобы дать мне дорогу. Я с особой остротой ощущаю все вокруг – некогда я была здесь пленницей, – но больше ничего не боюсь. Мы шагаем туда же, куда ведут провода на потолке, направляясь к пульсирующему сердцу бункера – и всего острова. Пульт управления маленький, но тесный – там полно экранов, радиооборудования и карт. Я ожидала увидеть Фарли, отдающую приказы по рации, но ее нет. Зато я обнаруживаю пеструю компанию – Озерные в синем, наши в алом. Еще двое мужчин ни на кого не похожи – на них плотная вылинявшая зеленая форма с черной отделкой. Понятия не имею, какую страну они представляют.

– Очистить комнату, – негромко произносит полковник.

Ему незачем повышать голос – все повинуются и так.

Кроме двоих в зеленом. Такое ощущение, что они этого ждут. Они одновременно, абсолютно одинаковым движением, поворачиваются к нам. У обоих на форме значок – белый кружок с темно-зеленым треугольником внутри. Такой же рисунок я видела на краденых ящиках, когда была здесь в последний раз.

Жуть какая. Они близнецы. Необыкновенно похожие друг на друга. У обоих вьющиеся черные волосы, плотно прилегающие к черепу, глаза земляного цвета, коричневая кожа, безупречная бородка. Единственное различие – шрам. У одного неровный рубец на правой щеке, у другого на левой. «Чтобы не путать». Ощутив холодную дрожь, я понимаю, что они даже моргают одновременно.

– Мисс Бэрроу, так приятно наконец встретиться с вами, – говорит Правый Шрам, протянув руку, но мне противно ее касаться. Он, кажется, не обижается – и продолжает: – Меня зовут Раш, а моего брата…

– Тахир, к вашим услугам, – вмешивается второй.

Оба изящно склоняют голову – снова одновременно, и это выглядит пугающе.

– Мы приехали издалека, чтобы найти вас и ваших друзей. И ждали…

– …очень долго, – договаривает Раш.

Он меряет взглядом полковника, и в глубине его глаз я замечаю проблеск отвращения.

– Мы привезли вам послание – и предложение.

– От кого? – Я с трудом перевожу дух, чувствуя головокружение.

Несомненно, эти двое – новокровки. Их связь не выглядят естественной. Они не из Норты и не из Озерного края. «Приехали издалека». Но откуда?

Они отвечают мелодичным дуэтом:

– Из свободной республики Монфор.

Как жаль, что рядом нет Джулиана, он помог бы мне припомнить карту. Монфор – горная страна, далеко-далеко, на другом краю света. Джулиан говорил, что она похожа на Пьемонт. Там правят принцы, и все они Серебряные.

– Не понимаю.

– Полковник Фарли тоже не понял, – замечает Тахир.

Раш добавляет:

– Поскольку республика хорошо охраняется, никто не обнаружил наши горные убежища…

– …их защищают снега…

– …стены…

– …и разумная планировка.

«Как это меня бесит».

– Прошу прощения, – добавляет Раш, заметив, что мне неуютно. – Из-за мутации у нас, по сути, один мозг на двоих. Это может выглядеть довольно…

– …стремно, – договариваю я, и оба улыбаются.

Но полковник продолжает хмуриться, и его красный глаз блестит.

– Значит, вы тоже новокровки? Как я?

Двойной кивок.

– В Монфоре нас называют Непримиримыми, а в других странах – иначе. Для тех, кто одновременно Красный и Серебряный, еще не придумали универсального названия, – произносит Тахир. – Таких, как мы, в мире много. Одни живут открыто, как в Республике, другие прячутся, как в вашей стране.

Он поворачивается к полковнику, и его слова обретают двойное значение.

– Но наши связи тянутся не только сквозь географические границы. Мы защищаем своих, потому что никто больше этого не сделает. Монфор скрывался двадцать лет – мы возводили нашу республику из пепла жестоких расправ. Не сомневаюсь, вы это понимаете.

О да. Я улыбаюсь, хоть мне и больно.

– Но больше мы не будем прятаться. У нас есть армия и флот, и для них теперь найдется дело. Ни за что – пока на свете остаются такие королевства, как Норта, Озерный край и прочие. Пока Красные умирают, а Непримиримых постигает еще более ужасная судьба.

А. Значит, полковник принял нас не по доброте душевной и даже не из необходимости, а от страха. В игру вступил еще один участник – тот, который ему пока непонятен. По крайней мере, у них общий враг, это ясно. «Серебряные. Такие, как Мэйвен. У нас тоже общий враг». Но меня охватывает холодок, который я не в состоянии игнорировать. «Кэл Серебряный, Джулиан тоже. Как эти люди к ним отнесутся?»

Не надо торопиться. Я должна понять, чего они хотят на самом деле.

– Премьер Дэвидсон, глава Республики, отправил нас сюда послами, чтобы протянуть руку дружбы Алой гвардии, – говорит Раш, и его собственная рука подрагивает на бедре. – Полковник Фарли охотно согласился заключить с нами союз две недели назад, как и его генералы, Красное командование.