Виктория Авеярд - Стеклянный меч [litres]

– Не завтра, не потом, а сейчас. Вам надо лететь сейчас.

Рев самолета становится все громче – воздух вибрирует от напряжения.

– Что мы ищем? – кричу я сквозь шум моторов, одной рукой заслоняя лицо от проливного дождя.

Струи обжигают, но я прищуриваюсь – и вижу пропадающий силуэт серого человека.

– Вы сами поймете! – доносится из-за дождя. – А Диане, когда она засомневается, скажите, что ответ на ее вопрос – «да».

– Какой вопрос?

Но Джон грозит пальцем, почти сердито.

– Думай о собственной судьбе, Мэра Бэрроу.

– И какова она?

– Восстать. В одиночку. – Его слова напоминают волчий вой. – Я вижу, чем ты можешь сделаться. Уже не молнией, а бурей. Бурей, которая поглотит целый мир.

На долю секунды кажется, что глаза Джона светятся. Красные на сером фоне, они прожигают меня насквозь и заглядывают в будущее. Его губы растягиваются в ужасной улыбке, зубы блестят в серебряном свете. А потом Джон исчезает.

Когда я в одиночестве поднимаюсь по трапу, у Кэла хватает ума не лезть. Я киплю от гнева, и только отчаяние пересиливает ярость. «Восстать в одиночку. В одиночку». Я вонзаю ногти в ладонь, пытаясь болью заглушить печаль. «Судьбы могут меняться…»

Фарли не настолько тактична. Она отрывается от перевязки и усмехается, воздев в воздух липкие от крови пальцы.

– Вот и хорошо. Нам в любом случае был не нужен этот старый псих.

– Этот старый псих мог доставить нам победу, – говорит Шейд, слегка толкнув ее в плечо и получив в ответ мрачный взгляд. – Только представь, что было бы, если воспользоваться его способностью…

Кэл сердито смотрит на него с пилотского кресла.

– Джон сделал для нас достаточно.

Он наблюдает, как я сажусь рядом, продолжая кипеть.

– Ты правда хочешь штурмовать секретную тюрьму, выстроенную для таких, как мы?

– А ты предпочел бы оставить Джулиана на смерть?

Ответом мне служит тихое шипение.

– Вот и я так подумала.

Кэл вздыхает.

– Ну ладно.

И самолет медленно движется вперед. Колеса подскакивают, катясь по неровному асфальту.

– Нужно прикинуть наши силы и вместе выработать план. С нами могут отправиться все, кто хочет, кроме детей.

– Кроме детей, – соглашаюсь я, подумав о Лютере и других детях-новокровках в убежище.

Слишком маленькие, чтобы сражаться, но достаточно большие, чтобы Мэйвен их не пощадил. Ребята не захотят оставаться, но я знаю, как Кэл заботится о них. Он не допустит, чтобы кто-нибудь из младших оказался не по ту сторону винтовки.

– О чем бы вы там ни говорили, я с вами. – Гарет смотрит на нас через плечо Фарли и стискивает зубы от боли в ноге. – Хотя и не знаю, на что подписываюсь.

Бабуля насмешливо шлепает его костлявой ручкой.

– Тебе прострелили ногу, но уши-то у тебя в порядке. Они собираются штурмовать тюрьму.

– Верно, Бабуля, – подтверждает Фарли. – По-моему, пустая трата времени. Мы полагаемся на слова ненормального.

Даже Бабуля перестает шутить. Она устремляет на меня взгляд, на который способны только бабушки.

– Это правда, Мэра?

– Ну, не такой уж он ненормальный, – бормочет Шейд, однако не отрицает того, о чем думают все.

Я – единственная, кто верит Джону, а они достаточно доверяют мне, чтобы положиться на мое убеждение.

– Он оказался прав насчет Питаруса и всего остального. Почему он должен был соврать насчет тюрьмы?

«Восстань. Восстань в одиночку».

– Он не соврал!

Мой крик заставляет остальных замолчать. Слышится только гул моторов. Он нарастает, превращаясь в знакомый глухой рев, от которого дрожит весь самолет, и вскоре мы отрываемся от асфальта. Дождь стучит по стеклам, ничего не видно, но Кэл хороший пилот – он не позволит нам упасть. Несколько секунд – и мы прорываемся сквозь серые облака в яркое дневное небо. Как будто с плеч свалился чугунный груз.

– Летим к озеру Малый Меч, – говорю я. – Джон сказал, мы там что-то найдем. Что-то, что нам поможет.

Я ожидаю новых возражений, но никто не смеет сердить меня. Неразумно раздражать девочку-молнию, когда сидишь в летящей железной банке.

Гром грохочет в тучах под нами – предвестник молнии, рассекающей бурю. Электрические зигзаги поражают землю, и я ощущаю каждый как продолжение себя. Молнии текучи, но остры, как стекло, и сжигают все на своем пути.

Малый Меч находится неподалеку, на северной границе бури; постепенно расчищающееся небо отражается в озере, как в зеркале. Кэл облетает его, из осторожности укрывшись в тучах, и замечает взлетную полосу, едва виднеющуюся среди лесистых холмов, которые окружают озеро. Когда мы касаемся земли, я буквально выпрыгиваю из кресла, хотя понятия не имею, что ищу.

Шейд следует за мной, когда я бегу по трапу, желая скорей добраться до озера. Оно лежит в миле к северу, если мне не изменяет память, и я полагаюсь на внутренний компас. Но я едва успеваю добраться до опушки леса, когда замираю от знакомого звука.

Это щелчок затвора.

Пистолет она держит неправильно. Это даже я понимаю. Он для нее слишком велик – черный, металлический, блестящий, со стволом длиной в полруки. Больше подходит для опытного бойца, чем для худенькой дрожащей девочки. «Солдат», – понимаю я с холодной отчетливостью. «Серебряная». Из такого же пистолета в меня стрелял Страж, давным-давно, в темнице, глубоко под Замком Солнца. Пулевое ранение походило на удар молотка; оно как будто проникло до самого хребта. Я умерла бы, если не Джулиан и не целитель, которым он управлял. Несмотря на свою способность, я поднимаю руки с раскрытыми ладонями, в знак того, что сдаюсь. Я – девочка-молния, но против пули мне не устоять. Однако она воспринимает это как угрозу, а не как знак подчинения, и ее палец подрагивает слишком близко от курка.

– Не двигайся, – шипит она, сделав шажок навстречу.

Кожа у нее густого, насыщенного цвета древесной коры. Прекрасный естественный камуфляж. Тем не менее я вижу, что под ней течет красная кровь. Белки глаз пронизаны алыми жилками. Я тихо ахаю. «Она Красная».

– Даже не думай.

– Не буду, – обещаю я, наклонив голову набок. – Но за него не ручаюсь.

Девочка морщит лоб в замешательстве. Она не успевает испугаться. Шейд возникает у нее за спиной, материализовавшись из ниоткуда, и берет ее в крепкий армейский захват. Пистолет падает, и я подхватываю его, прежде чем он успевает удариться о каменистую землю. Девочка сопротивляется, рычит, но руки Шейда надежно сцеплены в замок, и она может только упасть на колени. Он тоже опускается, продолжая ее удерживать. Губы у него сердито сжаты. Какая-то щуплая девчонка ему не соперник.

Пистолет кажется чужеродным в моей руке. Я бы не выбрала по доброй воле такое оружие – я вообще никогда раньше не стреляла. С ума сойти. Зайти так далеко без единого выстрела!