Виктория Авеярд - Клетка короля [litres]

А потом городская стена трескается у нас под ногами, и один кусок отъезжает от другого. Оглушительный грохот отдается в костях. Снова толчок. Трещина расширяется. Я быстро нахожу удобное место и перепрыгиваю к Кэлу, прежде чем пропасть успевает поглотить меня целиком. Из разлома появляются корни толщиной с мою руку. Они живые. Они раздвигают камни, словно громадные пальцы, по стене ползут трещины, похожие на молнии. Кладка вспучивается от напряжения.

Это зеленые.

– Сейчас стена рухнет! – выговаривает Кэл. – Они разломают ее и зайдут с тыла!

Я стискиваю кулак.

– И что делать?

Он растерянно смотрит в пространство.

– Наверняка с ними можно бороться!

– Буря… если бы мы избавились от бури и расчистили видимость, то могли бы стрелять… – говорит Кэл и одновременно поджигает корни, которые подползают ближе. Пламя обугливает их, но они тут же отрастают заново. – Нам нужны ткачи ветра, чтобы отогнать тучи.

– Дом Лариса. Значит, надо держаться, пока они не подойдут?

– Держаться – и надеяться, что их сил хватит.

– Ясно. А что касается этого… – я киваю на щель, которая расширяется с каждой секундой. Скоро в пролом хлынет Серебряная армия. – Давай устроим им горячий прием.

Кэл понимающе кивает.

– Бомбардировщики! – кричит он сквозь вой ветра и метели. – Спускайтесь и будьте готовы!

Он указывает на улицу, которая тянется вдоль стены. Озерные вторгнутся туда.

Десяток бомбардировщиков слышат Кэла, покидают свои посты и спускаются. Мои ноги движутся сами собой – я намереваюсь последовать за ними. Но Кэл хватает меня за руку, и я чуть не поскальзываюсь.

– Я не приказывал тебе идти, – рычит он. – Ты останешься здесь.

Я быстро высвобождаюсь из его хватки. Она слишком крепкая, тяжелая, как кандалы. Даже в разгар битвы я совершаю путешествие в прошлое, во дворец, где меня держали пленницей.

– Кэл, я поддержу бомбардировщиков. Я могу это сделать.

Его бронзовые глаза блестят в темноте, напоминая две горящих свечи.

– Если они пробьют стену, ты окажешься в окружении, – продолжаю я. – И тогда буря станет наименьшей из наших проблем.

Кэл принимает решение мгновенно. Ошибочное.

– Хорошо, я пойду.

– Ты нужен здесь, наверху, – я касаюсь ладонью груди Кэла и слегка отталкиваю я. – Нужен Фарли, Таунсенду, Аккади… солдаты должны видеть своих генералов. Они должны видеть тебя.

Если бы не бой, Кэл заспорил бы. А так он просто касается моей руки. Ни на что другое нет времени. Тем более что я права.

– Все будет хорошо, – обещаю я, скользя по обледенелым камням.

Буря поглощает ответ Кэла. Я позволяю себе секундную тревогу. Возможно, мы больше не увидимся. Но в следующее мгновение эта мысль исчезает. Некогда. Нельзя отвлекаться. Я должна выжить.

Я усаживаюсь верхом на обледенелые перила, поднимаю ноги и скатываюсь вниз. На улице, где ветра нет, намного теплее. Лужи исчезли. Отчасти они замерзли, отчасти воду подняли наверх нимфы.

Бомбардировщики собрались у трещины, которая всё расширяется. Наверху она уже разрослась до нескольких шагов, а в основании ее ширина – не больше ладони. Но она ползет. Еще один удар сотрясает камень и отдается в ногах, как взрыв или землетрясение. Я сглатываю, представляя сильнорука по ту сторону стены, который наносит удар за ударом по нашим укреплениям.

– Не спешите, – говорю я бомбардировщикам.

Они смотрят на меня в ожидании приказов, хоть я и не офицер.

– Никаких взрывов, пока не станет ясно, что они прорвались. Не стоит им помогать.

– Я буду прикрывать брешь, сколько смогу, – произносит кто-то за спиной.

Я разворачиваюсь и вижу Дэвидсона. Его лицо покрыто кровью, которая постепенно чернеет. Под слоем крови он кажется бледным и ошеломленным.

– Премьер, – произношу я, склонив голову.

Он отвечает не сразу. Похоже, Дэвидсон в шоке. Поле битвы сильно отличается от кабинета.

Тогда я обращаю свое электричество на нападающих. Используя корни как провода, я пропускаю по их изгибам молнию. Зеленого на другой стороне мне не видно, но я чувствую его. Хотя и притупленные толщей корня, мои искры врываются в тело Серебряного. Далекий вскрик эхом доносится сквозь трещины. Отчего-то я слышу его сквозь окружающий хаос.

Зеленый – не единственный Серебряный, способный крошить камень. Его место занимает другой – сильнорук, судя по тому, как дрожит и трескается стена. Удар за ударом – в расширяющуюся брешь летят пыль и каменная крошка.

Дэвидсон стоит слева от меня, слегка приоткрыв рот. Он словно отупел.

– Первый бой? – спрашиваю я, когда раздается очередной громоподобный удар.

– Да нет, – к моему удивлению, отвечает он. – Я когда-то тоже воевал. Говорят, я был в этом вашем списке.

«Дэйн Дэвидсон». Это имя вспыхивает в моей голове; оно подобно бабочке, которая касается крыльями прутьев костяной клетки. Память словно вылезает из болота, медленно, с огромными усилиями.

– В списке Джулиана.

Премьер кивает.

– Джейкос умный человек. Соединяет точки, которые не замечает больше никто. Да, я был одним из Красных, которых обрекли на расстрел. За преступление против крови. Когда я сбежал, офицеры тем не менее внесли меня в список как погибшего. Чтобы не отвечать за еще одного пропавшего преступника. – он облизывает губы, потрескавшиеся от холода. – Я направился в Монфор, по пути подбирая других, таких же, как я.

Еще одна трещина в стене. Брешь расширяется, а к моим ступням постепенно возвращается чувствительность. Я шевелю пальцами в ботинках, готовясь к драке.

– Знакомая история.

Голос Дэвидсона набирает силу, по мере того как он продолжает. По мере того как вспоминает, за что мы сражаемся.

– Монфор лежал в руинах. Тысячи Серебряных объявили себя королями. Каждая гора стала отдельным государством, страна раскололась. Только Красные оставались едины. А Непримиримые таились в тени и ждали освобождения. Разделяй и властвуй. Только так и можно победить.

Королевство Норты, Разломы, Пьемонт, Озерный край. Серебряные рвут друг другу глотки, сражаясь за всё более мелкие кусочки, а мы выжидаем, чтобы захватить целое. Хотя вид у Дэвидсона обалдевший, я буквально чую запах стали. Это, возможно, гений – и, несомненно, опасный человек.

Порыв снега отталкивает меня. То, что происходит сейчас – единственное, о чем нужно беспокоиться. «Выживи. Победи».

Синяя энергия вырывается из пролома и, пульсируя, захватывает небольшое пространство вокруг. Дэвидсон удерживает щит на месте, вытянув руку. По подбородку у него стекает струйка крови, исходя паром на морозе.

Силуэт с той стороны молотит по щиту кулаками – удары сыплются дождем на колеблющееся поле энергии. К нему присоединяется второй сильнорук и принимается расширять пролом, атакуя не щит, а камень. Щит растет сообразно их усилиям.