Виктория Авеярд - Клетка короля [litres]

«Я сбегу. Сбегу. Сбегу». Я не смею шептать вслух. Эти слова проносятся в моем сознании, в такт биению сердца.

Никто не заговаривает со мной во время путешествия. Даже Мэйвен. Он слишком занят тем, что присматривается к новой невесте. Кажется, она понимает, что он за человек – и готова к этому. Надеюсь, они поубивают друг друга.

Знакомые шпили Археона не приносят мне утешения. Королевский кортеж въезжает обратно в клетку, которую я слишком хорошо знаю. Через город, по крутой дороге, которая ведет к дворцовому комплексу на площади Цезаря. На ясном синем небе – обманчиво яркое солнце. Уже почти весна. Странно. Отчасти мне казалось, что зима будет длиться вечно, как и мое заточение. Не знаю, переживу ли я смену времен года, сидя в своей королевской клетке.

Я сбегу. Сбегу. Сбегу.

Яйцеголовый и Трио выводят меня из транспорта, поставив между собой, и направляют вверх по лестнице, во Дворец Белого огня. Тепло, влажно, пахнет чистотой и свежестью. Еще несколько минут на солнце – и я вспотею в своей красно-серебристой куртке. Но уже через несколько секунд я оказываюсь во дворце. Роскошные люстры в передней не вызывают у меня особого волнения – после моей первой и единственной попытки к бегству. Я даже улыбаюсь, глядя на них.

– Рада вернуться домой?

Меня в равной мере пугает сам факт, что со мной кто-то заговорил – и кто именно заговорил.

Повернувшись к ней, я подавляю желание поклониться. Арвены тоже останавливаются – достаточно близко, чтобы вмешаться, если понадобится. Я чувствую, как их способность вытягивает из меня энергию. Собственные стражи принцессы тоже наготове – они следят за коридором. Наверное, по-прежнему считают Археон вражеской территорией.

– Принцесса… – отзываюсь я.

Неприятно произносить это слово, но что толку бросать открытый вызов очередной нареченной Мэйвена?

Ее наряд для путешествия обманчиво прост. Узкие брюки и темно-синий жакет, стянутый на талии, чтобы подчеркнуть фигуру, напоминающую песочные часы. Ни драгоценностей, ни короны. Черные волосы заплетены в простую косу. Эта девушка может сойти за обычную Серебряную. Богатую, но не такую уж знатную. Лицо Айрис остается спокойным. Ни улыбки, ни усмешки. Ни презрения к пленной девочке-молнии. По сравнению с аристократами, которых я встречала, контраст удивительный – и неприятный. Я ничего о ней не знаю. Не удивлюсь, если Айрин окажется хуже Эванжелины. Даже хуже Элары. Понятия не имею, кто она и что думает обо мне. Неведение меня тревожит.

И Айрис это понимает.

– Кажется, нет, – продолжает она. – Прогуляемся?

И протягивает руку, слегка изогнутую в знак приглашения. Готова ручаться, что у меня глаза на лоб лезут. Но я принимаю предложение. Она задает быстрый, но вполне приемлемый темп, вынуждая наших стражей следовать за нами.

– Несмотря на свое название, Дворец Белого огня – холодное место, – говорит Айрис, глядя на потолок. Люстры отражаются в ее серых глазах, которые кажутся лучистыми, как звезды. – Не хотела бы я жить здесь в качестве пленницы.

Я негромко фыркаю. Эта бедная дурочка скоро станет женой Мэйвена. Тюрьмы страшнее не придумаешь.

– Я сказала что-то смешное, Мэра Бэрроу? – мурлычет она.

– Нет, ваше высочество.

Ее взгляд обводит меня. Задерживается на запястьях, на длинных рукавах, скрывающих оковы. Медленно Айрис касается их и втягивает воздух сквозь зубы. Несмотря на Молчаливый камень и инстинктивный страх, который он внушает Серебряным, она не отшатывается.

– Мой отец тоже держит ручных зверюшек. Наверное, так положено королям.

Несколько месяцев назад я бы огрызнулась. «Я не зверюшка». Но в целом она права. Поэтому я просто жму плечами.

– Понятия не имею. У меня мало знакомых королей.

– Трое. У Красной девушки, рожденной от бедных ничтожеств. Впору задуматься, любят тебя боги или ненавидят.

Не знаю, смеяться или сердиться.

– Никаких богов нет.

– Не в Норте. Не для тебя… – выражение ее лица смягчается. Она смотрит через плечо на многочисленных придворных, которые бродят по дворцу. Большинство, не стесняясь, глазеют на Айрис. Если принцессу это и раздражает, она не подает виду. – Сомневаюсь, что они способны услышать меня в таком безбожном месте. Здесь даже нет храма. Я попрошу Мэйвена выстроить мне храм.

Я встречала в жизни много странных людей. Но в них всегда было что-то понятное. Знакомые чувства, мечты, страхи. Я смотрю на принцессу Айрис и убеждаюсь: чем больше она говорит, тем загадочней кажется. Она, очевидно, умна, сильна, самоуверенна, но отчего такая девушка согласилась выйти замуж за явное чудовище? Несомненно, она понимает, что за человек Мэйвен. И вряд ли ее привлекли сюда слепые амбиции. Она и без того принцесса, дочь короля. Слова о богах сбили меня с толку еще сильнее. Мы ни во что ни верим. Какая может быть вера при нашем образе жизни?

– Ты пытаешься запомнить мое лицо? – негромко спрашивает Айрис, в то время как я пытаюсь угадать ее мысли.

Похоже, она делает то же самое, изучая меня, как замысловатое произведение искусства.

– Или просто хочешь провести несколько лишних минут не под замком? Если так, я тебя не виню. Но если первое – у меня такое чувство, что мы еще не раз увидимся.

В устах любого другого человека это прозвучало бы как угроза. Но я сомневаюсь, что настолько небезразлична Айрис. По крайней мере, она, кажется, не ревнива. Чтобы приревновать, нужно питать какие-то чувства к Мэйвену, а я в этом сильно сомневаюсь.

– Проводи меня в тронный зал.

Мои губы подергиваются, пытаясь растянуться в улыбке. Обычно просьбы здесь – на самом деле недвусмысленные приказы. Айрис ведет себя совсем иначе. Ее приказ звучит как просьба.

– Ладно, – буркаю я, и ноги сами ведут меня вперед.

Арвены не смеют вмешаться. Айрис Сигнет – не Эванжелина Самос. Рассердить ее равносильно объявлению войны. И я невольно ухмыляюсь Трио и Яйцеголовому. Оба гневно смотрят на меня. И при виде их досады я улыбаюсь, хотя шрамы и чешутся.

– Ты странная пленница, Бэрроу. Я думала, Мэйвен делает из тебя леди только на публике.

«Леди». Этот титул никогда по-настоящему мне не подходил – и не подойдет.

– Я просто красиво одетая собачка на крепком поводке.

– Не всякий правитель обращался бы с тобой так, как он. Ты – государственный преступник, ценный инструмент пропаганды, но отчего-то тебе создают почти королевские условия. Впрочем, мальчики так странно ведут себя со своими игрушками. Особенно те, кто привык их терять. Они привязываются к ним сильней, чем остальные.

– А что бы ты со мной сделала? – спрашиваю я.

Будь Айрис королевой, моя жизнь оказалась бы в ее руках. Она могла бы измучить меня еще сильнее. Или казнить.