Гарт Никс - За морскими воротами ученых-пиратов Сарске

— Однако сделает более приятным общество пиратов, — возразил Гервард. — Как ты считаешь, на таком расстоянии голос уже расслышат?

— Вполне, — кивнул Фитц.

Гервард встал, упираясь коленями в верхние доски носовой обшивки, и сложил ладони рупором.

— На корабле! «Морской котик»! — выкрикнул он. — Возьмете на борт двоих братьев?

На носу произошло быстрое движение: большая часть пиратов целеустремленно двинулась на верхнюю палубу. На носу остались двое: хрупкая фигурка, в которой теперь уже можно было распознать женщину — почти наверняка капитан Зверь, — и бочкогрудый великан за ее плечом. У их ног лежало изломанное тело.

Великан склонился, чтобы расслышать несколько слов, тихо сказанных женщиной, после чего наполнил грудь воздухом так, что чуть не отлетели пуговицы алого камзола, и заорал в ответ. Его голос разнесся куда дальше, чем крик Герварда.

— Ну, подходите, парни! С левого борта, пожалуйста.

Мистер Фитц налег на румпель и натянул парус, так что скиф, описав широкую дугу, начал уже разворачиваться от левого борта шебеки. В этот момент Фитц опустил парус. Если он рассчитал правильно, скиф должен был мягко прижаться к борту шебеки. Если ошибся — они врежутся в борт носом, повредят скиф и выставят себя на посмешище.

Потому-то рулевым и был мистер Фитц. В далеком прошлом кукле довелось несколько десятилетий прослужить матросом, его деревянная шкура неплохо просолилась, память не стерлась и чутье не притупилось.

Что касается Герварда, тот прослужил год канониром на фрегате Кальянского торгового союза, но ему тогда было пятнадцать, а с тех пор прошло десять лет. За эти годы ему раз-другой приходилось ввязываться в короткие приключения на море, и он вполне мог сойти за моряка на большом корабле. Но в обращении с лодками у него опыта не было, а потому он поспешно выполнил тихий приказ мистера Фитца: спустить парус и встать с веслом на борту, готовясь смягчить удар при соприкосновении судов. На деле удара не последовало, и Герварду осталось только поймать сброшенный с шебеки конец, чтобы закрепить скиф у борта. Мистер Фитц тем временем сворачивал паруса. При таком легком волнении не составило труда взобраться на стоящую на якоре шебеку через понижение в средней части борта, цепляясь за пушечные и цепные порты. Меч почти не мешал Герварду. Пистолеты он оставил на скифе.

Пока Гервард с Фитцем поднимались на ноги, пираты рассыпались по палубе и снова собрались, выстроившись в два неровных ряда. Оружия они не обнажали, однако было вполне очевидно, что морские котики рассматривают гостей с большим подозрением. Гервард без удивления, полагая, что среди пиратов это обычное дело, отметил, что мужчины большей частью уродливы или обезображены шрамами, а порой то и другое вместе. Фитц, тоже обратив внимание на это обстоятельство, подумал, что в дальнейшем стоит исследовать его причины.

Ромола Зверь спустилась по короткому трапу с бака на палубу и встала рядом с выстроившимися пиратами. Здоровяк в красном камзоле держался позади нее, но его Гервард почти не замечал. Лицо женщины, правда, не украшали шрамы, и это мешало ему назвать ее настоящей красавицей, и всё же Зверь была хороша, а пороховой ожог на высокой скуле лишь подчеркивал ее природное обаяние. На ней был камзол из тонкого синего шелка с вышивкой — тем же морским котиком — и не было рубахи. Камзол оказался застегнут довольно небрежно, и Гервард обнаружил, что не может оторвать от нее взгляда. С запозданием вспомнив о полученных наставлениях, он бодро и неопределенно взмахнул рукой, изображая приветствие.

— Добрая встреча, капитан! Мы — Мартин Верный Меч и ужасная кукла Фаролио с ушедшей на дно «Забытой боли» — имеем немалый вес в Братстве моря Синдиков.

Зверь вздернула одну бровь и склонила набок голову. Ветерок тут же подхватил длинные рыжеватые волосы на невыбритой половине ее головы. Гервард смотрел прямо на нее и старался не выдать готовности мгновенно нырнуть в сторону, прорвать пиратский строй, обогнуть бизань, выхватить меч и держаться, давая Фитцу время приготовиться и выпустить на волю ад…

— Далеко вас занесло от моря Синдиков, капитан, — отозвалась наконец Зверь. Она говорила странно визгливым гортанным голоском, и Герварду подумалось, что причиной тому мог быть алкогольный или кислотный ожог гортани. — Что привело вас в эти воды, на «Морского котика»? Да еще на посудине самого Аннима Тела и с аппетитного вида сундучком на банке?

Она не подала знака, но что-то в ее тоне или в сказанных словах заставило пиратов в строю расслабиться. Атмосфера надвигающегося боя рассеялась.

— Предложение, — ответил ей Гервард. — К взаимной выгоде.

Зверь улыбнулась и прошлась по палубе. Могучий телохранитель следовал за ней по пятам. Остановившись перед Гервардом, она взглянула на него снизу вверх и улыбнулась кривоватой улыбкой, напомнив ему кота, как раз с таким видом примеривающегося забраться на колени к человеку и запустить когти в самое чувствительное место.

— Мы ведем речь о сокровищах, Мартин Верный… Меч? Золото и тому подобное? Работорговлей «Морской котик» не занимается, что бы ни думали о нем наши братья из моря Синдиков.

— Никаких рабов, капитан, — заверил Гервард. — Только сокровища всякого рода. Столько золота и серебра вы никогда не видели. И никто не видел.

Зверь на мгновение улыбнулась во весь рот и, придвинувшись к Герварду, подхватила его под локоть. Ее ловкое движение лишило его возможности мгновенно выхватить меч.

— Говори же, Мартин, — попросила она. — Нападение на конвой Ингмала? Высадка в бухте Грикена?

Вся ее команда расхохоталась при этих словах, и Гервард ощутил, что настрой снова переменился. Зверь над ним насмехалась: для нападения на пресловутый конвой, раз в два года доставляющий урожай с шафрановых полей Ингмала, потребовался бы целый пиратский флот, а бухту Грикена прикрывали пушки заслуженно прославленного Алмазного форта и их раскаленные докрасна ядра.

— Я не занимаюсь мечтами и фантазиями, капитан Зверь, — спокойно возразил Гервард. — Но то, что я предлагаю, стоит дороже ингмалского галеона.

— Так что же это? — спросила Зверь и подняла взгляд к небу, где над горизонтом еще виднелся побледневший при дневном свете лазурный диск. — Вы добудете для нас с неба голубую луну?

— Я открою вам путь через Тайные Протоки и Морские Ворота ученых-пиратов Сарске, — произнес Гервард, с каждым словом повышая голос, чтобы перекрыть выкрики пиратов: в их голосах сквозь злобное недоверие уже пробивалась алчность.

Зверь сильнее стиснула локоть Герварда, но с ответом не спешила. Понемногу, заметив, что она молчит, затихли и пираты — так велика была ее власть над командой. Гервард встречал очень немногих, обладавших таким влиянием, а ведь среди его знакомых хватало королей и принцев, королев и верховных жриц. Его не в первый раз уколола иголочка сомнения по поводу их плана, точнее сказать, плана Фитца. Зверь была не из тех кошечек, которых легко обвести вокруг пальца.