Геннадий Башунов - Не люди

– И как ты предлагаешь перебираться с ними через тот завал? – спросил Карг.

Велион выругался.

– Я про него забыл со всеми этими делами. Тогда давайте таскать это ржавое дерьмо руками.

Краг сунул три топора в сумку, ещё два взял в руки. Никакой радости от добычи у него не было. Что они вообще здесь делают? Рискуют жизнью ради груды ржавого железа? Сегодня будут потеть, таская его, завтра опять выискивать хоть какие-то годные в переплавку вещи. Хотелось взять настоящую добычу – звенящую монету или дорогие побрякушки. В их руках за последние пару месяцев перебывало очень много металла куда менее благородного, чем даже медь.

На первый взгляд, в Крозунге делать было совершенно нечего. Краг забрёл в окрестности этого мёртвого города в поисках перекупщиков, готовых торговать даже с могильщиком, а, забредя, остался.

Во-первых, денег с прошлой добычи он выручил слишком мало, и возникла необходимость крепко подумать, в какой могильник идти дальше. В Крозунг он даже не думал соваться, так как все говорили, будто здесь нечего делать, а ближайшие могильники, где можно сорвать куш, находились так далеко, что даже Крагу, не самому лучшему планировщику, становилось ясно – большую часть дороги он пройдёт впроголодь.

Во-вторых, пара встреченных им в трактире коллег сделала ему предложение, от которого в его положении было слишком сложно отказаться. У города построили целую череду кузниц, но старое месторождение на местных болотах вконец оскудело, и кузнецы решили добывать железо прямо в Крозунге, где, по словам прохожих могильщиков, этого добра доставало. Никакого риска, могильник ведь исхожен вдоль и поперёк. Обычному зеваке, конечно, соваться туда не следовало (и местный главный кузнец понял это достаточно быстро, ему хватило двух мёртвых подмастерьев), но тёртый могильщик чувствовал себя там безопасней, чем на оживлённом тракте. Оплата – еда, крыша над головой и крона в месяц. Отличная сделка.

И вот, втроём они принялись очищать руины от ржавого железа, благо первое время искать его долго не приходилось. Шрам припоминал свой первый могильник, как он поражался, думая, откуда же у древних столько железа, в то время как нынешним поколениям приходится платить бешеные деньги за обычный нож, а многие селяне так и вовсе по мелочи пользуются острыми кремнями. В один из первых дней в Крозунге он озвучил эту мысль.

Они как раз разоряли самый крупный рынок. Седой сладко посапывал, устроившись прямо на свободном участке мостовой, Велион пытался пробраться в кузницу, расположенную прямо у края рыночной площади, а сам Краг прочёсывал то, что осталось от торговых рядов.

– За те двенадцать лет, которые я пробыл могильщиком, – заговорил Велион, выскребая что-то из груды мусора, – я находил множество старых фресок, картин и книжных гравюр. На них изображались рыцари в полных доспехах, лошади, впряжённые в плуги, и просто чёртова гора всякого железа. В книгах было написано…

– Написано? – переспросил Краг, останавливаясь. – Ты читать умеешь? Это ж где ты научился?

Велион вытащил из мусора короткую, но довольно толстую балку, и опёрся на неё, отдыхая.

– В школе при храме, – ответил он наконец.

– В каком храме? – продолжил любопытствовать Краг.

– В котором меня сейчас нет. И никогда уже не будет.

В его тоне проскочило что-то такое, что сразу стало ясно – дальше лучше не расспрашивать. Краг решил, будто Велион больше и слова не вымолвит (с ним такое бывало), но черноволосый всё же продолжил:

– В одной книге было написано, какое вооружение должен носить солдат Империи. Какое тяжеловооружённый всадник, какое легковооружённый… и так далее. Поверь, доспехи тяжеловооружённого всадника имперских времён сейчас может позволить себе разве что Гризбунг или кто-то из самых богатых вельмож.

– И куда же оно всё подевалось? – хмыкнул Краг. – Какого козлиного хрена сейчас-то так дерьмово с металлом?

Велион вздохнул и начал приспосабливать балку в качестве опоры под проваленную крышу.

– Ты по сторонам глянь, – сказал он после паузы. – С час назад мы прошли по улице, где упокоилась, должно быть, пара имперских рот. И среди каждого костяка можно найти остатки проржавевших доспехов, большая часть которых уже превратилась в труху и её смыли дожди. Сейчас тяжело с металлами потому, что большая часть осталась в могильниках. Должно быть, огромные груды железа так и заржавеют среди руин, рассыпаясь в прах, пока новое рыцарство ездит в кольчугах, благоговейно поминая своих прадедов, закованных в сталь с ног до головы, а крестьяне вспахивают землю лёгкими сохами, даже не зная, что их предки пользовались тяжёлыми плугами. Ну да крестьянам много знать и не положено, а большую часть их железного инвентаря после войны быстро перековали на оружие. Я когда-то и сам подумывал тащить из могильников ржавое оружие, но на дороге могут убить за любую ценную вещь, и из осторожности, как и все наши братья по цеху, предпочитаю куда менее заметные, менее громоздкие и более ценные вещицы из драгоценных металлов.

Балка с хрустом упёрлась в крышу… и сломалась.

– Мать твою, – взвизгнул Седой, подскакивая на месте. – Хер я туда полезу!

– Наверное, первые могильщики ещё выносили из городов не заржавленное оружие, которое можно продать, но со временем это прошло, – закончил свои мысли тихий и обычно молчаливый брат по цеху, и Краг с тех пор проникся к нему уважением.

Железо могильщикам приходилось брать не абы какое, а достаточно толстое – ржавая труха кузнецам не нужна. В общем, последние недели заполнял тяжёлый и непривычный труд, но их хорошо кормили, поселили в комнату с удобными лежаками, а раз в неделю даже приносили выпивку и приводили местных шлюх. Седому этого было достаточно, Крагу (и, видимо, Велиону) – нет.

Они набили телегу задолго до вечера, один раз прервавшись на обед и ещё два, чтобы просто отдохнуть.

– Там ещё до завтра хватит, – довольным голосом сказал Седой, усаживаясь рядом с телегой и доставая из сумки последний сухарь. – Хорошая работа.

– Дерьмовая работа, – буркнул Краг.

Ему никто не ответил.

Краг стёр пот со лба и устроился рядом с телегой подремать. Велион вытащил из рюкзака какие-то бумажки и уткнулся в них. Вот чудак-человек, мог бы поспать, а он всё чего-то пялится в эти бумажки. Сам Краг, едва читающий вывески на тавернах, немного опасался таких грамотных людей, подозревая их в каких-то тайных замыслах, сути которых не мог объяснить.

Впрочем, Велион вызывал некоторую уважительную оторопь и у местных. Краг и Седой были обычными ребятами, к ним относились как к своим. Один – бывший стражник, другой – помощник кожевника, изгнанный из цеха за пьянство, таких кругом пруд пруди.