Геннадий Башунов - Могильщик. Цена покоя

– Нужна ещё еда в дорогу, – сказал он, напившись. – Хлеб, сыр, солонина. Чтобы хватило поесть на один раз. – Он выложил на стол ещё четверть.

– Уже уходите? – немного разочарованно спросила служанка.

Велион внимательно её рассмотрел. На вид лет двадцать, фигура очень даже ничего, да и личико миленькое. «Вечером, – подумал он, – если не успею напиться».

– К ужину вернёмся, дорогуша.

Служанка ещё раз призывно улыбнулась и, забрав монету, ушла на кухню.

– Раньше ты пил с утра вне зависимости от того, нужно нам было в дорогу или нет, – сказал Грест, криво ухмыляясь.

– Не сегодня, – покачал головой Велион. – И ты, кстати, сегодня вечером будешь пить не с моих, а с того, что заработаешь сам.

– Заработаю сам? – переспросил бывший воришка. – Мы идём куда-то работать?

Прежде чем ответить, Велион затолкал в рот половину яичницы и принялся жевать. Его ещё подташнивало, но запах еды и простокваша понемногу возвращали ему аппетит.

– Конечно, – буркнул он с набитым ртом, – ты же могильщик, а ни разу на могильнике не был.

Греста затрясло от страха, но он кивнул. Его взгляд опять блуждал где-то между столами.

– А это сложно? – спросил он, когда могильщик уже почти закончил с едой.

– Конечно. Но, думаю, не сложнее, чем таскать кошельки у честных прохожих. Здесь тоже нужна ловкость рук и аккуратность.

– А… а что будет, если у меня не получится? Я ведь могу… ну, не справится.

Велион допил простоквашу и кисло усмехнулся.

– Тогда ты сдохнешь. Либо прямо на могильнике, либо от голода.

***

Для второй половины ноября день выдался погожий – ярко светило солнце, тёплый ветер, потянувший с севера, растопил последние жалкие кучки снега, выпавшего три дня назад. Кажется, в деревьях у дороги даже чирикали какие-то птички. Но Грест будто бы не видел солнца, а чириканье птиц казалось ему предсмертным плачем. По нему, конечно же.

Если быть совсем откровенным с собой, то он надеялся, что не пойдёт ни на какой могильник в этом году. А, может, вообще никогда. Когда-то, буквально пару месяцев назад, все эти слухи о проклятии могильщиков, смертоносных ловушках и изуродованных магией чудовищах казались ему сказками. Какие проклятия, о чём вы? Ничто не мешало бросить неблагодарное дело, стоит только захотеть.

Но не сейчас. Он стал одним из проклятых ублюдков, ворошащих кости предков, а проклятие – если это было оно – поманило его куда-то, знать бы – куда. И всё равно, разве сложно бросить это дело? Только не прямо сейчас, когда Велион идёт рядом, а у него за душой ни гроша. Вот позже, когда он вытащит из какого-нибудь мёртвого города мешок золота, которого хватит до конца жизни…

Впрочем, вряд ли ему удастся разжиться золотишком на могильниках, если он не будет туда ходить, так ведь? Значит, хорошо, что они пошли на дело сегодня. И Велион с ним, это тоже хорошо. Разве нет?

Грест мечтал вытащить из могильника мешок золота, он думал об этом перед сном каждую ночь. Представлял себя входящего в тот бордель в Ариланте, сгибающегося под тяжестью денег и швыряющего горсть золота прямо на пол, словно этого какая-то мелочь... Но, в то же время, ему очень сильно не хотелось рисковать своей жизнью. Тем более, пока его всё устраивало. Велион поил его, кормил и оплачивал крышу над головой. Денег, конечно, не давал, но Грест сам себе не дал бы ни монетки. Жизнь прямо-таки налаживалась, по-другому и не скажешь. Даже подзажившие за прошлые две недели рёбра почти перестали докучать ему, не говоря уже о ссадинах и синяках, которые в последнее время доставляли ему только душевное неудобство.

Но вот Велион тянется не к бутылке, а к стакану с простоквашей, и, казалось бы, совсем уже наладившаяся жизнь висит на волоске.

Хотя… кто знает? Может, ему посчастливится найти мешок золота прямо на окраине мёртвого города, там, куда даже местные детишки забегают на спор и остаются в живых. Или, что было бы ещё лучше, Велион сможет найти золото для него…

– Далеко ещё? – спросил Грест, с трудом отвлекаясь от мыслей.

– Нет, – сухо отозвался Велион.

Грест огляделся. Конечно, он здесь впервые, но что-то не похоже, что где-то рядом находится мёртвый город: обычная дорога, за редким леском виднеется большая ферма, страшные чудовища, готовые сожрать жителей фермы или путников на тракте, за деревьями не прячутся. А вот кусок старого тракта, новая дорога как раз заворачивает к нему. Идти будет в разы удобнее.

Они вышли на старый тракт, но Велион почему-то свернул налево, а не направо, к другим фермам. Свернул в сторону, где не было видно ни одной фермы, ни одной деревеньки. Наверное, перепутал что-то…

Грест вздрогнул и с трудом сглотнул густую слюну. Нет, всё правильно. Люди стараются селиться подальше от могильников, Велион ничего не перепутал, именно сюда им и нужно. Бывший воришка повесил голову, в которой вновь заметались мысли, в которых он становился то богачом, то неподвижным хладным трупом, то обедом какого-нибудь монстра.

Удар, прилетевший Гресту в спину, едва не заставил его клюнуть носом дорожную каменную плиту. Сердце воришки замерло, упав куда-то в область кишок, в голове промелькнуло «Неужели всё? Неужели я умер?», но через миг он понял – это просто Велион хлопнул его. Сразу полегчало.

– Небось, думаешь о том, что сдохнешь в первом же могильнике? – хмыкнул могильщик, косо глядя на него. – Или о том, что найдёшь несметные богатства и бросишь это дело, не успев начать?

– Я… ну… и о том, и о другом, – промямлил Грест.

– Все об этом думают. Но ты не бойся, я веду тебя туда, где можно тренироваться в снятии чар, не особо опасаясь за свою жизнь.

– Ты был здесь?

– Да. Дважды. Оба раза хабар был дерьмо, но на еду до следующего могильника хватало.

– Дважды? – переспросил Грест. – Но разве ты не мог вынести всё ценное за один раз?

Велион коротко хохотнул.

– Зачем? И ты думаешь, будто за все эти годы я был здесь единственным? Нет, парень, так это не работает.

– Не работает?

Могильщик пожал плечами.

– Ну вот, представь. Приходишь ты на могильник. Собираешь весь хабар, до которого смог дотянуться, и уходишь. Приходишь в какую-нибудь деревню, где есть трактир, девки и, главное, скупщик, торговец антиквариатом или любой пройдоха, готовый выкупить у тебя добро. Ты продаёшь добро, идёшь в трактир, где ешь, пьёшь, а потом снимаешь девку. И так несколько дней кряду. Деньги кончаются, и тебе опять приходится идти на могильник.

И вот тут начинаются все проблемы.

Во-первых, может оказаться так, что тебе нечего там взять. Может быть, ты вытащил в прошлый раз не всё, до чего смог дотянуться, а вообще всё. А может, взять-то, вроде бы, и есть что, вот только если возьмёшь, сдохнешь, и никакие перчатки не помогут.