Сергей Челяев - Ключ от Снов

Саамы не раз слышали о духах деревьев, а некоторые охотники даже видывали их своими глазами, поэтому они относились к друидам – служителям Леса с опаской. Наставив на Молчуна снятый с него его собственный лук и подталкивая рогатиной, они повели немого друида на опушку, где у костра, окруженный четверкой воинов, сидел человек, закутанный в теплый серый плащ. Воины его явно побаивались, потому что этот зорз прослыл среди чудинов и саамов великим колдуном, которому подвластны пути даже в саму смерть. Северные воины даже иногда задумывались, не состоит ли зорз со Смертью в родстве. Ведь лекари нужны везде, а старые женщины, каковой северяне без сомнения считали Смерть, должны нуждаться в них особо.

Рута, все еще не веря тому, что произошло, не выдержала и, едва только скрылась за деревьями у просеки, бросилась бежать во весь дух. Она знала, что где-то неподалеку должна быть река, изгиб которой они видела еще издали. Кроме того, эти места были ей хорошо знакомы – неподалеку от берега должен был стоять дом Коростеля. В лесу лежал глубокий снег, и она поминутно проваливалась в предательские ямы и сугробы, но Рута их словно не замечала, не переставая твердить себе: свободна, свободна, свободна… Чутье девчонки, выросшей в деревне, и память детства ее не подвели: скоро меж деревьями замелькали просветы, они становились все шире, и, наконец, Рута выбежала на берег реки. Случайность ли это была, или судьба все-таки подвела ее к этому своей заботливой и уверенной рукой, но она остановилась, задыхаясь и переводя дух. И сразу же Рута увидела на другом берегу человека. Он держал что-то в руках, прижимая его ко рту. Рута вгляделась и чуть не вскрикнула от неожиданности. Это был Ян, и он играл на дудочке. Эта картина была столь же неуместна в этот холодный зимний день на берегу почему-то все еще так и не замерзшей до конца реки, сколь и удивительна. Ян был без шапки, ветер со снегом трепали его волосы, и он увлеченно дул в свою дудочку. Но Рута не могла расслышать ни единого звука, сколько ни напрягала слух! Но Коростель на мгновение отнял дудочку от губ и тут же увидел ее. Он в замешательстве даже сделал шаг назад и покачнулся. Рута всплеснула руками и закричала ему, но в этот миг жесткая рукавица крепко зажала девушке рот, и она задохнулась от неожиданности.

– Зачем ты это сделал, паршивый друид? – тихо спросил зорз. Молчун, понятное дело, ничего не ответил, и вдруг услышал, как голос Лекаря тут же повторился в его голове, отзываясь в каждом уголке души и неприятно резонируя в ней. Он замотал головой, чтобы вытряхнуть его, со злостью подумав, что в последнее время почему-то всяк норовит пробраться к нему в душу и с наслаждением приказывать, заставлять, принуждать. Одновременно он шагнул к воинам, стремясь оказаться с двумя ближайшими к нему на одной линии.

– Ах, да, я и забыл, ты ведь не говоришь, – притворно покачал головой Лекарь, ощупывая друида колючим взглядом. – Совсем не говоришь, верно?

Молчун стоял перед ним, и выражение его лица было совершенно безучастным; казалось, он просто до конца не понимает смысла обращенных к нему слов. Лекарь пожевал губами, погрел длинную кисть у огня, пошевелил ей, всячески разминая.

«Чтобы лучше производить магические пассы», – мелькнуло в голове у Молчуна, почувствовавшего, как по спине побежала тонкая струйка пота.

– Не говоришь, зато делаешь, верно? – почти дружески обратился к нему Лекарь, и Молчун не нашел ничего лучшего, как дурашливо кивнуть в ответ. Зорз оценил жест, согласно кивнул и печально усмехнулся.

– Теперь перестанешь!

И он властно щелкнул пальцами.

«И для этого он так грел руки?!», – мелькнула мысль у Молчуна, но его тело уже само делало свою работу.

В тот миг, когда, повинуясь условному сигналу Лекаря, дюжий чудинский богатырь в волчьей шапке широко и картинно размахнулся копьем, Молчун скользнул за спину стоящему рядом низенькому воину, схватил ничего не подозревающего саама за пояс, увенчанный огромными ножнами, и заслонился его телом. Оттолкнув разом обмякшего саама, из живота которого торчало длинное древко, Молчун в мгновение ока сорвал с себя меховой малахай и что было сил швырнул его в костер, возле которого рослый саам натягивал тугой лук. Из пламени поднялся сноп искр, и рука испуганного стрелка дрогнула – стрела прянула в небо. Лекарь громко закричал что-то, и с его пальцев сорвалась струйка огня. Но ему было далеко до Птицелова: тонкая пламенная струйка на лету уплотнилась, превратившись в сгусток маленького трескучего огня, который почти сразу позорно шлепнулся в снег, не долетев до Молчуна нескольких локтей.

«Стоило руки греть», – презрительно шепнул кто-то внутри Молчуна, и на этот раз немой друид с ним полностью согласился.

Молчун стремительно нагнулся, выхватил из ножен убитого широкий меч и бросился вперед, к огню. Ему сейчас нужно было прорываться к лесу, но он избрал тактику, которую счел неожиданной для врагов, и не ошибся. Союзные воины и сам Лекарь были уверены, что немой друид сейчас повернется и бросится как заяц назад, к просеке. У них и в мыслях не было, что Молчун решит иначе и попытается пройти сквозь них, как горячий нож через подтаявшее масло.

Саамы, те, что привели Молчуна к Лекарю, вообще застыли, разинув рты, ошеломленные всем происшедшим. Один воин даже позорно выронил рогатину из рук. Молчун между тем в два прыжка достиг костра и сверху донизу резко потянул лезвием меча лучника, который уже достал из колчана длинную стрелу и теперь прилаживал ее на ложе. Брызнула кровь из рассеченного лица и горла, саам вскрикнул и ничком повалился в огонь, а Молчун, крутнувшись, отбил могучий удар меча, который обрушил на него чудин, прикрывавший собой Лекаря. Удар был столь силен, что друид еле удержал в ладони бешено загудевшую рукоять. «Дрянь меч», – успел подумать друид и пожалел о том, что с ним нет его неразлучного лука. Второй удар едва не вышиб клинок из руки друида, и Молчун, изловчившись, что было сил пнул здоровенного мечника в колено. Тот взвыл, не ожидая от уже почти побежденного врага такого коварства, и на миг потерял бдительность. Молчун же, видя, что даже в этот миг чудин прикрывает грудь вертикально стоящим лезвием, скользнул вниз, уйдя от нерасчетливого взмаха вражеского меча, и полоснул мечника поперек живота. Немой друид тут же выпрямился, как разогнувшаяся пружина, и перешагнул тело рухнувшего в снег чудинского мечника. Теперь двое воинов были сбоку от костра в отдалении, пара его конвоиров позади только-только очухалась, и перед Молчуном стоял Лекарь. Это был самый опасный противник, который мог применить совершенно незнакомые друиду приемы боевой магии, а у Молчуна и телесные, и душевные силы были уже на исходе. Но выбора у него не было, друид покрепче сжал рукоять меча и приготовился к любой неожиданности.