Барбара Хэмбли - Ледяной Сокол

– Ты думаешь, он мог выйти с Хетьей? Я видел, как она с ним разговаривала.

– Да, мог, если она ему рассказала о чем-нибудь, что показалось ему знакомым.

– Но почему тогда я не…

Руди еще не успел договорить, когда Ледяной Сокол подумал о том же самом. Почему молодой маг вынужден заниматься подобными поисками? Он ведь Мудрейший. У него есть волшебный кристалл. Он бы мог вызвать образ Тира…

Если только рядом с Тиром не находится другой Мудрейший.

Ледяной Сокол уже догадывался об этом, но теперь его подозрения подтвердились, и это было похоже на удар стрелы прямо в грудь.

– Это Бектис, – сказал он, выходя из-за дерева.

Джил-Шалос развернулась и смотрела прямо на него.

– Бектис? – Похоже, она испытала немалое замешательство, произнося имя придворного мага, который много лет назад за немалые деньги предложил свои услуги аббатисе Джованнин. Одержимая жаждой власти, та отправилась вместе с ним в Алкетч. Как утверждали слухи, Бектис помог ей установить свое влияния в тех растерзанных войной землях.

– Какое отношение может иметь Бектис к тому, что Тир пропал?

Сквозь поднимающийся туман, Ледяной Сокол направился к холмам, за которыми скрывался перевал Сарда и начиналась дорога на запад. Руди и Джил спешили за ним.

– Нас всех здорово одурачили. – В голосе Ледяного Сокола звучали и нескрываемая горечь, и гнев на самого себя, и страх. – Нас провели шаманской иллюзией. Тот старик Линок – он ведь и есть колдун Бектис. Я еще подумал тогда, что мне знаком его голос, и то, как он поглаживает бороду… Если бы у нас было время вернуться и поискать на лугу, мы бы нашли его следы – следы высокого и худого человека, а не того коротконогого крепыша, которого мы видели. Все это было обманом – просто хитрость, уловка, сказка, чтобы мы впустили его в Убежище.

Джил крепко выругалась. Руди, который соображал намного медленнее, сказал:

– Ну, пусть я сглупил… но его нет в Убежище. И он, и эта толстуха Хетья исчезли около двух часов назад…

Джил договорила за него, и в ее тоне звучала обреченная уверенность:

– И они увели с собой Тира.

– Меня одурачили, – повторил Ледяной Сокол.

Им не понадобилось много времени, чтобы отыскать следы Бектиса.

Снег все еще лежал там, куда падала тень от горы, и отпечатки башмаков старика виднелись на нем ясно и отчетливо – широкий, легкий шаг… И каблуки подбиты гвоздями, что сразу говорило о том, что башмаки сработаны мастерами Алкетча. Следы, явно принадлежавшие Хетье, смешивались со следами старика, и тут же прошел осел – явно не тот, которого привели в Убежище.

А рядом обнаружились отпечатки троих бандитов, обернувших ноги шкурами…

– Но где Тир? – Руди держал свой посох почти у самой земли, покрытой поблескивающим снегом. Магический огонек ронял отсветы на металлический полумесяц, повернутый рожками вверх.

– Верхом на осле. – Джил ответила раньше Ледяного Сокола.

Ночной ветер, дувший со стороны ледника, становился все холоднее и резче, и несколько черных прядей, выскользнувших из-под кожаной шапки, развевались вокруг лица женщины.

– Нам еще повезло, что к тому времени, как он собрался уходить, всех животных увели с пастбища, а то бы мы наверняка лишились парочки лошадей, – добавила она.

Джил несла с собой фонарь и такой же огневой кисет, как у Ледяного Сокола. Фонарь не был зажжен.

Как и Сокол, Джил была уверена, что не стоит недооценивать тех, кого они преследуют.

Немного дальше они увидели и следы Тира – там, где он слез со спины осла, чтобы помочиться за большим валуном.

– Они что, наложили на него чары?

С помощью магического огонька Ледяной Сокол внимательно осмотрел снег, ища следы чьих-нибудь ног рядом с отпечатками маленьких башмаков и желтыми пятнами мочи.

– Я думаю, Бектис использует какую-нибудь иллюзию, – сказала Джил. В голубоватом свете магического огонька ее тонкое лицо, пересеченное шрамом, казалось совершенно неподвижным, серые глаза приобрели холодный оттенок стали. – Тир, может быть, считает, что рядом с ним Руди, и все в порядке.

Руди выругался. Большую часть пути до ледника он молчал, но Ледяной Сокол знал, что принц был для молодого чародея как сын, и что Альда просто сойдет с ума от тревоги за своего ребенка.

С вершин донесся новый порыв ветра, насыщенный запахом близящегося снегопада. Ничего необычного для этого времени года, с горечью отметил про себя Ледяной Сокол. И очень кстати для Мудрейшего, который удирает через перевал… слишком кстати, чтобы это оказалось случайностью.

– Я должен был его узнать, – мрачно произнес Сокол. – Узнать задолго до того, как он подошел к Убежищу.

Джил удивленно спросила:

– Да как бы тебе это удалось? Ни Венд, ни Илайя, ни даже Руди – никто не может видеть сквозь иллюзии. И я его не узнала, хотя и встречала всего два года назад в Кхирсите.

– Ни Венд, ни Илайя не знали его до того, как был создан Отряд Магов для войны с дарками. – Сокол чуть переместился в сторону, избегая ледяного порыва ветра. Он двигался, как бесшумное, почти незаметное во тьме животное. – Ни ты, ни Руди не были с ним знакомы достаточно долго. Никто из вас не изучил так хорошо его голос и привычные жесты. Никто не мог опознать его манеру говорить. Придворный маг брата леди Альды, он уже находился во дворце, в то время как я там появился. Я хорошо его знал. Да и в любом случае, – сухо добавил Сокол, слишком поздно заметив и другую очевидную истину, – с чего Линоку с Хетьей было разбивать лагерь для ночевки, если они находились всего в пяти милях от Убежища? Мне следовало бы понять это сразу, как только я их увидел. Я должен был догадаться, что все это – просто уловка.

– Бектис – маг, – возразила Джил. – Это его работа – вводить людей в заблуждение. Не стоит так терзать себя.

Она спрятала подмышки руки, замерзшие, несмотря на перчатки. Джил была худенькой женщиной, просто кожа да кости. И эта худышка казалась очень суровой – до тех пор, пока вам не случалось увидеть ее улыбку. Многие из стражников завязывали отношения с женщинами Убежища – ткачихами или теми, кто варил пиво, обрабатывал шкуры, ухаживал за гидропонными садами. Но Ледяной Сокол, выбирая для себя женщину, предпочитал таких, которые служили в страже или в военных отрядах лордов Убежища. Одно время он даже прикидывал, не выбрать ли ему Джил, хотя с первого взгляда понял, что ее сердце принадлежит кому-то другому. Его собственная настоящая любовь, случившаяся много лет назад, была точно такой же. Ледяной Сокол вовсе не обманывал себя, глядя теперь на женщин.

Последние слова Джил вызвали в нем удивление.

– Я вовсе не терзаю себя, я лишь говорю правду, – возразил он. – Если бы я занимался своими делами и предоставил этих людей их собственной судьбе, Убежищу не грозила бы теперь опасность утратить связь с воспоминаниями предков.