Андрэ Нортон - Волшебный дом [Магия восьмиугольного дома]

– Спрошу.

– Сегодня вечером пройдёмся по нему ещё раз и составим список, что нужно купить, – продолжала Кэти, – ленточки, переводные картинки, бархатная бумага. И в субботу, может быть, что-то уже удастся купить. А завтра, на большой перемене, если ты сможешь принести альбом, Лорри, мы покажем его девочкам и решим окончательно.

– Я попробую, если мисс Эшмид разрешит.

– Ну ладно. Бесс, пошли, пообедаешь с нами, а потом нужно будет позвонить другим девочкам из комитета. Спасибо, Лорри, и поблагодари мисс Эшмид.

Когда тётя Маргарет вернулась домой, Лорри показала ей альбом, и объяснила, в чём дело. Но тётя покачала головой.

– Лорри, эти старые валентинки – то, что называется "коллекционными вещами", и они стоят очень больших денег. Мне не нравится, что ты принесла их сюда, и уж точно ты не понесёшь их завтра в школу.

– Но мисс Эшмид дала мне альбом и велела показать Кэти…

– Показать Кэти у нас дома, а не таскать в школу, где с ними может случиться всё, что угодно. Нет, Лорри. И я думаю, что мы не должны оставлять их здесь. Я забрала из проявки рождественские фотографии и хочу отнести несколько мисс Эшмид. Поэтому после обеда мы отнесём книгу назад. Она слишком дорогая, чтобы так беззаботно с ней обращаться. Мисс Эшмид может не знать их настоящей цены.

Лорри торопливо листала страницы альбома, чтобы составить список нужных вещей. Но смогут ли они сделать хоть что-нибудь без образцов из альбома? А то может получиться так, что она убедила Кэти заняться несбыточной идеей.

Когда Лорри с тётей Маргарет подошли к Дому-Восьмистенку, его фасад был тёмным. Но Лорри уверенно толкнула ворота и они открылись. Обходя дом, девочка заметила свет лампы и мерцание свечей в окнах красной комнаты. Казалось, их ожидали – Халли открыла дверь, не успели они постучать.

– Заходите, заходите! Ох и замёрзли, должно быть! – тепло заулыбалась она. – Ну-ка, быстрей заходите, мисс Лорри, и сразу марш к огню, греть нос и пальцы!

Тётя Маргарет постучала в дверь мисс Эшмид, и услышав тихий ответ, вошла, сжимая в руках альбом. Всю дорогу она несла его в пластиковом пакете, словно боялась, что с ним что-нибудь случится. Но когда Лори собралась идти следом за тётей, Халли ухватила её морщинистой старой рукой за плечо, и слегка подтолкнула в сторону кухни.

Лорри с удивлением вошла на кухню. Она была такой тёплой и приветливой. На скамеечке у плиты сидела Сабина. Халли подошла к столу и подхватила лопаточкой с противня горячее, только что испечённое печенье.

– А я словно знала, что кто-то в гости придёт. Ну-ка открой рот, деточка, а потом скажешь, как получилось.

Лорри попробовала раз, потом ещё раз и ещё, пока всё печенье не исчезло.

– Ммммм, вкуснотища! Как здорово, Халли!

– Ты не первая, кто так говорит, Лорри. Эй, Сабина, что там ещё?

Сабина спрыгнула со скамеечки и теперь мяукала у второй двери из кухни, той, которая вела в небольшой коридорчик.

– Выпусти её, детка. У неё свои привычки, не как у людей.

Лорри открыла дверь. Она уже догадывалась, чего хочет Сабина. Кукольный домик – она ведёт её к комнате с кукольным домиком. Лори пошла вслед за кошечкой, облизывая с пальцев последние крошки печенья.

В окно комнаты ярко светила луна, и в её свете шёрстка Бевис отливала серебром. Лорри обошла домик кругом. Странно, но она увидела, что его окна освещены. Слабый отсвет маленьких ламп и свечей, хотя внутри не было видно ни одного огонька. Она так старательно заглядывала в окна, что не заметила и ударилась ногой о наполовину открытый ящик в деревянном основании домика.

Это был ящичек поменьше, чем остальные, как раз под комнатой с рисунком на полу. И в отличие от первых двух, что она открывала до этого, в нём лежала только одна кукла.

Это была кукла мужчины, в форме, с маленькой саблей на поясе. Лори разглядела серый китель со стоячим высоким воротничком и золотыми шевронами на обшлагах. Конфедерат! Худое скуластое лицо и длинные тёмные волосы. Его глаза казались живыми, так пристально они смотрели на девочку.

Лорри попыталась открыть заднюю стенку домика, как она делала это раньше, ожидая, что та откроется. Но крепко закрытая стенка не поддалась. Тогда Лорри попробовала соседнюю стену – и та отошла в сторону, открыв гостиную, переднюю и столовую, которая сейчас была бархатной комнатой мисс Эшмид.

В гостиной на мебели не было чехлов, а в камине горел огонь. Она поставила солдата рядом с камином и сразу поняла, что он должен стоять именно там. Лорри закрыла стенку домика и шагнула к Бевис. И в этот раз снежная круговерть окутала девочку, прежде чем она успела взобраться в седло. Она услышала храп Бевис и обернулась на звук. Она по-прежнему стояла в лучах лунного света. Но стояла на улице, и снег ярко блестел под луной. Бевис забила копытом и снова заржала.

Они стояли у конюшни, над дверьми которой висел фонарь. – Мисс Лотта, они там обшаривают весь берег. Нельзя ехать, говорят вам! – раздался протестующий голос.

– Но я поеду не вдоль реки, Финеас. Я поеду в деревню.

– Да всё равно вам их не миновать, мисс Лотта. Они народ грубый. Позвольте, я поеду. Я довезу записку священнику.

– Финеас, а что, если бы я не вышла на улицу в ту ночь, которую мы оба прекрасно помним, или в ту ночь, которой Коул никак не может забыть?

– Но, мисс Лотта, ведь там мятежник, который сбежал из лагеря. Он опасный, мало ли что ему в башку взбредёт! Говорят, что он убил человека, который хотел его остановить.

– Говорят, говорят! Они всегда говорят много всякой всячины, Финеас. Но насколько я заметила, пока никто не назвал ни имени убитого, ни повторил одну и ту же историю два раза подряд. По крайней мере я не слышала. Нет, Финеас, я еду в деревню, а что будет потом – это дело случая. И не бойся за меня, уж за кого-кого, а за меня не бойся.

Вновь послышалось тихое ворчание и дверь конюшни открылась. Белая лошадь, точь-в-точь, как Бевис, вышла наружу, и на спине у неё боком сидела женщина. Она нимало не удивилась, увидев на дорожке Лорри, даже улыбнулась ей.

– Ночь холодная, но светлая, Лорри. Поскачем? – Лотта подъехала к девочке, нагнулась и помогла ей влезть в седло. Но когда они выехали на дорогу, которая петляла так же, как в своё время будет петлять Эш Стрит, она больше не проронила ни слова.

Со стороны реки Лорри заметила мелькающие огни, раз или два услышала отдалённые возгласы. Она поёжилась. Снова, как в тот раз, когда люди с собаками охотились за Коул, облако страха коснулось их даже здесь.

– Говорят, что человек – самое опасное животное, Лорри. Но в эту ночь самые опасные – это охотники, а не их жертва.

– А за кем они охотятся?

– Заключённый сбежал из лагеря на Севере. Измученный человек, который пытается добраться домой. К разрушенному домашнему очагу и проигранной войне.