Андрей Плеханов - Бессмертный мятежник

– Третья загадка – очень трудная! Он большой и серый, уши у него тоже большие и хобот есть. И бивни. На "с" начинается, на "лон" кончается.

– Слон. – В голосе Табунщика уже не было торжества. Он недоуменно поглядел на Демида. Демид пожал плечами.

Демид потерял счет времени. Сколько загадок уже произнес этот голубой зверь? Сотню? Тысячу? Все они были такими же дурацкими, как и первые три. Сначала Табунщик терпеливо называл отгадки, Демид молчал. Когда Абаси охрип и осоловел, Демид сменил его и стал отгадывать сам. Два солнца немилосердно палили. Непонятно, существовала ли в этом мире ночь? Светила неутомимо кружили по небосводу, не собираясь заходить за горизонт. Окажись полуголый человек в подобной пустыне на Земле, он давно бы уже лежал на песке обожженный и обезвоженный. Впрочем, здесь тоже приходилось несладко. Голова Демида немилосердно болела, кровь стучала в висках, белые разводы плыли перед глазами. Физически крепкий Табунщик сдавал на глазах. Он сидел, обхватив колени руками, напротив Кумса, буравил его глазами, налитыми кровью, и тяжело дышал. Демид чувствовал, что Дух Тьмы едва сдерживает желание разорвать зверька-мучителя на части.

– Восхищен вашей мудростью! – в очередной раз пропел Кумс. Сам он не подавал признаков усталости. Длинный язычок его, как змейка, все так же выглядывал из пасти, доставая порой до живота. – Вот вам еще загадка: они маленькие, беленькие, расположены на небе. Днем их не бывает, а ночью они появляются…

– Макароны? – сказал Демид. – Клубника со сливками? Реактивные выхлопы?

– Неправильно. – С юмором у зверька было туговато. – Вы не угадали, потому что не дослушали до конца. Их очень-очень много. На "зве" начинаются…

– Послушайте, глубокоуважаемый Кумс, – Табунщик вскочил на ноги. – Вам не кажется, что ваши загадки, мягко говоря, примитивны? Мы же не олигофрены, в конце концов! И сколько загадок еще вы намерены нам загадать? Не произошло ли досадной ошибки, сбоя где-то на уровне подготовки испытаний? Трудно уловить смысл в этой бесконечной череде описательных шарад…

– Еще раз призываю вас к терпению! – Кумс снова облизнулся. – Терпение, старательность – и вы будете вознаграждены! Сейчас будьте предельно внимательны, ибо я задам вам более сложную загадку, иносказательного, так сказать, плана. Итак: у него четыре ноги, но только одна спинка. На нем можно сидеть…

– Ах ты, скунс голубой! – Табунщик сделал молниеносное движение, и язык зверька оказался в его руке. Кумс пронзительно завизжал от боли, задрыгал в воздухе лапками. Табунщик держал его на вытянутой руке. – Загадки он нам задает, вонючка маленькая! Ждешь, пока мы изжаримся здесь, как на сковородке?

Изо рта Кумса хлынула кровь. Табунщик выпустил его и зверек шлепнулся на землю. Глаза его затянулись блеклой пленкой, ноги дернулись в последний раз и Кумс затих.

– Эй, ты чего? Хватит притворяться! – Табунщик пошевелил тушку носком ботинка. – Ладно, поднимайся, я же пошутил!

– Хороши шуточки! – Демид поднялся на ноги и отряхнул с брюк песок. – Ты убил его! Где же твое хваленое ангельское терпение?

– Терпение… – Пальцы Табунщика еще дрожали от ярости. – Откуда ты знаешь, в чем был смысл этого испытания? Явно не в том, чтобы отгадать эти кретинские головоломки. Может быть, я выиграл, первым проявил волю к жизни? А тот, кто развесив уши, будет слушать этого болтуна сутки кряду, боясь пошевельнуть пальцем, подохнет здесь на песке? Я спас твою жизнь, человек! Цени! Хотя, может быть, и не стоило бы делать этого…

– Во всяком случае, не было нужды убивать его. Можно было просто встать и уйти.

– Ладно, теперь поздно причитать. Пойдем дальше.

– Смотри, человек, зеленое пятно на горизонте! – Табунщик, щурясь от яркого света, всматривался вдаль. – Может быть, там – конец пустыни?

– Мираж, наверное… – Демид провел языком по потрескавшимся губам.

Через полчаса путники добрались до небольшой рощицы. Невысокие деревья с серыми гладкими стволами росли здесь ровными рядами. Появился освежающий ветерок и деревья зашелестели большими желто-зелеными листьями. Здесь не было кустов, только трава – гладкая, словно подстриженная газонокосилкой. Ящерица, вцепившаяся в кору шестью лапками, проводила Демида внимательным взглядом и на лету схватила огромную стрекозу. Насекомые роились здесь во множестве – бабочки невиданных оттенков, жуки, пчелы и другие, названия для которых не нашлось бы на земных языках. Это было похоже на кусочек рая. Маленького душного рая для насекомых

Табунщик на ходу сорвал лист дерева и сунул его в рот.

– Тьфу, ну и дерьмо! – Табунщик высунул язык и изо рта его потекла зеленая слюна, смешанная со жвачкой. – На вкус не лучше навоза! Жрать что-нибудь можно в этом лесу? Может, ящериц наловим?

– Смотри! – Демид показал на столб, стоящий на краю поляны. На нем висела табличка, написанная русскими буквами. Она гласила: "ПЕРЕКУСОЧНАЯ".

– Забавное слово. Что это означает? Что нам дадут поесть? Или что кто-то собирается перекусить нами?

– Пусть только попробуют! – Табунщик злобно оглянулся вокруг. – Что-то не вижу я здесь ничего съедобного. Гляди-ка, вода!

В центре поляны находилась небольшая ниша, выложенная камнем. С тихим плеском в ней бил ключ, наполняя выемку изумительно прозрачной влагой.

– Теперь ты первый пробуй, – сказал Табунщик. – Может, это серная кислота там бурлит?

Демид опустился на колени и припал губами к роднику. Никогда в жизни он не пил такой вкусной воды! Он пил и не мог оторваться. Табунщик оттолкнул его и с рычанием опустил в нишу всю голову. У Демида появилось желание схватить его за шею и держать под водой, пока тот не захлебнется. Дема даже оглянулся – не подслушивает ли кто-нибудь его мысли, столь неуместные на Острове Правосудия?

– Хорошо… – Табунщик с плеском вынырнул из родника, мотнул головой и черные пряди мокрых его волос бросили веер разноцветных брызг. – Трудно все же находиться в плену человеческого тела – и пить оно просит, и есть. Только успевай удовлетворять его желания!

– Смотри, нам дали оружие. – Демид держал в руках большой лук, тетива его была натянута столь сильно, что Демид с трудом удавалось оттянуть ее. – Здесь два лука и куча стрел. Может быть, они хотят, чтоб мы с тобой стрелялись на дуэли?

– Не провоцируй меня, человечек, – проворчал Табунщик. – А то насажу тебя на стрелу, как бабочку на булавку. Лук – это охота! Ты, конечно, понятия не имеешь, как обращаться с этой штуковиной? А я когда-то немало пострелял из нее – и в туров, и в тарпанов, да и в людишек! Славные времена были! Семь тысяч лет назад – тогда я в последний раз был в Цветном Мире.