Андрей Плеханов - Бессмертный мятежник

– Вот еще. Больно надо переживать! – Глаза Леки повлажнели. – Демик, Демик… – Она закусила губу. – Хорошо же тебе досталось, если даже ты начал бояться кого-то… Милый мой, не бойся никого, ладно? Я тебя вытащу, из любой ситуации, что бы с тобой не случилось. – Лека потянулась губами к лицу Демида.

– Подожди! – Демка рывком вскочил со стула, едва не сбросив девчонку на пол. – Это что такое?

– Ты что, с ума сошел? – Лека уже привыкла к дурацким взбрыкиваниям Демида, но сейчас боролась с искушением отвесить ему затрещину. – Что еще случилось?

– Вот это… – бормотал Демид, роясь в фотографиях на диване. – Я видел ее… Вот, вот она!

– Кто – она?

– Фотография. – Демид впился в пожелтевший снимок глазами. – Что это такое?

– Ты что, ослеп? Деревья какие-то, горы. Да тут тонна таких пейзажей.

– Что-нибудь тут написано? – Дема перевернул снимок обратной стороной, там выцветшими лиловыми чернилами было нацарапано одно слово – " Алтай ". – И это все? – Демид обследовал фотографию со всех сторон, даже посмотрел на просвет, словно там скрывалась карта неведомого клада. – Алтай… А какая часть Алтая? По-моему, он довольно большой…

– Да что ты привязался к этой фотке? – Лека начинала выходить из себя. Был у Демида такая дурная черта – он мог по часу заниматься мысленными умозаключениями, бормоча при этом совершенно бессмысленные обрывки фраз и не обращая внимания на бедную Леку, лопающуюся от любопытства. – Что ты нашел тут такого? Сосны, что ли, в какой-то знак складываются?

– Нет. Вот это! – Демид ткнул пальцем в черную точку. Точка находилась на скале, а скала занимала задний план обычного пейзажа осенней гористой местности. При желании можно было рассмотреть в снимке что-то необычное, вызывающее неосознанную тревогу. Ломаные линии ветвей, изогнувшиеся в невысказанной муке, мрачные клубящиеся облака, сгорбившиеся усталые горы, сглаженные тысячелетними ветрами. Но обратить внимание на эту дурацкую точку? Тем более, что снимок был некачественным, плохо промытым, желтые пятна фиксажа разъели его некогда глянцевую поверхность. Лека фыркнула.

– Слушай, поскобли это пятнышко ногтем, а? Может, это муха нагадила?

– Сама ты нагадила! Это вход в пещеру!

– Ага… – Лека ядовито улыбнулась. – А там – сокровиш-ша, драгоценности! Кучами лежат! Алмазы! Брульянты! Под ногами валяются!!! Видеомагнитофоны, лазерные проигрыватели, компьютеры "Макинтош"! Их спрятал туда великий пират Флинт в пятнадцатом веке! – Лека ходила по комнате, горланила и размахивала руками. – Специально для таких великих сыщиков, как мы с тобой!

– Ай-ай-ай, девушка, как некрасиво! – Демид укоризненно покачал головой. – Ходите по квартире голая – без лифчиков, можно сказать. Кричите что попало, старым умным людям не верите. Ну и ладно! Не хочете – и не надо. А я делом занят!

Он повернулся к Леке спиной, взял паяльник и начал задумчиво тыкать им в свои микросхемы. Снимок он поставил перед собой. Временами Дема бросал инструмент, таращился на фотографию, чесал в затылке и издавал невнятное бормотание:

– Ну да… То самое?.. Нет. Нет? А если… Но почему Алтай?.. Я-то думал… Надвинулись шершавыми боками… Алтай… Ладно, плюнь… Ну уж хрен вам, господа… Ладно, ладно, разберемся…

Лека не выдержала и ушла на кухню – готовить обед. Жрать этот мыслитель требовал регулярно.

– Знаешь, Лека, я хочу съездить кое-куда. – Демид стоял посреди комнаты, и укладывал фотографии охапками в "дипломат". – Вернусь поздно.

– Куда ты намылился?

– К маме. К маме я хочу съездить, понимаешь?

– А меня возьмешь?

– Тебя? – Дема озадаченно посмотрел на Леку.

– Ну да. Почему бы мне не познакомиться с твоей мамой?

– Я думал, что ты не горишь желанием общаться с чьими-либо родителями.

– Я хочу увидеть твою маму! Хочу понравиться ей!

– Ты хочешь понравиться? И как ты это сделаешь? Разобьешь окно? Наговоришь кучу гадостей?

– Глупости какие! Ты же понравился моим родителям. А чем я хуже? Я хорошо буду себя вести, честное слово.

– Ладно. – Демид покрутил на пальце ключи. – Я – в машине. Уезжаю через десять минут. Прособираешься дольше – пеняй на себя. И не напяливай на себя ничего вызывающего. Платьице какое-нибудь простое есть у тебя?

– Я – пулей! – Лека уже рылась в шкафу, и блузки, топы, трусики и рубашки вылетали оттуда, размахивая пестрыми крылышками. – Я мигом, Демка!

Дема нажал кнопку звонка и Лека снова удивилась сама себе. Она ужасно волновалась. К тому же это дурацкое платье… Руки неловко торчали из него, оборки на воротнике кололи шею, а ножки, ее гладкие загорелые ножки были прикрыты подолом ниже колена. А Демиду, похоже, наряд Ленки понравился. Он восхищенно причмокнул губами, когда она выпорхнула из подъезда – воздушное создание в шубке, из-под которой выглядывало атласное голубое платьице, украшенное кружевами, и затянутое шнурками сзади на талии, с какими-то немыслимыми рюшечками и воланчиками. Он даже не высказал всего, что думал по поводу ее получасовой задержки. Более того – он выскочил из машины, открыл дверцу, поддержал ее за руку, когда она садилась на переднее сиденье и поцеловал в раскрасневшуюся щечку. Ради такого стоило вытерпеть любые муки.

В подъезде воняло кошачьей мочой, штукатурка облупилась, а просторные лестничные клетки были забиты старым деревянным хламом. Дверь, в которую они позвонили, единственная выглядела здесь аккуратной – с добротной узорной филенкой, со звонком, не висящим на проводах, с чистым ковриком под ногами. "Наверное, Дема бывает здесь достаточно часто, – подумала Лека. – Вот уж не думала, что он заботливый сын… Интересно, как выглядит его мамочка?" Она представила морщинистую седую старуху в инвалидной коляске, с безумным взглядом. "Зачем в гости напросилась? О чем я буду с ней разговаривать? Дура я, дура".

Дверной глазок на секунду затемнился.

– Демочка, ты? – Пожилая женщина довольно высокого роста, в очках с толстыми стеклами, придававшими ей ученый и отстраненный вид, выглянула из двери. Волосы, подкрашенные в неестественный оттенок и взбитые до невероятной пышности, образовывали над головой голубой ореол. Женщина улыбнулась и вся ее мнимая величественность утонула в доброй застенчивой улыбке. – Ой, и девушка с тобой! Это Леночка, да? Проходите, проходите. – Она подала Леке и руку и произвела крепкое, почти мужское рукопожатие. – Паола Ивановна. ("Паола?!"). Так вот вы какая, Леночка! Демид нам много рассказывал про вас, какая вы красивая и замечательная. (Лека открыла рот от изумления). Очень, очень рада видеть вас! И платье у вас модное, очень, очень красивое! Вы где-то его покупали, или шили на заказ? ("В Венеции, в магазине второсортных товаров", – едва не ляпнула Лека). Вы уж извините, Леночка, у нас тут беспорядок. Соседи сверху опять пролили. – Она погрозила кому-то сухим кулачком. – Дема, хоть ты бы поговорил с этими пьяницами. Ведь это же совершенное безобразие! Они пьют водку, а за трубами не следят. Ведь нельзя же так!..