Андрей Плеханов - Бессмертный мятежник

А что, пожалуй, так даже лучше, подумал Демид. ГБ так ГБ.

Попробуй Демид объяснить истинную суть вещей, Крот счел бы его психом. Мир Крота был четко поделен на наших и не наших. Поделен на братву, ментов и чекистов. На крышу и крышуемых. Никакого места для мистических Ан-Тирита в его классификации не предусматривалось.

«Молодец, Крот. Сам придумал мне легенду. Отныне и присно стану я комитетчиком», – в неожиданном приступе мозговой ясности решил Демид.

– Гражданин Кротов, – Дема придал себе официальный вид, – прошу отнестись к полученной вами информации со всей ответственностью. Пожалуй, дальше нет необходимости скрывать, что я представляю интересы очень серьезной организации. Сами понимаете, какой. Посторонние лица об этом знать не должны. В настоящий момент меня интересует вон та женщина, – он кивнул на Леку, пришипившуюся в углу. – Наркомания, понимаете…

Крот глянул на Демида с отвращением. Легкость, с которой тот признал себя сотрудником госбезопасности, была подозрительна до тошноты. Крот засомневался пуще прежнего.

А Демиду было безразлично, что решит для себя Крот. Демид лишь уловил в мыслях Крота вздох облегчения: "Телку берут по наркоте. Ну и хрен с ней, это не по моей части."

Проверенный факт: Крот никогда не связывался с продажей наркотиков – вероятно, из-за болезненной нетерпимости к цыганам, лидирующих в этом бизнесе. Русский блондин Юрий Кротов был упертым националистом. Он ненавидел всех черных, независимо от их этнической принадлежности. Занимался только "спортивной" работой – рэкетом, опекой торговцев водкой, выбиванием долгов. Бывший успешный грабитель, Кротов все активнее отходил от стандартной уголовщины, старался легализовать свою деятельность, насильно предлагая свои услуги коммерческим фирмам, растущим, как грибы после дождя.

– Брось заливать, Динамит, – осклабился Крот. – Из тебя агент ГБ как из меня балерина. Обрадовался на халяву проехать? Покажи корки.

– Какие корки? Апельсиновые?

– Красные. Гэбэшные.

– Нет корок. В трамвае потерял.

– Опять свистишь.

– Свищу. Или не свищу. Какая разница?

– Ладно, – примирительно сказал вконец запутавшийся Крот. – Хрен тебя поймет в самом деле. Странный ты, Динамит. Даже сердиться на тебя не могу. Отваливай, чудила.

Крот изобразил на лице подобие улыбки. Демид не поверил бы в его дружелюбие ни за что на свете. Если кому и стоило доверять меньше всего в этом мире, то это Кроту.

Истинный объект деминых интересов поскуливал в углу, бросая на собеседников жалобные взгляды.

Забавные дела, подумал Демид. Неужели сия девчушка, измазюканная косметикой, и есть то, что я искал так долго? Она наркоманка, и это еще можно стерпеть, но, по-моему, она просто дура. Неужели человек со столь мизерным интеллектом может иметь знаки Системы?

– Девчонку возьму с собой, – сказал Демид. – Сколько с меня?

– Даром бери, – Крот пульнул окурком в угол. – Дерьма не жалко. Скололась девка полностью. Похоронишь за свой счет – и то для меня экономия выйдет.

– Пойдем, – Дема махнул рукой Леке, повернулся и пошел к выходу.

Лека заспешила за ним, расталкивая прибалдевших посетителей.

Они вышли на улицу, окунулись в осеннюю промозглую сырость. Свитер грел плохо, Лека спрятала руки под мышки. Ветер нагло залез под подол, ноги покрылись гусиной кожей.

– Динамит, мне холодно, – она прижалась к Демиду и запустила руки ему под куртку. – Куда мы пойдем?

Слава богу, девчонка симпатичная, подумал Демид. Наркошка – это исправимо. Это проще. А вот была бы толстая и уродливая, как бы я стал с ней сотрудничать?

– Едем ко мне домой. Садись в машину.

– Ну у тебя и тачка! – присвистнула Лека. – Я думала, ты на "Мерсе" ездишь.

– На такую сперва заработай, – огрызнулся Дема.

В самом деле, демина "пятерка" вряд ли могла бы участвовать в конкурсе красоты. Машина досталась ему даром после летних событий, он потратил кучу денег на ее восстановление. Зато этим "Жигулям" Демид мог доверять как лучшему другу, не променял бы их ни на какую иномарку в мире. Демид вспомнил, как светлая Яна сидела на том месте, куда сейчас недовольно плюхнулась его новая знакомая. Вздохнул. Он все еще скучал по Яне.

– Вмазать у тебя найдется? – спросила Лека.

– Найдем, – пообещал Демид. – Поехали.

Лека озиралась с любопытством. Нет, определенно, за всю свою жизнь она не встречала такого странного типа, как Динамит. То, что Крот с ним разговаривал на равных, еще можно как-то понять. А тут еще и хата как лаборатория. Лека потянула носом. Вроде бы трава… Но "мулькой" не тащит. Лека на километр распознала бы по запаху квартиру, где вываривают эфедрин или маковую соломку.

– Динамит, ты что здесь варишь? Крэк [21], что ли?

Она потащила свитер через голову, пошатнулась и запуталась в нем. Дик вытряхнул ее из свитера как котенка. Лека засмеялась и повисла у него на шее, попыталась поцеловать в губы. К удивлению, Динамит отпихнул ее довольно небрежно.

– Подожди, голубушка. Ты не для этого сюда приехала.

– А для чего же? – брови Леки поднялись. – Ты что, голубой, баб не любишь? Я ведь вообще-то много чего умею. И по-французски могу, и как угодно.

– И в хоровод [22]? – прищурился Демид.

– Ну, это ты зря, – гордо покраснела Лека. – В хоровод только девочки под винтом [23]идут. А я первинтином чертовым никогда не колюсь. Он самый вредный. От него и передозняк бывает, и глюки наезжают, за год скопытиться можно. Я только маком пользуюсь. Даже с пыхом завязала.

– Ладно, – Демид сделал вид, что поверил. – А от джефа [24]не откажешься?

– А что, есть? – глаза Леки загорелись.

– Ясно. Случай хронической полинаркомании. Что ж, это поправимо.

– Чего поправимо?

– Так… – Динамит неопределенно махнул рукой. – Многое поправимо при желании. Проходи в комнату, дорогая гостья. Будь как дома.

– Вот это да!..

Лека шагнула через порог и обалдела. Комната, совсем не малая по габаритам, казалась тесной от огромного количества разнообразной аппаратуры. Здесь была тройка компьютеров, несколько экранов, большое кресло, оплетенное проводами, а над ним металлический шлем на кронштейнах. Кабели шли через всю комнату и соединяли разноцветные ящики на стеллажах. Колбы и мензурки с булькающими реактивами стояли на столе и на полу. Лека едва не наступила на длинную прозрачную трубку, но в последний момент труба странным образом изогнулась и сбежала из-под ее ноги.

Все-таки у меня глюки, решила Лека.

– Осторожно, – предупредил Динамит. – Садись на диван.

– Ну ты даешь! – выдохнула Лека. – Тут у тебя железок, наверно, на сто миллионов! А видак есть?

– Есть.

– Здорово. Я люблю, когда боевики всякие. А ты, наверное, порнушку смотришь? Мужики такое любят. Некоторым на приход [25]порнография больше нравится, чем живая девчонка. У меня был один парень – как ширнется, так порево и включал. Хороший был человек, меня не обижал. Всегда на базар меня заряжал – лежим и треплемся с ним часами, как брат с сестрой. Правда, спекся он, меры не знал. За год такую дозу нагнал – двух-трех стаканов соломы в день не хватало. И мак брал только крепкий, ташкентский. Все спустил, и в психушку попал. Креза на него наехала. Ну, психоз, значит. Вот я к быкам и пошла. Они при деньгах всегда, кайфом обеспечат, да и порядку у них больше. Вот только страшно с ними – злые они, если что не так, пристрелить могут запросто, или порезать.