Джон Толкиен - Хоббит, или Туда и обратно (пер. М. Каменкович, С. Степанов)

– Вольно ему! – ответил Бард. – Пусть голодает, коли так!

– Так-то оно так, – кивнул Бильбо. – Я вас вполне понимаю. Но, видите ли, зима-то уже на носу! Скоро выпадет снег и все такое прочее… Думается, даже эльфам с едой придется туговато. А кроме того, грядут и другие трудности. Что вы, к примеру, слыхали о гномах Дайна из Железных Гор?

– Да что-то такое слыхали, давно, правда. Но при чем здесь Дайн со своими гномами? – спросил король эльфов.

– Так я и думал! Похоже, у меня есть для вас важные новости. Дайн, изволите ли видеть, находится всего в двух днях пути отсюда, а с ним – пять сотен свирепых гномов, которые не забыли еще страшной войны с гоблинами[*]. Слыхали о такой, наверное? Когда они подоспеют, у вас могут быть большие неприятности.

– Зачем ты нам все это рассказываешь? Ты что, предаешь своих товарищей или хочешь нас запугать? – мрачно спросил Бард.

– Дорогой Бард! – воскликнул Бильбо срывающимся голосом. – Не спеши с выводами! Нельзя же подозревать всех и каждого! Просто-напросто я хочу избавить все заинтересованные стороны от ненужных неприятностей. Поэтому я намерен сделать вам одно предложение!

– Что ж, послушаем! – сказал Бард.

– А лучше посмотрим! – воскликнул Бильбо. – Вот!

С этими словами хоббит достал Аркенстон и сорвал с него старую тряпку.

Даже король эльфов, которому было не привыкать к разного рода волшебным и диковинным вещам, и тот остолбенел! Сам Бард примолк от восхищения! Аркенстон сиял у них перед глазами, словно шар, полный света, в блистающей сеточке морозных звезд.

– Это Аркенстон Траина! – нарушил молчание Бильбо. – Сердце Горы! А кроме того – сердце Торина! Аркенстон ему дороже целой реки золота. Я отдаю его вам. Полагаю, он поможет вам сторговаться с гномами.

Не без дрожи в руках и не без сожаления Бильбо передал Барду волшебный камень, и тот принял его в ладони, словно завороженный.

– Но как он попал к тебе и какое право имеешь ты отдавать его? – преодолев смущение, спросил он наконец.

– Ну… – замялся Бильбо. – Он, конечно, не то чтобы совсем мой, но, видите ли, я осмеливаюсь рассматривать его как свою долю. Впрочем, можете смело называть меня грабителем – гномы-то нисколько не сомневаются, что я самый настоящий грабитель! Но лично я никогда себя таковым не считал. Как бы то ни было, грабитель я более или менее честный! По крайней мере, я возвращаюсь в Гору – пусть гномы делают со мной что хотят! Надеюсь, этот камень вам пригодится.

Король эльфов посмотрел на Бильбо, как на невиданную диковину.

– Бильбо Бэггинс! – воскликнул он. – Ты достоин носить эльфийскую кольчугу куда более, нежели многие из тех, на ком она смотрелась бы лучше! Правда, я не думаю, чтобы Торин Дубощит разделял это мнение. Уж кого-кого, а гномов я знаю не хуже твоего. Выслушай мой совет – оставайся с нами! Здесь тебе будут оказаны подобающие почести и гостеприимство.

– Премного благодарен, – отозвался Бильбо с поклоном. – Но я не могу вот так, не сказав ни слова, покинуть своих товарищей, с которыми прошел столь долгий и опасный путь. А кроме того, я обещал разбудить старину Бомбура ровно в полночь! Мне давно пора уходить – того и гляди опоздаю!

Никакие уговоры не помогли – поэтому, предоставив хоббиту провожатых, король эльфов и Бард попрощались с ним самым торжественным образом. Когда хоббит проходил через лагерь, с порога одного из шатров поднялся какой-то старик, закутанный в темный плащ, и подошел к нему.

– Славный поступок, господин Бэггинс! – сказал он, хлопнув Бильбо по спине. – И кто бы мог подумать! Впрочем, я всегда говорил, что у тебя за душой гораздо больше, чем кажется на первый взгляд!

Это был Гэндальф.

Впервые за много, много дней Бильбо обрадовался по-настоящему, но времени на расспросы не было вовсе. А как много хотел бы он узнать у волшебника – и немедленно!

– Всему свое время! – успокоил его Гэндальф. – Если я не ошибаюсь, дело как будто идет к концу. Правда, тебе сейчас придется туго, но не унывай! Может, все и устроится… Грядут события, о которых даже вороны еще не проведали. Доброй ночи!

Приободренный, хотя и несколько озадаченный, Бильбо поспешил в обратный путь. Его проводили до безопасного брода и перенесли через реку – так что он даже ног не замочил. Потом Бильбо попрощался с эльфами и, внимательно глядя под ноги, стал карабкаться к Воротам. Хоббит смертельно устал, но еще до полуночи успел все-таки забраться по веревке на стену; веревка так и осталась висеть, где он ее привязал. Бильбо спрятал ее и уселся на стене, с тревогой гадая, что же будет дальше.

Ровно в полночь он разбудил Бомбура и завалился спать в свой угол, вполуха слушая благодарные излияния толстого гнома, которые хоббит с большим на то основанием считал незаслуженными. Вскоре Бильбо крепко заснул и думать забыл обо всех своих тревогах – во всяком случае до утра. А если честно, снилась ему яичница с беконом.

Рано утром в лагере раздались звуки труб. Вскоре на узком карнизе, ведущем к Воротам, показался гонец. Не доходя до них, он остановился и, окликнув гномов, спросил, не намерен ли Торин приступить к переговорам, так как в лагере имеются важные известия и вообще обстоятельства переменились.

– Не иначе как Дайн на подходе! – сказал Торин, потирая руки. – Они проведали о Дайне! Так я и знал, что скоро они запоют по-другому! – И ответил гонцу: – Пусть парламентеры приходят, но только малым числом и без оружия. Послушаем, что они скажут!

Около полудня вновь появились знамена Леса и Озера. К Воротам приближался отряд из двадцати воинов. В том месте, где начинался узкий карниз, воины сложили на землю мечи и копья и направились к Воротам. К своему удивлению, гномы увидели среди воинов не только Барда, но и короля эльфов – а впереди шагал какой-то старик в плаще и капюшоне; в руках старик держал небольшой деревянный ларец, обитый железом

– Приветствую тебя, Торин! – крикнул Бард. – Ты еще не передумал?

– Я не меняю своих решений с каждым восходом и заходом солнца! – гордо ответствовал Торин. – Ты пришел сюда задавать мне праздные вопросы? Я вижу, эльфийское войско все еще здесь! Значит, ты пришел напрасно – переговоров не будет!

– Неужели нет на свете ничего, что заставило бы тебя поступиться своим золотом?

– Во всяком случае, ничего из того, что можешь предложить мне ты со своими приятелями!

– А что ты скажешь насчет Аркенстона Траина? – спросил Бард, и в то же мгновение старик откинул крышку ларца и вынул из него бриллиант. Из руки старика брызнул чистый свет, ярче солнечного!

От изумления и досады Торин просто онемел. Некоторое время никто не решался вымолвить ни слова.