Николай Романецкий - Утонувший в кладезе

Скрипнула открываемая дверь.

— Не прощупывайте меня, чародей! Бесполезно!

О боги! Сам Кудесник пожаловал!..

Свет выключил Зрение, поднялся с постели:

— Простите, Кудесник, что не встречаю по этикету!

Остромир издал какой-то звук, похожий на негромкое овечье блеяние.

Засмеялся, что ли?.. Не может быть!.. А почему, собственно, не может? Кто вам сказал, брате, что в Колдовской Дружине вы один способны улыбаться?!

— Зажгите-ка нам, сударь надзиратель, светильню.

— Одну минутку, Кудесник. След включить газ.

Волшебник вышел, но почти сразу вернулся. Открыл кран, чиркнул спичкой.

Полумрак тут же умер, а ослепленный Свет зажмурился.

— Вы покудова свободны, сударь. Мы с чародеем немного побеседуем.

— Но, Кудесник… Я не могу оставить вас здесь одного. А вдруг чародей…

— Не беспокойтесь, сударь! Чародей на меня не нападет. Ведь так, Сморода?

Вопрос не требовал ответа, и потому Свет промолчал.

— Идите, идите, сударь… Можете запереть нас. Побуду-ка я полчасика в роли арестованного. — Остромир опять заблеял.

Свет приоткрыл глаза, вытер слезы.

— Плохо встречаете собственное начальство, брате…

Кудесник, покряхтывая, переложил Светов камзол на топчан, уверенно оседлал табуретку.

Глаза наконец привыкли.

— У себя на Торговой набережной я бы встретил вас с почетом, Кудесник…

— Сидите, сидите… Ведь вы в тюрьме!

Оказывается, он и шутить умеет, удивленно подумал Свет.

Кудесник смотрел на него пристально и с интересом, но как-то… отстраненно, что ли? Как будто знакомился с неким любопытным природным явлением…

— Вы уж, наверное, тут сто дум передумали… Не так ли?

— Передумал, — согласился Свет. — И не сто, а всю тысячу!

— Ну и до чего додумались?

— Решил, что меня арестовали не по ошибке.

— Верно…

— Но какие у вас основания обвинять меня в государственной измене?

Кудесник открыто улыбнулся, и Свет уже не удивился его улыбке.

— Обвиняю вас не я, чародей. Обвиняет вас ключградский принципал.

— Порей Ерга?!

— Он самый. И знаете, каковы его умозаключения?.. Он считает, что вы вовсе не чародей Сморода. Он считает, что вашим телом завладел варяжский альфар.

— Но это же невозможно! — Потрясенный Свет вскочил.

— Почему невозможно? — возразил Остромир. — Если принять эту версию, сразу становится понятно, по какой причине вражеский лазутчик посейчас не найден…

— Но я же вам все объяснил…

Кудесник хлопнул ладонью по столу:

— Объяснили, говорите?.. Объяснили да не все.

— Что вы имеете в виду?

— А вот говорят, будто к одному чародею стала заходить по ночам в кабинет служанка… Такое вы способны объяснить?

Проболталась-таки, подумал Свет. Впрочем, она ведь обязана отвечать на вопросы сыскников. Я сам велел, а моего подмигивания она не поняла… Ладно, будем выкручиваться полуправдой.

— Да, верно говорят… Я готовлю ее себе в секретарши, она пишет под диктовку, разбирается в моих делах.

— Извините, сударь, но никому из волшебников и в голову не придет брать к себе в секретарши девицу. Проще сразу сдаться супротивнику… Вы лжете, брате. Не забывайте, кто перед вами! Причем вы лжете мне уже давно, с тех самых пор, как из-под вашего носа удрала неизвестная паломница, труп которой нашли рядом с трупом щупача Бондаря. Так почему я должен верить вам, а не Порею Ерге?

Похоже, это была катастрофа… Свет оглянулся по сторонам, словно надеялся найти правдивое объяснение на каменных стенах.

— Ну хорошо, — сказал он. — Все очень просто. Я открыл заклинание, делающее корень волшебника пригодным для занятий любовью, и опробовал его на практике. Девице нравится, а для меня это справная разрядка. Вполне заменяет фехтовальные упражнения. Что в этом плохого?

— А почему вы не поделились открытием с братией? Оформили бы лицензию…

Свет пожал раменами:

— Мне и в голову не приходило, что кому-то может понравиться подобная замена фехтованию. А потому оная лицензия ничего бы не стоила.

— Вот-вот! — Кудесник поднял тонкий крючковатый палец. — Никому из членов Колдовской Дружины подобная замена не понравится. Опричь чародея Смороды. Но не это главное… Главное в том, что никому из членов Колдовской Дружины и в голову бы не пришло работать над подобным заклятьем!

А я над ним и не работал, чуть было не ляпнул Свет. Но сдержался. Слишком многое пришлось бы объяснять после такого ответа! И еще больше спрашивать! Ибо молчание будет хуже лжи..

— Главное, — продолжал Кудесник, — причина, в силу которой именно вам пришло в голову разработать подобное заклятье…

— Не знаю, Кудесник.

— Зато я знаю! И эта причина мне очень не нравится. И обвинение, выдвинутое против вас Пореем Ергой, недалеко от истины. Вы — действительно угрожаете безопасности Великого княжества Словенского!

— Но в чем моя вина?

— На этот вопрос я не отвечу, чародей. Вернее, бывший чародей…

Аж вот так, подумал Свет. Ну ладно, перейдем тогда из обороны в нападение…

— Интересно, каким образом вы сможете доказать справедливость обвинения на суде?

Кудесник ухмыльнулся:

— Сударь, это не составит большого труда. Я заставлю вашу служанку признаться в том, что она варяжская лазутчица. И что завербовали ее вы… Найдутся и другие свидетели.

— Но ведь это магическое насилие! — воскликнул Свет. — Вы же займетесь Ночным колдовством!

— Ничего, Семаргл простит мне сие маленькое прегрешение. Абы не случилось гораздо большее лихо!..

Мысли понеслись в голове чародея вскачь.

Это что же получается?.. Выходит, Кудесник не боится изменения своей личности? А вот оставить меня на свободе он явно боится! Почему?.. Чем же я отличаюсь от других колдунов? Чем, о Сварожичи?!

— Скажите, Кудесник, чем я так выделяюсь среди остальных, что вы меня боитесь?

Остромир фыркнул:

— Я вас боюсь?! И это говорит человек, сидящий в «Маловом приюте»!..

— Боитесь, боитесь… Иначе бы вы не пришли сюда. Вы могли судить меня и разрушить мой Талант без нынешнего нашего разговора. Однако вы пришли…

— Дичь!

— Нет, не дичь… Вы установили за мной слежку… Ваш соглядатай умер, едва я попытался поинтересоваться причиной этой слежки… Причем умер он от заклятья, совершенно мне неизвестного…

Остромир презрительно скривился.

— А в ментальной оболочке Порея Ерги я обнаружил барьер с абсолютно незнакомой структурой, — продолжал Свет. — И я открыл заклятье, само существование коего необъяснимо с точки зрения волшебной теории… И почему-то вы пришли ко мне ныне, спрятав ауру… И вы способны улыбаться… Я, к слову, тоже теперь способен… И почему-то Кудесник не занимается фехтованием, но ему вроде бы не угрожают известные болезни колдунов… И вы боялись меня уже позавчера, когда я вернулся из Ключграда… Скажите, Кудесник, всеми ли азами волшебной теории я владею? Нет ли каких-то разделов, которые нам не преподавались в школе? И откуда, в таком случае, с оными разделами знакомы вы? Вы ведь заканчивали ту же школу, что и я, и были в свое время обычным чародеем. За какие заслуги у нас чародей становится Кудесником?