Кристофер Кубасик - Подмененный

Раздался оглушительный грохот, стену кафетерия проломило, и в зал полилась сероватая жидкая грязь. Она двигалась прямо на него. Мороз пробежал у Питера по жилам – никогда прежде ему не доводилось видеть подобную пакость. Повсюду распространилась отвратительная едкая, вонь. Вал липкой, дурманящей кислоты надвигался. Внутри этой клееобразной жидкости что-то бурлило и кипело. Замешательство, охватившее тролля, было так велико, что он не мог двинуться с места. Только когда несколько капель жидкости попало ему на ногу, он пришел в себя и метнулся в сторону. Одежда сразу задымилась. Адская боль пронзила ногу.

Тяжело дыша, поскуливая от боли, он бросился к отцу. Самурай дико крикнул – он угодил по щиколотку в разлившуюся кислоту. Высунувшись из-за стола, Питер выстрелил в него – тот еще раз взвыл и упал в бурлящую гадость. Путь был открыт:

Питер обнял старика и прохрипел ему в ухо:

– Пошли, пошли!

Он отволок его подальше от разлившейся кислоты, в которой безмолвно лежал чернеющий на глазах человек. Отец уже успел потерять прежнюю выдержку и отрешенность – отчаяние и страх исказили его лицо.

Положение было хуже некуда. Питер глянул влево – что там с магом? Женщина стояла на коленях на пороге кафетерия и держалась за голову. Может, в нее пуля угодила? Трудно сказать. Оставалось надеяться, что она не сможет причинить им вреда.

Они бросились вперед, перелезли через стойку, нырнули в кухню. Потом обежали вокруг какого-то объемистого, ростом с тролля металлического робота и с ходу врезались во что-то мягкое, живое… Рухнули на пол. Когда Питер поднялся, он ахнул! Перед ним стоял богатырь японец. Тот не раздумывая ударил носком ноги по обожженной голени Питера – как раз по тому месту, куда попала кислота. Оба взвыли, отпрыгнули друг от друга. Краем глаза Питер увидел, как отец отполз за соседний бак.

Самурай первым пришел в себя. Он криво усмехнулся и открытой ладонью ударил Питера в лицо. Вернее, толкнул. Того отбросило к стене. Питер совсем растерялся, а тут еще спасения не было от жуткой боли в ноге. Японец успел ударить его еще раз. Теперь он попал точно, и может, эта новая боль вернула Питеру былую резвость и силу. Самурай уже издевательски посмеивался. Он поднял руку, и вдруг между пальцев, сжатых в кулак, блеснули три изогнутых лезвия. Гангстер завертел кулаком – три клинка слились в один посверкивающий круг. Японец сделал выпад. Питер успел отклониться. При этом врезал бандиту боковым ударом в голову. Самурай покачнулся – некоторое удивление появилось в его глазах, – но в следующее же мгновение он принял боевую стойку. И вдруг с его лица сползла ухмылка. Глаза расширились от ужаса. Питер тоже почувствовал, что с ним что-то происходит. Сильная дрожь пробежала по телу. Он глянул на свою руку и обнаружил, что вновь стал троллем.

Должно быть, Брина сняла заклятье.

Вовремя!

Питер широко, во весь рот, улыбнулся и тут же бросился на обезумевшего от страха бойца. В самый решительный момент боя обнаружить перед собой тролля – это было слишком даже для японца! Питер схватил его за одежду, привлек к себе. Не раздумывая, вонзил в его плечо клыки. Рот наполнился кровью. Самурай закричал тонко, истошно. Питер еще сильнее сжал челюсти.

Он вырвал из плеча кусок плоти, и человек, потеряв сознание, рухнул на плитки, которыми был выложен пол.

Питер подхватил пистолет, подбежал к отцу, поднял его – тот с нескрываемым ужасом смотрел на тролля. На объяснения времени не было. Он бросился к выходу. Питер попытался представить себе, какое впечатление произвела на научного работника эта сцена. Доктор Ваксман неожиданно превратился в страшного метахомика, да еще к тому же и людоеда. Пасть у него была в крови. От этих мыслей стало немного веселее…

Он быстро соображал. Банда Итами, напавшая на АБТек, по-видимому, сумела прорваться в здание. Здесь они наткнулись на группу призрачных бегунов, присланных из Сиэтла. Если прибавить сюда киборгов, то схватка должна была получиться на славу. Значит, пока одни бандиты уничтожают других, ему с отцом надо покинуть здание.

Между тем самурай опомнился и стал метать в их сторону все, что попадалось под руку, – сначала кастрюли, потом какие-то горшки, блюда. Потом он нащупал на полу нож для резки мяса. Эта находка придала ему смелости. Японец вскочил, издал дикий вопль, принял боевую стойку, в левой руке длинный нож, из правой, сжатой в кулак, торчали три лезвия.

Питер вскинул руку и вдруг обнаружил, что потерял пистолет. Он принялся лихорадочно соображать: что можно было предпринять в подобном случае? Боль в ноге не унималась. Накопившаяся за эти дни усталость тоже давала о себе знать.

Подхватив отца, он бросился бежать. Потом, чувствуя, что так ему далеко не уйти, опустил отца на пол, а сам прыгнул к включенной электроплите. Неожиданно развернулся и, схватив за нестерпимо горячие ручки кастрюлю с кипящим варевом, плеснул им прямо в рожу бежавшего за ним японца.

Тот опять издал истошный вопль. На этот раз в нем были страх и отчаяние. Самурай принялся тереть глаза, потом рухнул на пол.

Питер перевел дух, бросился к отцу, опять взял его на руки. Доктор Клерис вдруг стал отчаянно сопротивляться. Питер не обратил на это никакого внимания и, хотя груз несколько мешал ему, бросился к выходу.

Времени на дискуссию не осталось.

Оружия нигде не было видно. «Черт с ним, – решил Питер, – попробуем прорваться с голыми руками». Они добрались до двери, и в этот момент в стену, обложенную кафельной плиткой, ударила шаровая молния. Питер обернулся – сзади ковыляла колдунья. «Надо же, – поразился Питер, – очухалась, змея!» Он вновь подхватил на руки теперь уже покорного и какого-то обмякшего отца, открыл дверь и помчался вверх по лестнице.

Помчался – это было, конечно, сильно сказано. По крайней мере, ему так казалось. На самом деле он всего-навсего поспешно ковылял вверх по ступеням, изо всех сил стараясь увеличить дистанцию между ними и магом. Между ними и бандитами Итами. Между ними и киборгами.

Одолел два пролета, выбрался на лестничную площадку, толкнул дверь. Заглянул в нее.

Дверь выходила в коридор. Он был пуст. Питер взял отца за руку и вывел с площадки. Они зашагали по коридору. Шестым чувством Питер успел уловить опасность, грозящую им сзади. Он успел перехватить отца, поднять его на руки. Он нес Клериса перед собой. Оглянулся. Три гангстера показались в дальнем конце коридора. Питер бросился бежать, так и держа впереди себя отца. Сзади в его спину ударили пули. Тролль прыгнул за угол.

– Давай, – подсказал Питер отцу, указывая на открытые двери лифта. – Другого шанса не будет.

– Это же безумие! – воскликнул Клерис.

– Это точно, – согласился Питер.