Алекс Орлов - Золотой воин

Под стенами городка было заметно движение, люди-рабы укрепляли стены, а надсмотрщики-молоканы важно прохаживались мимо них и при случае стегали провинившихся плетками.

Увидев эту картину, Питер вздохнул, угадывая приготовленную ему участь. Еще раз оглядевшись, он понял, что пустошь вокруг городка сделана нарочно, чтобы любой беглец был виден издалека.

Поглядывая на изможденных, одетых в лохмотья рабов, Питер, шагая рядом с телегой, прошел за ворота. Не обнаружив самих створок, он поднял голову и нашел затвор, висевший в массивной раме из деревянного бруса. Затвор был сколочен из бревен с заостренными концами и держался на стопоре, от которого тянулась веревка. В случае необходимости ворота перекрывались в одно мгновение.

«И кого им здесь бояться?» – удивился Питер. Укрытые за поясом крепостной стены, огромные жилые строения молоканов казались незыблемыми. Даже внутри города каждая из усадеб представляла собой отдельную крепость. Кое-где на строительстве еще работали рабы, однако самые большие камни приходилось укладывать молоканам – человеку такое было не под силу.

Улицы, по которым вели Питера, были частью мощены булыжниками, а частью – просмоленными деревянными брусками. От жары смола расплавилась и приклеивалась к башмакам Питера.

Сделав очередной поворот, быки едва протиснули телегу между двумя столбами и остановились возле деревянных ворот, перекрывавших вход под каменную арку.

Ехавшие на лошадях орки спешились и принялись разминаться, переваливаясь с ноги на ногу. Возница постучал в ворота и что-то крикнул на своем языке. Ему ответили, потом загремели засовы и створки стали открываться.

За ними показался немолодой косматый орк, немного ниже ростом, чем другие, но зато значительно шире в плечах.

– Эй, ты, это теперь твой хозяин, – сообщил Питеру возница, указывая на косматого орка. Питер тотчас ему поклонился, надеясь не попасть в немилость с самого начала.

Схватив одного быка за рог, возница потащил повозку во двор, старый орк пошел следом.

Питер чуть замешкался и, оглянувшись, заметил, что двое орков-молоканов смотрят на него, держа своих лошадей под уздцы.

«Караулят», – подумал он и, поспешив за новым хозяином, вышел на просторный двор, посреди которого стоял столб высотой футов в тридцать. На его вершине находился выкрашенный охрой небольшой ящик с окошком. Питер подумал, что там живут птицы.

Двое рабов в дальнем углу двора строгали доски, еще один разводил в деревянном корыте известковый раствор для укладки камня. Большая куча его была свалена неподалеку, и двое молоканов выбирали из нее подходившие для стены – они наращивали одну из внутренних построек.

Пахло лошадиным навозом, а из закопченного окошка одноэтажной пристройки поднимался дым – видимо, там была кухня. У ее стены за стуле сидел человек в простых штанах и рубахе. На вид ему было лет пятьдесят, но на раба он похож не был. Положив ногу на ногу, незнакомец со скукой на лице посматривал по сторонам.

Питер осторожно покосился на хозяина, может быть, тот не видит вольностей этого человека, однако тот помогал орку-вознице распрягать быков. О новом невольнике, казалось, все забыли.

Вскоре с улицы послышались шум и голоса, а затем во двор ворвалось еще с полдюжины орков. Они встали посреди двора и начали громко кричать, потрясая космами и размахивая руками. Питеру они все казались на одно лицо – словно собаки.

Возница оставил быков и вышел навстречу незваным гостям – Питеру показалось, что он пытается защитить старого орка. Сзади подошли двое орков, что сопровождали пленника. Они остановились неподалеку от возбужденно жестикулирующих соплеменников, держа руки на рукоятях своих тесаков.

Орк-возница резко осадил крикунов, указал когтистым пальцем на Питера и добавил на яни:

– Вот этот человек. Это он убил ваших родственников.

На серых лицах молоканов застыло удивление – им показывали худенького человечка, который якобы стал причиной гибели их родственников, полноценных воинов.

– Я убью его! – поднял руку один из орков.

– Почему ты? Я потерял зятя! – возразил ему другой, не отводя от Питера тяжелого взгляда.

– Его нельзя убивать, – сказал возница и вздохнул: – Я сам потерял любимого дядю и получил рану.

Тут он дотронулся до пропитанной кровью тряпки, что опоясывала его торс, и снова вздохнул.

– Мессир Гами-Гамет сказал – пусть побудет в поселении. И он побудет. И останется живым, раз так сказал мессир, да придет к нам царство Хиввы.

– Ты хочешь сказать, что наши родственники останутся неотмщенными? – воскликнул тот, что потерял зятя.

– Только до того времени, когда мессир отдаст нам его.

– Тогда я прямо сейчас хочу выкупить его жизнь! Убить его должен именно я!

– Эй, не ссорьтесь, – подал голос новый хозяин Питера, выходя перед спорщиками. – Человек всего один, а вас много – если его убивать, все отомстить не смогут, но за серебряную монету я могу позволить вам колотить его кленовой палкой.

– Тогда я буду бить первым! Вот твое серебро, – потерявший зятя подал хозяину раба монету. – Где кленовая палка?

Хозяин спрятал монету в складках засаленной одежды и, подозвав строгавшего доски раба, приказал принести сырые кленовые палки, приготовленные для скармливания коротконогим лошадям.

– Хозяин, простите мне мою дерзость, но я не убивал ваших... родственников, – сказал Питер, затравленно оглядываясь. – Я не убивал! Я просто не смог бы, посмотрите на меня, разве я справлюсь с одним из ваших?

– Вот как?! – Возница хрипло рассмеялся и обнажил окровавленную повязку на боку. – А это ты видишь, невинный человечек? Ведь это ты проткнул меня колом, разве не так? Жаль, что твой дружок успел спрятаться среди лодок, будь вас двое, одного мессир наверняка отдал бы нам.

– А еще тот солдат с мечом... Посмотри, как изранены мои руки!

И возница выпростал из-под рваных рукавов свои жилистые конечности. Серая кожа на них была посечена во многих местах, где-то даже очень глубоко – кровь из порезов продолжала сочиться.

– Но у меня не было меча, и я не знаю никакого солдата! – в отчаянии воскликнул Питер.

– А вот и кленовые палки, – произнес его новый хозяин, заметив бегущего раба.

Пришлые орки радостно загомонили, Питер стал пятиться. Приготовившийся мстить орк выхватил из связки самую толстую палку и, повернувшись к жертве, произнес на яни:

– Враг и убийца, я, Кукас, отобью твое мясо от костей, а когда будет на то милость мессира Гами-Гамета, сварю тебя в жертвенном котле и сожру всего без остатка. Так будет!

– Так будет! – хором повторили все орки, даже те, которые складывали из тяжелых камней недостроенную стену.