Генри Балмер - Волшебники Сенчурии

Их друзей в пристройке не оказалось. Секундное разочарование Скоби убил в зародыше — черт возьми, он ведь чудес и не ожидал, не так ли? Лишь бы им только выбраться из этого сумасшедшего дома.

Сквозь стеклянную стену пристройки он разглядел между двух высоких окон большую дверь, открывающуюся все так же подобно диафрагме.

— Вот наш выход, — объявил он, побуждая Вал бежать побыстрее. Но та вдруг остановилась, указывая на что-то пальцем.

— Смотри! Там, в пристройке — мать Хаапан!

Редферн поначалу не поверил. Он сбавил шаг и направился к пристройке. Сквозь стеклянные стены он видел девушку, расчесывающую длинные черные волосы. Он ворвался внутрь пристройки и замер, глядя во все глаза.

— Ты права, Вал. — И все-таки он не мог поверить. — Это мать Хаапан, но!..

Девушка обернулась. Редферн едва мог опознать черты прежней старухи в этом свежем юном лице. Вместо прежнего одуванчика седин — эти роскошные волосы цвета воронова крыла, блестящие под утренним солнцем.

— Поскорее, Вал, — сказала мать Хаапан. — У вас не так много времени, прежде чем закроют двери. Редферном овладело сильнейшее замешательство.

— Лучше бы вам пойти с нами.

Мать Хаапан звонко рассмеялась.

— Что?! Взгляните только, что они со мной сделали! Я моложе и красивей, чем была когда-либо. И у меня есть возлюбленный! Он удивительный человек — нет, спасибо, у меня нет ни малейшего желания покидать это место.

— Она уже изменялась, когда я ее видела в последний раз, после того, как тебя забрали, Скоби, — прошептала Вал.

— Но это невероятно!

— Я понимаю, отчего человек может пожелать здесь остаться, — Скоби вспотел, не в силах на что-либо решиться. Он чувствовал себя, как человек, пробирающийся над бездной и знающий, что какую бы ногу ни опустил он первой, все равно окажется не та.

— Ты хочешь здесь остаться, Вал?

Та коснулась прибора на своей голове.

— Нет! Это здесь прицепили не для забавы.

— Это для того, чтобы заставить меня — нас заставить! — платить. Идем, Вал...

Редферн замолчал, стоило ему перешагнуть порог пристройки. На полу были небрежно свалены их рюкзаки, старая одежда и обувь — и винтовки!

Хватая «Спрингфилд», Редферн чувствовал, что готов всхлипывать от благодарности. Он поспешно нарядился в серые штаны и рубаху и натянул на ноги добрые американские ботинки с крепкими подметками. Вал колебалась. Потом решительно оттолкнула ногой серую тунику рабыни.

— Я больше не надену рабской одежды!

Мать Хаапан хихикнула. Она была одета в рубашку из какого-то белого, шелковисто блестящего материала наподобие нейлона. Подол рубашки доходил ей до середины бедер.

— Не глупи, Вал, — бросил Редферн. — Время уходит. Снаружи тебе понадобится одежда!

Вал упрямо покачала головой. Глядя на нее, Редферн начинал понимать, какое же причудливое она создание. Не овеществленный осколок мира сновидений, но живая плоть и кровь со вздернутым носом, округлым свежим лицом и длинными, блестящими каштановыми волосами, женщина, которая рядом. Мать Хаапан сдернула с себя рубашку и протянула ее Вал.

— Я схожу на рынок и возьму там другую, — сказала она с улыбкой. Редферну пришлось сделать усилие, чтобы отвести от нее глаза, пришлось силком вызвать в памяти седовласый и хрупкий образ, в котором она вместе с ними одолевала снега и пустыню.

— Хватай винтовку, — приказал он Вал.

Редферн нагрузил на себя патроны, убедился, что штык по-прежнему в ножнах, а ножны на поясе, проверил снаряжение Вал.

Вместе они покинули стеклянную пристройку и направились к большой открытой двери между окнами. За дверью лежал сплошной лес, приветливо машущий им неисчислимыми зелеными, коричневыми и серебристыми руками. Редферн сглотнул. Может быть, он все-таки свалял колоссального дурака?

Лес, сквозь который они бежали, не был джунглями. Не был это, как заключил Скоби Редферн с неожиданным для себя сожалением, и лес Мирциния, где можно было бы ожидать встречи с Моке, скачущим по воздушным террасам древесных веток, скаля зубы в дьявольской ухмылке и потряхивая парой костей, как всегда, готовых к нечестной игре. Вокруг них раскинулся самый обыкновенный лес умеренных широт со знакомыми деревьями: дубами, буками, кленами — словом, лиственными деревьями, стоявшими сейчас в полной красе своего зеленого убранства. Скоби и Вал бежали, лавируя между стволами, перепрыгивая узловатые корни, огибая заросли, где колючие кусты и папоротники густо сплелись над гниющими останками поваленного лесного гиганта. И снова... И снова... Скоби Редферн чувствовал себя в лесу неспокойно. Нехорошее ожидание скребло по коже, давило на веки. Они бежали быстрее в промежутках между чащобами, где вниз просачивался между ветками неяркий зеленый свет. Стало быть, Вал (он даже еще не знал, есть ли у нее какое-нибудь другое имя) виделась с остальными после того, как он, Редферн, был изловлен самоходными носилками. Редферн с пугающей ясностью сознавал, что должен как следует продумать проблему; все ответы уже имелись у него в голове, штука была в том, чтобы выудить их оттуда.

— Что случилось с Тони, Галтом и остальными?

Вал бросила на него загадочный взгляд, перепрыгивая через поваленное дерево. По лощине, в которой они сейчас находились, вдруг разлился запах фиалок.

— Они предпочли остаться. Их омолодили, они были влюблены, каждый имел партнера. Отчего бы им захотеть уйти? Им показали город...

— Город?

— Да. Он находится за большой комнатой, в которой мы побывали. Город тянется линией между равниной и лесом. Это удивительное место.

— Тогда мы дадим большой круг, а потом...

— Что?

Редферн объяснил. Вал засмеялась.

— Твоя Земля, должно быть, очень забавное место, Скоби.

— Когда-нибудь ты ее увидишь, Вал, — неведомо откуда взявшиеся уверенность и сила наполняли его. — А я увижу Монтрадо. Жизнь наладится, Вал, когда мы уберемся отсюда и подыщем Врата, чтобы ты...

— Нет! — резко перебила Вал.

— Почему?

— Я не могу оставить Тони, Галта и Мину! Они тоже должны вернуться в Монтрадо!

— Ну конечно! — сердито воскликнул Редферн.

— Ты хочешь сказать... Ты за ними вернешься?

— Я вернусь, но только своим путем. Мы должны сначала убрать с голов эти мерзкие штуки, не так ли? Восклицание Вал, угодившей ногой между двумя бревнами, вынудило Редферна остановиться и вернуться назад, чтобы помочь ей выбраться. Он поставил Вал на ноги и на мгновение она прижалась к нему со вздымающейся грудью. На мгновение Редферн ощутил щекой тепло и податливость ее груди. Он вынудил себя сохранить внешнее безразличие и оглянулся назад, в том направлении, с которого они прибежали. Действуя таким образом и держа свои мысли при себе, он добился кое-какого успеха. Ему удалось заметить что-то, движущееся украдкой как раз в том месте, где стволы деревьев сливались в сплошную, как бы монолитную стену леса. Редферн тотчас отреагировал: