Генри Балмер - Волшебники Сенчурии

Галт осуждающе улыбнулся. В дальнем конце залитого солнцем сада Мина, Тони и Нили свернули на дорожку из каменных плит, возвращаясь обратно. Их белые платья, такие же, как и те, что носили Галт, Вал и Редферн, шелковисто переливались от чистоты.

— Я считаю, что да, Вал. Волшебники хранят свою независимость в весьма деликатной ситуации. Теперь они защищают и всех нас.

— Однако эти их чертовы упыри пытались нас убить, — упрямо проворчал Редферн. Галт покачал массивной головой.

— Вовсе нет. Они стреляли анестезирующими дротиками.

Конечно, для людей эти дротики великоваты, но обычно Волшебникам приходится иметь дело с куда более чудовищными и опасными формами жизни, чем люди.

— А тараканы?

— Это животные исключительно для охоты. У нас в Монтрадо есть формы жизни, выведенные специально для охотничьих целей, так же, как и у вас на Земле. К тому же, Скоби, Волшебники простили тебе убийство суслинков, которых ты называешь тараканами. Что касается гара'хеков — ну, они действительно близки к зомби, так что твое определение их как кладбищенских упырей поражает своей проницательностью. Они...

— Ты хочешь сказать, они в самом деле... — Вал не договорила.

— Да, Вал. Волшебники изолированы здесь, на междумерной узловой точке огромного размера и потенциальной важности. Они вынуждены пользоваться всеми возможными уловками, чтобы сохранить свою целостность и независимость. Гара'хеки — действительно мертвецы, отреставрированные с помощью ментальных технологий, а также искусного электронного и механического колдовства таким образом, чтобы приносить определенную пользу. Они снабжены поддерживающим экзоскелетом и батареей на изотопах в качестве источника энергии и обладают своего рода псевдожизнью. С виду они не красавцы, само собой; зато превосходные лесорубы и водоносы. У Редферна эта мысль вызвала омерзение. Он задрожал.

— Но ведь я стрелял в них! Если они живые покойники, они бы не могли умереть, ведь они уже были бы мертвы.

— Выстрелами ты нарушал их моторные функции или системы управления. Ты сам говорил, что в некоторых тебе пришлось стрелять дважды.

Вал покрепче прижалась к руке Редферна. Мина, Тони и Нили выглядели, словно белые статуи из иной, более счастливой эпохи, расхаживающие среди цветочных клумб. Редферн представил себе ужасные морды не то людей, не то насекомых, склоняющиеся над ним.

— Бедняги! — выдохнул он. — И это предстоит здесь всем людям после того, как они умрут?

— Я не нашел ничего странного, — серьезно ответил Галт, — в том, что Волшебники считают для себя честью возможность служить в такой форме своему народу и после смерти.

— Значит, все это время им нужны были от нас только эмоции, чтобы подзарядить свои аккумуляторы? Ну, — не слишком уверенно закончил Редферн, — так они их от нас и получили. Я напугался, как дурак.

— Я нахожу, что полюбить их очень трудно, — произнесла Вал своим мягким голосом. — Очень трудно.

— Вспомни учение Арлана. Оно тебе поможет.

— Ты говоришь, что Волшебники нас защищают, — сказал Редферн. Ему пришлось перестраивать свои представления на этот счет, но такая перестройка требует времени. — И ты сказал, что это огромная междумерная узловая точка. Как же тогда они могут быть изолированы?

Две группы гуляющих воссоединились, чтобы вместе продолжить прогулку в свете сенчурийского солнца.

— Это я могу тебе объяснить, Скоби, — заявил Тони с уверенностью, которой в нем раньше не замечалось. Его худое веснушчатое лицо повеселело и оживилось. — У нас в Монтрадо имеется транспортная система, сходная с вашей земной системой железных дорог. Представь себе, что Волшебники находятся на центральной платформе большой развязки. Их могут посещать люди из многих измерений, однако сами они отрезаны путаницей путей и искажением на барьерах. Необходимо много энергии, чтобы прорваться сквозь измерения, если только рядом нет Врат и ты не Проводник. К ним прибывает множество посетителей. С расами некоторых измерений они ведут торговлю. К другим Волшебники питают только презрение и ненависть, и с ними-то они и воюют. Например, о порвонах они говорили с крайним отвращением и ужасом.

— Я о них уже слышал, — утвердительно кивнул Редферн.

— Всего только месяц назад им пришлось отбивать вторжение огромного войска полулюдей, исторгнутых узловой точкой в лесу. Вся территория здесь вокруг усеяна Вратами. Волшебникам пришлось обрушить на врагов всю мощь своего эмоционального оружия. Ненависть разливалась темными потоками страсти, весь лес содрогался от страха, — Галт рассказывал это с энтузиазмом. — С помощью эмоций они дали жестокий и страшный бой. К счастью для нас, Волшебники победили. Проиграй они, — Галт задумчиво пожал плечами, — мы, когда прибыли, получили бы совершенно другой прием.

Все направились обратно к Хризоберилловому Крылу. Вскоре их ждал обед. Галт продолжал рассказывать.

— Я обсудил с Вивасьяном проблему в целом. Он — то, что я называю их главным министром, удивительный старец, с которым мы подолгу обсуждаем философию Арлана. История вторжений из иных измерений берет у них начало со времен самых ранних письменных хроник. Они — гордая раса, но они многому научились у других измерений. Очень значительная часть их сил и научных знаний взята взаймы. Таким образом, они смогли добиться куда более высокого уровня технологических достижений, нежели тот, что был бы доступен им самим по себе здесь, на границе леса и моря травы. Остальная часть мира относительно девственная, неосвоенная. Предстоит большая исследовательская работа.

— Это очевидно, — Редферн поправил на голове обруч переводчика, мигающий своими драгоценными камешками. Теперь все они общались легко, свободно смешивая свои языки. — Пожалуй, можно испытать к ним жалость. Но они в самом деле ведут грубую игру. До сих пор чувствую, как врезаются в меня эти желтые цветы.

Галт вздохнул.

— Философия Арлана учит приятию всего, — он улыбнулся со своей тяжеловесной серьезностью. — Хотя мы и не смогли переварить графиню с ее когортами зла. Я думаю, ты придешь ко мнению, что Волшебники Сенчурии скрупулезно честны. Они берут и они дают. Они живут торговлей, в этом есть своя последовательность.

— Пожалуй, что так.

Все отправились на обед, проходивший в приятной обширной трапезной. Пища была великолепна. К ним присоединились Вивасьян и некоторые из его советников. Вивасьян был строгим, серьезным человеком, одетым в длинную алую мантию, главным образом принятую у Волшебников, когда они вообще носили одежду, а сильные черты его лица говорили о долгой и напряженной жизни, проведенной за уравновешиванием одной силы другой силой, за предохранением города и его народа от междумерного мошенничества и вторжений. Какое-то недолгое время этот человек был врагом Редферна, во всяком случае, по его собственному мнению, и теперь Скоби понимал, сколь мудро было изменить это положение вещей. Вивасьян мог быть полезным другом и ужасным противником.