Катрин Андер - Королева

Эллис почувствовала, как нечто прежде полностью овладевшее ее телом немного подвинулась, дав ей возможность говорить самостоятельно, а не то что приказывают. Но она не спешила с ответом, пытаясь хотя бы на пару мгновений прогнать боль и страх, она не покажет свою слабость этому человеку, ни за что на свете.

— Ты пожалеешь об этом, — не смотря на то, что Эллис произнесла эти слова очень холодно почти отрешенно, ей казалось, что голос ее дрожал, что она не смогла справиться. Король дернулся от этих слов, словно от пощечины, настолько холодным и безжизненным послышался ему голос Эллис.

— Я надеюсь, что к утру, ты все же одумаешься! И не вздумай убежать, я приказал всей страже дворца никуда тебя не выпускать, и при обнаружении сопровождать до наших покоев. Спокойной ночи, дорогая! — Теперь голос дрожал у Ксаниэля, неприятные предчувствия сжали его сердце, но избыток алкоголя в крови, не позволил разуму понять, что же не так в случившемся. Недолго думая, он покинул гостиную, скрывшись в спальне.

Эллис почувствовала, что тело вновь ей повинуется, но сил управлять им не осталось, ноги подкосились, и девушка оказалась на полу. В голове роем носились мысли, но боль и обида не позволяли сосредоточиться ни на одной из них. Никогда в жизни Эллис не было так плохо. Она знала, что за все надо платить, и за внутреннюю силу, и за полный контроль чувств тоже. Вот и настал час расплаты для нее. Чем ты сильнее, чем больше барьеров возвела, чем от большего количества неприятных чувств смогла отгородиться, тем больнее, когда все это рушиться. Стоит дать слабину лишь на мгновение, и тебя затягивает в омут бесконечной боли, когда тобой овладевает все то, от чего ты так усердно отгораживалась, те чувства, которые ты отвыкла чувствовать. А вслед за бурей эмоций пришла пустота, нещадная всепожирающая пустота и порожденное ею безразличие. Эллис не знала, сколько она просидела объятая пустотой до того момента, когда двери гостиной распахнулись в очередной раз, от излишне сильного толчка.

Нервные шаги глушил мягкий ворс ковра. Рабочий стол оказался буквально заставлен пустыми винными бутылками, но вино так и не принесло успокоения, ни нервно выхаживающему по кабинету герцогу, ни только что покинувшему его королю. Голова раскалывалась от обилия обрушившейся на нее за день самой невероятной информации. А еще ныло сердце, ускоренно бьющееся от дурных предчувствий. Сейчас он как никогда боялся за королеву, и молил всех богов, что бы ей хватило благоразумия не попадаться на глаза мужу, хотя бы ближайшие несколько часов.

Информация, полученная из сумбурно-сбивчивого рассказа Ксаниэля, наконец-то позволила Кэриену понять сложившуюся ситуацию. Многое встало на свои места, и причастность Эллис, и единый центр, и суть секретных исследований, и странное поведение гномов. Она в очередной раз приятно удивила его. В отличие от друга, герцог, располагающий, куда большим объемом информации, прекрасно понял причины такого поведения девушки. Жаль переубедить короля, оказалось ему не по силам. Сосредоточившись на мысли о предательстве, он отказывался слушать доводы разума, и воспринимать информацию с любой другой позиции. А Кэриен не мог рассказать все, что знал сам, ибо и эти факты Ксаниэль повернул бы против королевы и ее друзей, а заодно досталось бы и самому герцогу, как за сокрытие информации, так и за поддержку ее величества. Так рисковать сейчас он не имел права, слишком опасная назревает ситуация. А беспокойные мысли и дурные предчувствия никак не позволяли сосредоточиться на ее анализе и поиске путей контроля происходящего. Остановить, пресечь назревающие события уже не в его власти, слишком поздно, можно лишь попытаться контролировать и корректировать их ход.

Еще пара кругов и, кажется, что голова пойдет кругом от излишне быстро сменяющихся видов. Тяжелый вздох, и Кэриен буквально падает в свое любимое кресло. Рука на автомате тянется к полупустой бутылке, но, задержавшись на ней пару мгновений, отпускает. Вино уже стоит поперек горла, а хоть какого-то облегчения все равно принести не способно. Еще один тяжелый вздох и руки обреченно сжимают голову не желающую мыслить в нужном направлении. А невероятное ощущение того, что на сегодня неприятности не закончились, настойчиво разгорается внутри сердца. И на ум приходит только одно — от чего становится вдвойне не по себе.

Кресло покинуто и герцог опять на ногах, но вновь расхаживать по кабинету он больше не намерен. Глубокий вздох, попытка прогнать из головы все лишнее, там остается лишь одна, но крайне неприятная мысль. Медлить больше нельзя, он и так потерял слишком много времени, пытаясь разобраться в хаосе мыслей и чувств. Сейчас они в один голос твердят о том, что не стоило отпускать короля одного.

Путь от кабинета, до королевских покоев, показался герцогу невероятно долгим, хотя их разделяли считанные метры. Он в нетерпении излишне резко и сильно толкнул дверь, но замер едва переступив порог, мгновенно растеряв всю свою стремительность. Чувства в очередной раз не обманули его, но он слишком долго над ними размышлял и опоздал. В очередной раз он опоздал, и позволил неприятностям настигнуть девушку, столь близкую и столь далекую, единственную и неповторимую.

Она сидела на полу с упавшей на грудь головой, в какой-то неестественной позе, словно ей перерезали сухожилия и она не в силах более удерживаться на ногах, осела на пол. Серебристый волос в беспорядке ниспадал на лицо, от утренней элегантной прически не осталось и следа. Ее руки так сильно обняли себя за плечи, что побелели костяшки пальцев. В его голове мгновенно пронеслись тысячи сцен того, что король мог сотворить со своей супругой. Шквал непривычных, доселе почти не испытываемых чувств обрушился на Кэриена, заставив того броситься к девушке. А в голове билась одна единственная мысль, лишь бы с ней все оказалось в порядке, лишь бы произошедшее оказалось поправимым, иначе он просто не сможет простить этого королю. Конец объединенному королевству слишком четко вырисовывался в свете полученной сегодня информации.

— Эллис, что случилось? — взволнованным голосом спросил герцог, опустившись на пол подле королевы. Но она продолжала сидеть, окаменевшим изваянием, совершенно не реагируя на его вопрос. Кэриен схватил ее за плечи и встряхнул, отчаянно пытаясь привести девушку в чувство. И ему это удалось, но уже в следующее мгновение он пожалел об этом. Она подняла голову, и их глаза встретились. На мгновение ему показалось, что перед ним сидит не Эллис: серебро волос превратилось в белизну седины, лицо молодой женщины обернулось девичьим личиком, лишь взгляд остался неизменным, такой же пустой, и в то же время наполненный неестественной болью. Он невольно отшатнулся, едва не отлетев от девушки на метр, ведение тут же исчезло, и перед ним вновь находилось королева. Вот только взгляд оставался прежним. Смесь боли, обиды, одиночества и угрозы сквозь пелену невыплаканных слез, невероятным образом сочетались с всепоглощающей пустотой и отчаяньем.