Маргарет Уэйс - Драконы войны

Она осторожно устроилась внизу лестницы, так, чтобы видно было центральную площадь, где все еще дымились обугленные обломки «Духа горы Небеспокойсь», и стала ждать. Так она провела двадцать минут, наблюдая, как корабль описывал над городом круг; потом раковина подлетела ближе и наконец зависла прямо над «Духом».

Калкон открыла пасть, готовясь атаковать, но тут корабль совершенно неожиданно взлетел вверх, прямо в небо. Потрясенной драконице показалось, что корабль будто выпустили из лука. Она стояла и, не проронив ни звука, удивленно наблюдала, как тот сначала стал маленьким пятнышком высоко в небе, а потом совершенно исчез из виду.

Еще час она провела на площади в полной тишине. Калкон ничего больше не увидела и не услышала; полная сомнений, она фыркнула, взлетела, сделала круг над городом и поняла, что ничего не пострадало. Сняв с себя заклинание, делавшее ее невидимой, она вернулась в правительственное здание, где находился маленький гном.

— Проблема решена? — спросил тот сердитым тоном, хотя и был рад, что вышел, наконец, из подвального помещения (он догадался о его назначении).

— Похоже, да, — непринужденно сообщила Калкон. Она описала корабль, его действия и его поспешное отправление.

Выслушав ее, Лемборг не успокоился.

— Они могут вернуться сюда снова, — пробормотал он, непроизвольно крутя одной рукой пальцы другой.

— А могут и не вернуться, — сказала драконица. Она задумчиво посмотрела на гнома. — Мне было бы любопытно узнать, как действует этот самый генератор порталов, без которого ты их оставил.

Лемборг вздохнул и стал объяснять. По-видимому, каждая группа миров вместе со своим солнцем была окружена непроницаемой сферой немыслимо большого размера. Пройти сквозь такую сферу и оказаться в другом мире можно через «дверь», открываемую исключительно с помощью устройства переходов в пространстве, при этом магическую силу, за счет которой работает такое устройство, обеспечивает генератор. Существа, пытавшиеся убить Лемборга, не могут выбраться из этой группы миров без своего генератора; им придется остаться здесь навсегда, а это их вряд ли устраивает, если им необходимо оказаться в совершенно других местах.

Калкон с понимающим видом кивнула, хотя все сказанное показалось ей просто ерундой. Дверца в небесах — да это просто вообразить себе невозможно. Как это похоже на гномов — верить в такую чепуху. Правда, пока его рассуждения казались вполне обоснованными. Она решила еще немного подождать перед тем, как вынести для себя окончательное решение по данному вопросу.

Сделав свои выводы, она благовоспитанно выдержала паузу, а потом спросила:

— Ты играешь в кхас?

— В кхас? — Гном почти перестал терзать пальцы на руках. — Неужели здесь имеются фигуры и доска для кхаса?

— Самые лучшие, — ответила Калкон. Лемборг вскоре получил возможность убедиться, что у Калкон действительно самый великолепный комплект для кхаса на всем Ансалоне, насколько гном в этом разбирался. Они начали играть; Лемборг при этом жевал сухофрукты из мешочка, который ему удалось спасти с обломков корабля. («Выглядела, во всяком случае, как настоящая», — сказал он о фигуре горгульи в центре пересохшего фонтана, оскаленная морда которой заглянула в окно его корабля после приземления.)

Именно во время этой долгой партии, состоявшейся в тронном зале Калкон, Лемборг разговорился. Наступил вечер, а он все еще подробно расписывал Калкон программу выхода гномов горы Небеспокойсь за пределы атмосферы Кринна с последующей высадкой на лунах, пояснял, что колонии гномов-механиков появятся на каждой из блуждающих звезд, которые он называл планетами, и что теперь гномам для полетов более не придется рассчитывать только на норовистые, ненадежные волшебные корабли, потому что теперь маголетюгам на смену придут такие замечательные механизированные технолетюги — конечно, если технолетюги больше не будут взрываться при запуске двигателя.

— Конечно, — восторженно продолжал он, — в Управление по Вопросам Заселения Новых Территорий, Депортации и Потерянного Багажа постоянно поступают сообщения о том, что гномы горы Небеспокойсь уже успели поселиться в самых различных мирах, как в этой сфере, так и в других, но будущие модели «Духа горы Небеспокойсь» позволят этой струйке превратиться в бушующий поток, и сферы преобразятся под великим напором просвещения, которое принесет с собой цивилизация гномов. И тогда у каждого будут работающие на энергии пара холодильники и скоростные повозки.

— Понятно, — сказала Калкон, осторожно передвигая по доске своей длинной передней лапой синюю ладью. Одним глазом внимательно рассмотрев шестиугольную доску, она одобрительно кивнула. Калкон совершенно ничего не могла понять из рассказов гнома, но видела, что разговоры, похоже, помогают Лемборгу успокоиться.

Секунду спустя он сделал ход белым кавалеристом.

— Этап экспансии, конечно, будет благоприятен и для гномов, и для будущего небесных сфер, — добавил он, жуя инжир. — Недавние данные демографической статистики указывают на то, что подземная урбанизация в недрах горы Небеспокойсь развивается по экспоненциальной функции, благодаря выращиванию надежных гидродинамических аквакультур и успешному массовому производству неядовитых искусственных пищевых продуктов типа снерга, гуфанкса, кватца и… нет, что касается хойрка, то его употребление до сих пор в двадцати процентах случаев приводит к летальному исходу, так что над ним еще предстоит поработать, но три из четырех — это уже замечательно. Малыши обожают гуфанкс и всегда просят добавки, хотя от этой пищи серьезно портятся зубы. — Он устроился на стуле поудобнее и посмотрел на партнершу, ожидая что-нибудь услышать. — Как удивительно встретить золотого дракона, настолько интересующегося прикладными технологиями.

— Латунного, — поправила его Калкон. Ей было невыносимо наблюдать, как гном перемещает фигуры, совершенно не обдумывая хода. Это выводило ее из себя.

— Что-что?

— Я латунный дракон. Ты принял меня за золотого?

Лемборг разинул рот, и оттуда выпали кусочки разжеванного инжира.

— Ах! Я должен принести многочисленные извинения, — смущенно произнес он. — Внешность обманчива. Да и фигура для латунного дракона слишком величественная, такое существо скорее примешь за короля.

— За королеву. — Что это собирался делать гном с белым кавалеристом? Драконице было все труднее сосредоточивать свое внимание на игре. Что-то в словах гнома было такое…

— Короле… Так вы латунная драконица? — изумился гном.

— Да. Я латунная драконица.

— Ах… тогда я должен принести еще более многочисленные извинения, но, тем не менее, для такого юного латунного дракона, а тем более драконицы…