Ален Лекс - Третий глаз дракона

Но вот последняя фраза была произнесена – и Галлик неуверенно приоткрыл глаза, оценивая результаты своей волшбы. Начерченный им круг уверенно полыхал холодным огнем. Язычки призрачного пламени поднимались до колен и были наполнены силой. Но вот только тело в гробу почему-то так и не пошевелилось.

У Галлика вырвался досадливый возглас. Ну почему же так? Он ведь все сделал правильно! Адепт склонился над гробом, все еще надеясь увидеть хотя бы легкое шевеление. Труп лежал абсолютно неподвижно.

Галлик раздраженно схватил тело за плечи и встряхнул.

– Ну оживай же! Почему ты не оживаешь?

Несмотря на кажущуюся худобу, труп оказался неожиданно тяжелым. Галлик почти тут же отпустил его. Поцарапанная рука, откуда адепт брал кровь для аркана, отозвалась болью.

Галлик скосил глаза на все еще пылающий круг. Но ведь заклинание работает! Он слишком отвлекся, выискивая ошибки в нарисованной фигуре, и не обратил внимание, как тело в гробу пошевелилось. Холодные пальцы трупа резко схватили кисть раненой руки адепта и дернули его на себя. Галлик едва не упал вовнутрь гроба – с такой силой был сделан рывок. Глаза трупа были распахнуты, но взгляд их был невидящим. Странные глаза. Светло-светло-голубые, как толстый слой льда, и подернутые какой-то беловатой сеточкой, словно изморозью.

Галлик настолько погрузился в изучение необычных глаз, что до него не сразу дошло, что труп притянул его руку к своему рту и явно пытался пить его кровь. Адепт резко дернулся, желая вырваться, но хватка мертвеца оказалась неожиданно крепкой. По спине Галлика побежали мурашки. Он дернулся еще раз, и опять с нулевым результатом. Неужели он что-то напутал? Зомби не может восстать против своего создателя. За исключением тех редких случаев, когда нарушен контроль и зомби впадает в безумие. Ох боги, только не это! А ведь так хорошо начиналось! Галлика слегка замутило, незаметно подкралась волна слабости. Он снова попытался высвободиться, но уже не столь активно. Руки почему-то дрожали. Неужели этот поднятый монстр просто-напросто убьет его, высосав всю кровь? Галлик едва не плакал от отчаяния. Вечно у него что-нибудь да не так. Ну где же он мог ошибиться?

– Отпусти меня! Ну пожалуйста! – Галлик знал, что если контроль над зомби утрачен, восстановить его практически невозможно – до момента окончательного уничтожения тела они превращаются в безумную машину убийства. Но паника перемешала все мысли адепта. – Отпусти! Мне же больно!

Холодные пальцы неожиданно разжались – как раз во время очередной попытки адепта вырваться. Галлик не смог сохранить равновесие и опрокинулся на спину, с размаху ударяясь о пол.

Каменный свод потолка покрывал слой пыли, местами бережно спрятанный под паутиной. Потолок. Так, следовательно, он лежит на спине, и… И, собственно, что? Зачем он это делает и почему выбрал для отдыха столь грязное место? Хотя потолок однозначно был знакомым. Уже лучше. Ну и где же тогда он находится? Попытка порыться в памяти отозвалась сильнейшей головной болью. Одновременно пришло неуютное осознание того, что не помнит он, кажется, вообще ничего. Включая и информацию о собственной персоне. Мм… Не очень хорошо. При этом почему именно нехорошо – тоже неясно. Повторная попытка самоопределиться не принесла ничего, кроме усиления головной боли. Память любезно показала кукиш и отказалась от дальнейшего сотрудничества. Оставалось лежать и изучать потолок. Вот только за исключением смутного чувства спокойствия из-за нахождения в условно знакомом месте, детальное изучение каменной кладки больше ничего не дало.

Через пару минут в пустую голову пришла гениальная мысль – встать и осмотреть остальные части помещения. Встать получилось только с третьей попытки, да и то не до конца. В смысле, получилось сесть. Любопытно, а какой идиот придумал такие высокие бортики для кровати? Да еще и каменные… Он потер слегка ушибленную кисть. Так, ладно, боги с этой кроватью, но надо же наконец из нее вылезти. Странно, но почему все-таки тело так паршиво слушается? Или так и должно? Память согласилась уведомить, что нет, должно быть намного лучше, после чего опять сосредоточилась на составлении кукишей.

Всякое упорство, однако же, приносит свои плоды, и через каких-то несколько минут, сопровождаемых беззвучными, хотя и весьма выразительными ругательствами, ему удалось перебросить ноги через непонятный каменный бортик – и шлепнуться вниз. Что хорошо – шлепнулся он на что-то мягкое и даже теплое. Что плохо – с такой координацией далеко не убежишь. Правда, непонятно было, зачем ему куда-то бежать, но инстинкты настойчиво требовали срочно восстановить двигательные функции в полном объеме.

Он как раз попытался над этим задуматься, когда «что-то мягкое», на что он приземлился, издало возмущенный возглас и попыталось вылезти из-под его задницы. Не то чтобы он был против – сидеть на шевелящейся куче не вполне удобно, – но зачем же при этом пинаться?

– Стой, где стоишь! – громко выдала шевелящаяся куча. – Не двигайся!

Он отметил, что указания были взаимоисключающими по той простой причине, что он вообще-то сидел. Ну почти – пинки недовольного собеседника перевели его тело в полулежачее положение. Тем не менее какая-то сила, не имеющая ничего общего с его собственными желаниями, заставила его замереть в данной не очень удобной позе.

Более детальное изучение говорящего объекта проинформировало его о том, что перед ним находится живое существо, скорее всего относящееся к человеческому подвиду. Существо было совсем молодым и, кажется, чем-то напуганным. Гм. С учетом того, что никого другого вблизи не наблюдалось, выходит, напугал существо именно он. А чем? Инстинкты уверяли, что это правильно – напуганная пища меньше сопротивляется. Стоп. Какая еще пища? Он что, должен есть вот этот верещащий комок?! Да в нем же костей больше, чем мяса. Хотя есть действительно хотелось. Память отвлеклась от кукишей и выдала несколько картинок-воспоминаний, мигом перебивших аппетит.

– Чтоб меня сожрали демоны.:. – произнес он вслух. – Что же тут творится такое?

Живое существо недоуменно уставилось на него, после чего испуг на его лице сменился восторгом.

– Ты можешь говорить? – спросило существо.

– Да? – не менее недоуменно поинтересовался он. – А надо?

Существо радостно потерло верхние конечности и исполнило ряд малопонятных движений нижними. Кажется, это называется «танец». Память издевательски напомнила ему, что место для танцулек слегка неподходящее, после чего опять самоустранилась.

Тем временем существо перестало метаться взад и вперед и замерло на месте, максимально вытянувшись вверх. Звуки, издаваемые существом, перестали быть понятными. Почему? Существо сошло с ума? Но с чего бы? Или с ума сошел он? Второе казалось более вероятным. Жаль, он только начал разбираться в происходящем. Память сжалилась и разрешила осознать, что странные звуки – не что иное, как обычное заклинание. Эй, стоп. А зачем… Додумать он не успел. Существо снова перешло на понятную речь: