Владимир Лосев - Вой оборотня

– Порча?

– Порча не порча, а черная отметина точно есть. – Мятник и сам приложился к кружке, я тоже не заставил себя ждать. – Даже лекарь и тот старается держаться от него подальше. Как вас к себе в фургон положил, сам сразу ушел, всю дорогу в соседнем возу ехал.

– Это еще что за ерунда? Какая такая черная метка?

– Сам не знаю, но возницы говорили, что это такая метка на человеке. Ее обычным взглядом не увидишь, а только с помощью магии и колдовства. Носит человек на себе отметину и ничего не знает, а упыри знак видят и на него набрасываются. Говорят, такие метки могут ставить только могущественные черные колдуны, и тому, кому ее поставили, никак не выжить, вся нечисть за ним станет охотиться, пока не убьет.

– Ох и чушь! – Молот сокрушенно развел руками. – Я-то надеялся что-то толковое от тебя услышать, а таких баек и сам могу немало рассказать.

– Ну а как ты сам то, что случилось, объяснишь? – ехидно поинтересовался Мятник, нисколько не смутившись. – Сможешь?

– Легко! – Молот отхлебнул из кружки, выпил он уже немало, его щеки порозовели, а совсем недавно казались серыми, вино явно пошло на пользу. – Упыри напали, потому что наступило полнолуние, всем известно, что в это время нечисть оживает. Мертвецам нужна живая плоть, она их гниение замедляет, поэтому голод по человечине испытывают всегда. Вот вылезли они из могил, а вокруг никого, только вдали слышно, как наши лошади всхрапывают, вот как сейчас…

Уже стемнело, и лошади действительно всхрапывали, бродя между кострами и жуя траву. Мне на мгновение стало жутко, особенно когда, подняв голову вверх, увидел выглядывающий из-за темной тучи краешек желтой луны.

– Говоришь складно, – одобрил возчик. – Люблю страшные истории на ночь, продолжай.

– А что тут продолжать, и так все ясно. На целую округу мы одни близко к Черному отрогу, в котором, как сказал сам Бохан, жили сплошь ведьмы и колдуны. Вот они ожили и к нам пошли, чтобы свежатинки поесть, но обломилось им, так как два богатыря – Юрка да я – всех порубали.

– Ты так и не объяснил, чего они к нашему фургону полезли, а не к другим, или у вас мясо вкуснее?

– Фургон последний, значит, ближе всех к дороге.

– Какой он последний, если мы кругом стоим? – ехидно спросил Мятник. – А дорога ближе сейчас не к последнему, а к первому…

– Ты меня не перебивай. – Молот задумчиво почесал в затылке, и я понял, что ответить ему нечего. – Значит, так получилось, что наш фургон оказался ближе к тому месту, откуда они вышли из леса.

– Опять вранье! – фыркнул возница. – Мы были дальними, упырям, чтобы до нас добраться, пришлось через весь луг переться. Эх, не можешь ты ничего объяснить! А вот скажи, в лесу, когда на нас напали бандиты, почему на Юрия напали семеро, а на тебя только двое?

– Потому что меня сразу с ног сбили, только соскочил с фургона, прыгнул в кусты, думал, оттуда по одному буду разбойников выбивать, как меня кто-то по затылку и вдарил. Вот и скажи, что бандитам возле меня делать, если я валяюсь без сознания, а Юрка всех вокруг крошит?

– Вот тут возразить нечего. – Мятник развел руками. – Здесь верю, но не бывает так, чтобы столько много событий происходило вокруг одного фургона, словно он проклятый….

– Иногда бывает…

– Ладно, поживем – увидим, да только рассказ о черной отметине лучше все объясняет. Ложитесь спать, вон уже охранник идет, который эту ночь сторожить на нашей крыше будет.

Действительно, из темноты вынырнул один из воинов в полном снаряжении, лук висел за спиной, на плече набитый колчан со стрелами, на поясе меч и кинжал, а под курткой виднелась кольчуга.

Оглядев нас, он презрительно фыркнул и полез на фургон. Лезть ему с полным вооружением было нелегко, но никто из нас, включая Мятника, с места не тронулся, чтобы ему помочь, уж больно уверенным он в себе был.

После того как охранник залез, а Мятник подал ему Щит, мы с Молотом, не сговариваясь, забрались в фургон, решив, что лучше нам эту ночь провести там, чем снаружи – там теплее, да и слово такое дали Бохану.

Я лег на мешок, отодвинув его в самый дальний угол, чтобы не слышать храп Молота, но он, похоже, этого даже не заметил – как упал на пол, так и захрапел.

Несмотря на то что мой друг ростом меня больше и весом превосходит, но в питье он не очень силен, я покрепче буду. Сильнее ли я Молота? Да конечно же нет! Этого быка дубиной нужно бить промеж глаз и то не убьешь, произошедшее в лесу еще раз это доказало – думаю, разбойники хотели парня убить, а у него только голова болит.

Но за мной Молот всегда признает силу, идет это с детства, когда меня было проще убить, чем победить.

Тут мысли мои стали путаться.

Давно не чувствовал себя таким слабым и беспомощным, ощущения внутри были неприятными и болезненными. Никогда не любил магию!

Камень на мне уже раз использовали такой же, тогда в драке мне живот располосовали… Я уже умирал, когда Молот на себе притащил меня к отцу, тот послал моего друга за лучшим лекарем нашего города, и меня таким же камнем вытаскивали с дороги, ведущей в верхний мир. Я тогда далеко по ней прошел, все думали, что не вернусь. Но магия меня возвратила.

Я после того лечения три дня встать не мог с кровати, а на четвертый бегал как ни в чем не бывало. Так будет и теперь, слабость пройдет, нужно только подождать…

Ночью я проснулся от истошных криков и рева тревожного рожка – на лагерь снова напали. Мятник, который спал возле костра, сразу залез к нам в фургон и зажег лучину:

– Вы живые?

– А что, есть сомнение? – сонным голосом поинтересовался Молот.

– Есть, – признался возница. – На караван снова напали упыри.

– Ну и плевать! – не сговариваясь, дружно рявкнули мы с Молотом и переглянулись, поскольку всегда хорошо понимали друг друга. – Гаси свою лучину, спать будем. Пусть без нас разбираются, а то снова говорить начнут, что все из-за нас происходит. И так уже два нападения, считай, вдвоем отбили, а нам вместо благодарности – одни угрозы да подозрения.

– Как скажете… – пробормотал Мятник, но лучину затушил и уже из темноты робко спросил: – А можно я с вами побуду?

– Ты же сам говорил, что возле нас самое опасное место?

– Опасное-то оно опасное, но и вы ребята не промах, сами же сказали, что два нападения отбили. Лучше с вами – если понадобится, вы и это отобьете.

Я слышал, как на крыше топтался охранник, стрелял из лука и что-то орал непонятное. На всякий случай я достал меч из ножен и положил рядом. В темноте послышался стук, это Молот подложил под голову свою дубину.

Так и лежали во мраке, слушая истошные крики, потом кто-то разжег костры, и по полотняной стенке фургона стали метаться тени, словно игры из детства, тогда отец мне подобные представления показывал. Постепенно все стихло, стрелок наверху перестал орать и топтаться, и я снова заснул.