Виктор Исьемини - Странные приключения Ингви, короля-демона из Харькова

Тем временем орки продвигались все дальше. Они старались не рисковать, сопротивлявшихся расстреливали из луков издали, но и у них появились раненные, некоторые — довольно тяжело. Кое-кто из наиболее смекалистых (или наиболее трусливых) оборванцев уже понял, что отбиться не удастся и бросился к городской крепостной стене в надежде удрать из Альды — их отогнали стрелами. В некоторых домах наиболее крепкой постройки засели сплоченные банды, действовавшие более организованно — они забаррикрдировали двери и пытались сами отстреливаться из луков. Эти дома орки не пытались штурмовать — их обошли стороной, а затем, когда были разрушены все постройки вокруг — подожгли. Несколько десятков пленных развязали, всучили им ведра и бадьи и заставили поливать водой груды мусора и руины вокруг пылавших бандитских оплотов — все было предусмотрено заранее. Наконец и последние защитники Северной стороны сложили оружие — вся операция заняла не более шести часов.

Те, кто отбивался до последнего, думали, что их тут же казнят — но нет, с ними обошлись так же, как и с прочими — связали и погнали к Альхелле…

На площади пленников встречали вооруженные городские ополченцы, заставляли садиться на землю ровными рядами — для удобства подсчетов. В отличие от орков, добрые бюргеры не церемонились — за дело и без дела связанных людей избивали, пинали лежащих — горожане отводили душу, мстя побежденным разбойникам за годы страха, в котором жил весь город… Ингви со своей свитой держался поближе к «фронту» — там его и нашел запыхавшийся епископ.

— Ваше величество, я умоляю вас вмешаться… ведь это люди… — тяжело дыша, проговорил старик. — Нельзя так с людьми…

— Что случилось? Мои орки, кажется, достаточно сдержаны, без дела никого не обижают. А в остальном… Ведь это — как война.

— Нет, не орки… — епископ никак не мог подобрать нужных слов. — Там, на площади…

— На площадь! — приказал Ингви соповождавшим его всадникам и тронув шпорами своего Уголька, поскакал к Альхелле. Епископ, все еще тяжело дыша, смотрел ему вслед, затем медленно побрел за королем…

На площади перед дворцом внимание Ингви сразу привлекла следующая сцена — мордастый детина в одежде подмастерья избивал дубинкой сидящего на земле связанного воришку, в котором король с удивлением узнал того самого оборванца, которого поймал во время праздника. Прочие горожане и несколько конных латников, подъехавших поближе, подбадривали детину и посмеивались, видимо, находя сцену забавной.

Ингви тут же направился туда. При его приближении все остановились, король кивнул одному из зрителей:

— А ну-ка, развяжи этого… Да-да, развязывай ему руки! А теперь отдай ему свою дубинку. Эй, вы, все! Освободите место. Ну, храбрец, покажи — на что ты способен, — обратился демон к мордастому, — мне как раз скоро понадобятся несколько крепких отважных парней, вроде тебя. Сейчас поглядим, какой ты боец.

Освобожденный оборванец осторожно поднялся, размял руки и недоверчиво взял протянутую ему дубинку. Все зрители тут же расступились, оставив в центре пустого круга лишь подмастерья с палкой — тот растерянно озирался по сторонам, не зная, что ему делать. Зато его противник знал это точно, намереваясь, видимо, отвести напоследок душу. Он весь подобрался, поплевал на ладони, перехватил поудобнее оружие и двинулся к своему обидчику, характерно раскачиваясь на каждом шагу — видно было, что биться на дубинках ему уже приходилось.

Бой продолжался недолго — вскоре мордастый был сбит с ног, его оружие полетело в сторону, оборванец тут же навис над ним, одной рукой схватив за ворот, а другой принялся лупить бедолагу дубинкой, быстро входя в раж. Дав ему нанести несколько ударов, Ингви прикрикнул:

— А ну, престань! Хватит, я сказал!

Несколько орков сейчас же подняли луки, наведя их на разбойника — тот сразу прекратил избивать противника и опустил руку с дубинкой.

— Отдай дубинку. А вы свяжите его опять, да без грубостей! Я думаю, что все поняли? Объяснять не нужно?

Король строго посмотрел на собравшихся на площади людей — многие выглядели удивленными. Стало тихо, только всхлипывал и сморкался побитый подмастерье, вытирая разбитый нос… «Черта с два они поняли» — подумал он, а в слух объявил:

— Я здесь король! И я здесь творю правосудие — ясно? Я один осуждаю и караю. Кто посмеет нарушить приказ — будет наказан. Кто бьет беззащитного — будет бит сам. Привыкайте к новым порядкам, добрые люди, — последнюю фразу демон тихо процедил сквозь зубы, но услышали его многие…

Вот и еще одна победа, оставляющая пустоту в душе… Я медленно ехал по разоренной Северной стороне. Уголек осторожно ступал, пробираясь между кучами мусора, руинами, грудами тлеющего тряпья, как-то брезгливо, как мне показалось, обходя препятствия. Свита держалась позади, по-видимому опасаясь помешать моим мрачным размышлениям.

Странное дело — мне сопутствует успех, одна удача сменяет другую, но удовлетворения все это не приносит, нет… Сначала — вампиры. Да, конечно, это были разбойники, похищавшие и угнетавшие людей, но когда я побродил по их замку… не знаю, как и описать это… я увидел обжитое гнездо, где жила семья незаурядных, судя по всему, людей, а я разорил это гнездо, я своей рукой убил главу этой семьи… Неправильно как-то все получилось, как-то не так… А Корона Гангмара… Мне теперь придется пересмотреть свою теорию происхождения магии — ведь я воочию убедился, что мана не просто существует на этой планете изначально — я, по-видимому, побывал в эпицентре магической субстанции Мира, у ее истока, так сказать. Похоже, что источником и средоточием магии является божество, которое я видел. А тогда выходит, что на Земле магия умерла, как только наш бог — или боги — перестал источать ману (неважно по какой причине: болезнь, смерть, отсутствие, если, конечно, все это применимо к божественным существам) — или, может, вы найдете лучшее объяснение? Я не нашел… Когда я думаю об этом, то ощущаю, что стою на краю бездны и пытаюсь заглянуть вниз. Бездна — без дна…

И вот сейчас… Разгром разбойников прошел, как говорится, без сучка, без задоринки. Но все же — я видел, как орки с присущей им педантичной аккуратностью сложили на расчищенной площадке более сотни трупов. Там были женщины и старики. Слабым утешением служило лишь то, что женщин и стариков там было очень мало… И, слава богу, не было детей… Операция была спланирована очень хорошо — потери обеих сторон минимальны, но все же… Нет, лучше не думать об этом — ведь я же предлагал им сдаться добровольно! Ведь предлагал!.. Черт, мне и впрямь лучше сейчас не думать об этом — впереди много дел.