Сергей Иванов - Железный Зверь

«Теперь-то мы ушли от реальности на чуть – так отчего не попробовать с ней пересечься?»

По-кошачьи извернувшись, ведьма вжалась упругим задом ему в живот, скомандовала нетерпеливо:

«Полетели!»

Уцепясь за обольстительные груди, Тэрик послушно послал тело вперед, как некогда – ванну, и они заскользили над оживающим озером, словно подхваченные свежим ветром. Заливаясь серебристым смехом, ведьма беспечно елозила по Тэрику задом, будто задалась целью своротить ему ствол, но только распаляла юношу все сильней. Скоро он уже сам жадно ввинчивался в набухшую соками норку, зараженный лунным безумием. И больше не страшил Тэрика назревающий взрыв, ибо сплавленные полетом любовники теперь могли взорваться лишь вместе, высвободив в себе такую грозную силу, коя только и способна вознести к Небесам.

Но пока что по их сращенным телам кружился жаркий вихрь, с каждым оборотом набирая мощь, делая наслаждение невыносимым, запредельным. А искусница-ведьма все не позволяла Тэрику разрядиться, будто готовилась единым махом опустошить юношу напрочь… либо берегла его пыл для иного. Отсроченный взрыв возмещался в Тэрике демоническим восторгом, яростью. Да еще такой обостренной чувствительностью, словно через ведьму он уже проницал соседние миры. Придушенный многоголосый шепот, доносящийся невесть откуда, стягивался вокруг них все плотней, и скоро Тэрик смог распознать в нем мелодику богопротивных заклинаний – впрочем, едва знакомых ему.

«А это что за гомон?» – вопросил Тэрик, возмущенный новой помехой.

«Не понял? – со смехом отозвалась ведьма. – Это те самые глупышки, несостоявшиеся клуши, по привычке молят о спасении».

«Кого – дьявола? Или нас?»

«Откуда им знать! Может, и нас. На себя-то надеяться они не умеют – да и что они могут пока?»

«Не терплю хорового воя!»

Кожным зрением юноша различил, что глаза у ведьмы открыты, к тому же она явно подправляла их полет, будто избегала невидимых Тэрику препятствий. И, собравшись с духом, он тоже раздвинул веки.

Против опасений, красочный мир не исчез, разве поблек немного. Зато вокруг проступили призрачные дома и улочки Нижнего города. На стыке двух пространств, магического и реального, их нагие, омытые лунным сиянием тела проносились фантастическим видением по тесным каменным ущельям. А за просвечивающими стенами, под ворохами одеял и одежды, тоскливо зябли тысячи обделенных судьбой бедолаг, едва мерцая задавленной сутью.

«Духи, а если нас заметят? – ужаснулся Тэрик. И вдруг расхохотался: – Вот так и рождается ересь!»

«А ты представь, что это сон», – посоветовала ведьма, охотно подхватывая смех.

«Знаем мы такие сны!»

Тут перед глазами возник «спрут», по плечи запустивший щупальца в недра угрюмого дома. Вильнув горячим задом, ведьма повернула их мчащуюся спарку внутрь темного проема. И лишь за окном Тэрик сумел девушку осадить, вздернув за нежную грудь, – хотя скакуном тут, скорее всего, был он сам.

Очутились они под сводом просторного, скудно обставленного зала, к центру которого стекались от нескольких дверей тощенькие девицы, поскуливая в смертной тоске. Одну за другой их вталкивали внутрь, где черные панцирники тут же сдирали мантии – с тех, на ком они еще оставались, – и уже нагими отпихивали дальше, к сбившимся в тесную стайку товаркам. Насколько Тэрик разглядел, все они были миловидны, ладно скроены, хотя в каждой чего только не намешано. Как раз из таких беспородных красоток и набирают обычно танцорок, прислугу… и монахинь?

«Всемогущие Духи, – выдохнул Тэрик, – ведь это будущие жрицы!»

«И что? – отозвалась ведьма. – Думаешь, это защитит от корчевщиков?»

С сомнением он покачал головой. Вороненые латы Воителей были густо забрызганы темным, но даже в таком сумраке Тэрик распознал в жидкости свежую кровь. А простоватые их лица, явственно отдающие провинцией, страдальчески морщились, выдавая сдерживаемое до поры нетерпение. Уж не из тех ли они бездельников, что слоняются по танц-харчевням?

«Смотри, – показала ведьма. – И жертвенник подготовлен!»

Действительно, в глубине зала хлопотали двое панцирников, раздвигая вдоль стены жертвенные крюки – десятки их! – устанавливая под ними желоба для сбора крови… Чьей?

«Да они взбесились!» – еще не веря, сказал Тэрик.

«Конечно, – подтвердила Кошка. – И давно».

«Но почему здесь? Как посмели они!..»

«А кто им возразит? – повела плечом его подружка. – Что до места – уж упыри знают, где искать. Как раз среди смазливых полукровок чаще всего проклевываются ведьмы. Может, для того и запирают их в монастыри, чтобы крылья подрезать».

К тому же, тут все уже приспособлено для разделки жертвенных туш, мысленно добавил Тэрик, в растерянности озираясь. Но для кого запасают столько девичьей крови?

«Выходит, ты предвидела их следующий ход? – сообразил он с опозданием. – Послушай, я не для того взялся вам помогать, чтобы вместо ведьм гибли безвинные!»

«Так спаси и этих», – подсказала девушка простой выход.

Невольно Тэрик хмыкнул.

«Сюда бы мои мечи!» – вздохнул он с вожделением.

«Глупыш, на что нам железо? Ищи силу в другом».

В молельню впихнули последних монашек. А следом ввалились распаренные корчевщики, доведя свою численность до полных двух дюжин, и сразу заперли за собой двери. Затем во все окна протиснулись щупальца «спрутов», оберегая хлопотную процедуру от случайностей, и нависли над оцепенелой стайкой голышек, будто приготовились наблюдать.

«Сейчас начнется потеха! – негромко предупредила ведьма. – Сперва каждую пропустят сквозь строй. А уж затем греховную рану распорют до грудины, подвесив за ребра…»

«Умолкни! – рявкнул Тэрик, чувствуя, как болезненно сжимаются кольца в уютной ее норке. – Они видят нас?»

«Эти – нет».

«Что, есть и другие?»

«Есть – те, кто целится из тумана. Но они не охотятся на мелюзгу: каждому – свой уровень».

Чернолатники в самом деле выстраивались в две шеренги – от помертвелых до срока монашек к развернутому во всю ширь жертвеннику. Двигались они слаженно и безошибочно, точно лунатики. Затем ближний корчевщик выдернул из толпы первую голышку и отработанным рывком воткнул плечами меж своих колен, железными ладонями стиснув худенькую талию. Тотчас его напарник раздвинул латы и шагнул к девушке, примериваясь вогнать налитой ствол под натянутые ягодицы.

И тут Тэрик ринулся на него со всей накопленной любовниками яростью. Невольно зажмурясь, он пронизал панцирника, точно водяную завесу, и того с лязгом опрокинуло на каменный пол. Заложив крутой вираж, волшебная спарка развернулась и гневно атаковала второго насильника, отбросив на несколько шагов. Освобожденная монашка растянулась поперек плит, привычно застыла, будто замаливая греховные помыслы.