Андрэ Нортон - Корона или тьма

Под неожиданным снегопадом Ясенка моментально отступила в глубь рощи, чтобы проверить, в порядке ли ее пациент. Гиннела снегопад почти не затронул: только несколько комьев слежавшегося снега упало на него.

— По-моему, они пытаются измотать дракона, — сообщила она ему.

— Сколько человек?

— Я не считала. Около пятидесяти, наверное.

— Возвращайтесь и посмотрите, что происходит.

Она кивнула. Наблюдая за боем, она не успела разглядеть Горина и не смогла бы успокоиться, не узнав, где он. Однако к тому моменту, как ей удалось найти новый наблюдательный пункт, сражение уже закончилось. Она увидела только, как ледяной дракон поднимается в воздух, прижимая лапы к брюху. А потом он улетел в том направлении, откуда, по всей видимости, появился. Боевые коты последний раз угрожающе взвыли ему вслед, а потом уселись на снег и как ни в чем не бывало принялись умываться.

Вскоре Ясенка увидела, что Горин ведет к деревьям отряд, и покинула свое укрытие, чтобы пойти навстречу.

— У тебя все в порядке? — встревоженно спросила она.

— Цел и невредим. Тяжелые копья, которыми вооружились наши солдаты, пришлись не по вкусу дракону и его всаднику.

— Ты собираешься отправиться за ним?

— Нет. Нам нужно поскорее уйти отсюда, пока всадник не вернулся с подкреплением. Себастьян и несколько наших самых доверенных воинов обкладывают тело Харуза снегом, чтобы забрать с собой. Из лагеря его отправят в Ренделшам.

— Где негодяя похоронят со всем почетом, — с горечью закончила Ясенка. — Разве он заслуживает это после того, что сделал?

— Иначе нельзя.

— А Флавьель?

— Достаточно будет завалить ее тело камнями. Нам нужно поскорее доставить Гиннела в лагерь, ему требуется серьезное лечение. И это происшествие показало мне, насколько невыносима для меня мысль о том, что тебе может угрожать опасность. Я хотел бы отправить тебя вместе с почетным эскортом Харуза обратно в Ренделшам.

— А я хотела бы остаться.

Тут он улыбнулся, и от уголков его глаз веером разбежались морщинки. Всякий раз, когда Ясенка это видела, у нее таяло сердце.

— Ну конечно. Я подумаю. Но пока никуда не уходи из лагеря, все-таки там ты в относительной безопасности.

— Так уж и быть.

По возвращении в лагерь Горин и Ясенка препоручили Гиннела заботам врачей. А потом они с Роханом, чью руку уже перевязали как полагается, пришли на тайное совещание с лордом Ройансом в палатку Горина, чтобы только потом встретиться. с остальными командирами в штабной палатке. Они, ничего не утаив, поведали старому лорду о том, как Харуз на самом деле закончил жизнь.

— Вы отлично справились, — сказал им Ройанс. — Очень удачно, что Харуз погиб мгновенно и нам не пришлось судить его как предателя — здесь или в Ренделшаме. Тело его вернут домой и там устроят похороны, приличествующие герою. Это обман, конечно, но он совершается на пользу нашей страны. Это гораздо лучше, чем сообщать о его предательстве, вызывая всеобщее смятение. Целые династии свергались по менее серьезным поводам.

Ройанс провел рукой по лбу, и Горин почувствовал, что, несмотря на все свои решительные слова, старый воин глубоко потрясен происшедшим. Видимо, Ройанс все-таки питал слабую надежду на то, что Харуз невиновен.

Лорд глубоко вздохнул, расправил плечи и заставил себя отбросить личные чувства.

— Рохан, кто-нибудь из людей, отправленных на помощь Горину, знает о предательстве?

— Нет, сэр. Горин не дал мне на этот счет никаких указаний, но я решил, что говорить им что бы то ни было не следует. По дороге в лагерь я успел придумать достаточно правдоподобную историю. И по правде говоря, мне пришлось добавить совсем немного.

— Расскажите нам, что именно вы добавили, чтобы мы случайно не вступили в противоречие с вашим рассказом.

Горину тоже было интересно это услышать: он положился на здравомыслие Рохана не сознательно, а инстинктивно. Себастьян ничего не сказал о том, что именно им рассказал Рохан, а Горин не стал его спрашивать. Однако он заметил, что храбрый молодой воин не имеет представления о том, что происходило на самом деле.

— Себастьян знает только, — сообщил им Рохан, — что лорд-маршал вышел на разведку один (как делал это и раньше), чтобы осмотреть место битвы и, возможно, понять, какие именно ошибки были нами допущены. Понимая, насколько это опасно, мы отправились следом, чтобы сопровождать его обратно в лагерь. Но когда мы его нашли, он уже вел сражение с Флавьель и ее помощником Фародом. Она отвлекла его — и Фарод, тот самый всадник, с которым потом пришлось сразиться нордорнцам, сумел одолеть Харуза. А потом был ранен Гиннел — но он успел убить Флавьель. Мы и сами чуть было не погибли. Помощник Флавьель отступил, чтобы призвать своего ледяного дракона. Когда Фарод вернулся, Гиннел, Горин и Ясенка наверняка погибли бы, если бы не отправили меня за подмогой. — Тут Рохан улыбнулся. — И если подумать, то я не так уж сильно отклонился от истины.

— Если бы вы еще потренировались, из вас получился бы прекрасный мошенник. У вас природный дар! — невольно улыбнулся Ройанс. — Очень умно. Эта история вполне сгодится, если не углубляться в подробности.

Рохан покраснел от смущения.

— Я только чуть раньше привел на место действия помощника Флавьель.

Несмотря на всю серьезность их положения, Горину стало смешно. Он и не подозревал, что Рохан настолько сообразителен.

Тут заговорила Ясенка:

— Из всех присутствующих вы занимаете самое высокое положение, лорд Ройанс. И поэтому я хочу попросить вас об одной вещи.

Он с готовностью повернулся к ней.

— Я конечно же исполню вашу просьбу, но сначала должен сказать вам следующее. Ваше положение уникально, дорогая моя. Вы не правительница — ею остается вдовствующая королева Иса, но именно у вас хватило ума и отваги действовать, опираясь на важнейшую информацию, которая касалась безопасности всей страны, чего не сделала она. Я предвижу, что вы сможете оказать нам еще большую помощь.

— Но не такую значительную, как моя хранительница, Зазар, — отозвалась Ясенка. — Она нужна нам здесь. Она нужна мне. И я прошу разрешения отправить за ней Рохана на самом быстром корабле.

— Что скажете? — спросил Ройанс у молодого рыцаря.

Рохан грустно посмотрел на свою сломанную руку.

— Я еще долго не смогу участвовать в боях, — отозвался он. — Боюсь, что даже с зельями матушки Зазар рука заживет не раньше, чем закончится война. Так что я готов взять на себя обязанности посланца.

— Хорошо, — заявил Ройанс. Он поднялся со складного стула Горина, и остальные тоже встали. — А теперь давайте присоединимся к остальным командирам, а то они начнут гадать, что такое нам понадобилось обсуждать по секрету от них. Именно так и рождаются слухи, а слухи нам сейчас совершенно ни к чему.