Джордж Мартин - Пир для Воронов (пер. Цитадель Детей Света)

За дверью оказался Лунатик, сжимавший погремушку. Он в смятении смотрел на нее огромными круглыми глазами. — «Может он и дурак, но мил в своей глупости. Магги Лягушку за ее знания будущего тоже следовало одеть в шутовской костюм». — Серсея молилась, чтобы старая карга погромче кричала в аду. С появившейся юной королевой было покончено, а если это пророчество можно предотвратить, то можно и остальные. — «Никаких золотых саванов, никакого валонкара. Наконец-то я свободна от твоего злобного карканья».

Остатки ее малого совета последовали за ней. Харис Свифт выглядел потрясенным. Он споткнулся о порог и мог даже упасть, если б Ауран Вотерс не подхватил его под руку. Даже Ортон Мерривезер выглядел озабоченным.

— Чернь любит молодую королеву, — сказал он. — Они не смогут спокойно это принять. Я боюсь того, что за этим последует, Ваше Величество.

— Лорд Мерривезер прав. — Сказал лорд Вотерс. — С позволения Вашего Величества я спущу оставшиеся новые дромоны. Завидев их на Черноводной со знаменами короля Томмена на мачтах, горожане поймут, кто здесь правит, и это поможет удержать толпу от попыток мятежа.

Остальное он оставил недосказанным. Оказавшись на реке, корабли остановят Мейса Тирелла, если он с армией вздумает переправиться, как когда-то Тирион остановил Станниса. На этой стороне Вестероса у Хайгардена нет своих морских сил. Они полагаются на флот Редвинов, который в настоящий момент движется обратно к Арбору.

— Это предусмотрительно, — согласилась королева. — Пока не схлынет эта буря, я хочу, чтобы ваши корабли были укомплектованы и спущены на воду.

Сир Харис Свифт был бледен, весь покрыт потом, и близок к обмороку.

— Когда эти слухи дойдут до лорда Тирелла, его ярость не будет знать границ. Улицы будут залиты кровью…

«Рыцарь желтого цыпленка», — умилилась Серсея. — «Вам лучше сменить герб на червя, сир. Цыпленок для вас слишком храбр. Если Мейс Тирелл не сумел взять даже Штормовой Предел, то как же он посмеет бросить вызов богам?». — Когда он закончил мямлить, она сказала:

— До кровопролития дойти не должно, и я собираюсь за этим проследить. Я сама отправлюсь в септу Бэйлора поговорить с королевой Маргери и Верховным Септоном. Я знаю, Томмен любит их обоих, и хотел бы, чтобы я их примирила.

— Примирили? — сир Харис промокнул лоб бархатным платком. — Если только подобное примирение возможно… это было бы мужественно с вашей стороны.

— Возможно, потребуется какое-нибудь испытание. — Продолжила королева. — Чтобы опровергнуть основную клевету, ложь и продемонстрировать всему свету, что наша Маргери невинна, как все мы знаем.

— Да, — согласился Мерривезер. — Но возможно этот Верховный Септон захочет лично испытать королеву, как некогда древняя Церковь испытывала мужчин.

«Надеюсь, так и будет», — подумала Серсея. Этот не станет потакать королеве-изменнице, которая раздвигает ноги перед каждым менестрелем и оскверняет священные ритуалы, посвященные Деве, чтобы скрыть свой грех.

— Важно найти истину, я уверена, вы все со мной согласны. — Сказала она. — А теперь, милорды, вы должны меня извинить. Я должна повидаться с королем. В подобное время он не должен оставаться один.

Когда она нашла Томмена, он играл с котятами. Доркас сделала ему мышку из кусочков ткани и привязала ее длинным шнурком к старой удочке. Котятам нравилось за ней гоняться, а мальчику больше всего на свете нравилось выдергивать мышку из-под их лап. Он удивился, когда Серсея заключила его в объятья и поцеловала в лоб.

— За что, матушка? Почему ты плачешь?

«Потому, что теперь ты в безопасности», — хотела бы она сказать ему. — «Потому, что теперь тебе ничто не угрожает».

— Ты ошибся. Львы не плачут. — Позже еще будет время рассказать ему про Маргери и ее кузин. — Нужно чтобы ты подписал несколько ордеров.

Ради спокойствия короля, королева оставила бумаги с незаполненными именами. Томмен подписал их чистыми и, как всегда, с довольным видом приложил к расплавленному воску свою печать. После этого она услала его прочь с Джослин Свифт.

Сир Осфрид Кеттлблэк появился, когда чернила еще не высохли. Серсея лично вписала нужные имена: сир Таллад Высокий, Джалабхар Ксо, Хэммиш Арфист, Хью Клифтон, Марк Муллендор, Байяр Норкросс, Ламберт Тарнберри, Хорас Редвин, Хоббер Редвин и один простолюдин по имени Ват, называющий себя Голубым Бардом.

— Их так много. — Сир Осфрид окинул взглядом ордера, с опаской поглядывая на слова, словно они были тараканами, расползшимися по пергаменту. Ни один из Кеттлблэков не умел читать.

— Десять. У вас шесть тысяч золотых плащей. Думаю, этого достаточно для десятерых. Те, что поумнее, могут сбежать, если до них уже добрались слухи о происшедшем. Коли так, не имеет значения, их отсутствие только увеличивает подозрение в их виновности. Сир Таллад полный тупица и попытается сопротивляться. Смотрите же, чтобы он не скончался до того, как признается, и не причините вреда прочим. Некоторые могут оказаться невиновными. — Важно, чтобы оказалось, что близнецы Редвины были напрасно оклеветаны. Это продемонстрирует беспристрастность правосудия над остальными.

— Мы возьмем всех еще до заката, Ваше Величество. — Сир Осфрид мгновение колебался. — Там у ворот септы Бэйлора собирается толпа.

— Что за толпа? — Все непредвиденное вызывало у нее настороженность. Она вспомнила слова лорда Вотерса о мятеже. — «Я не приняла во внимание, как на это может прореагировать чернь. Маргери их любимая зверушка».

— Сколько их?

— Сотня или около того. Они кричат чтобы Верховный Септон освободил молодую королеву. Если хотите, мы можем их разогнать.

— Нет. Пусть орут сколько влезет, пока не охрипнут. Воробья это не остановит. Он слушает только богов. — В том, что на ступенях септы собралась разъяренная толпа, была определенная ирония, поскольку именно эта толпа вынесла его к хрустальной короне. — «Которую он сразу же продал». — У Церкви теперь есть собственное рыцарство. Пусть они и защищают септу. О, и закройте городские ворота. Никто не смеет входить и покидать Королевскую Гавань без моего разрешения, пока все не закончится, и все не успокоятся.

— Как прикажете, Ваше Величество. — сир Осфрид поклонился и вышел искать того, кто сможет ему прочесть ордера.

К тому времени, когда зашло солнце, все преступники оказались под охраной. Хэмиш Арфист, когда за ним пришли, рухнул в обморок, а сир Таллад Высокий прежде, чем его одолели, сумел ранить троих золотых плащей. Серсея приказала, чтобы близнецам Редвинам выделили в башне комфортные камеры. Остальных отправили в темницу.

— У Хэмиша тяжелое дыхание, — доложил ей Квиберн, явившись вечером по ее зову. — Он просит мейстера.