Джордж Мартин - Пир для Воронов (пер. Цитадель Детей Света)

— Мои кузены приняли мою присягу, и на войне я должен командовать их мечами и парусами. Но на вече… — Лорд Родрик покачал головой. — Все вставшие под костями Нагга капитаны равны. Я не сомневаюсь, кто-то может выкрикнуть твое имя. Но их будет недостаточно. А когда станут кричать имена Виктариона или Вороньего Глаза, кто-то из тех, что сейчас пьют у меня в чертогах могут присоединиться к остальным. Повторяю, не плыви навстречу этому шторму. Твоя битва безнадежна.

— Ни одна битва не проиграна, пока не началась схватка. У меня лучше из всех права. Я наследница от плоти Бейлона.

— Ты все такой же упрямый ребенок. Подумай о своей бедной матушке. Ты — это все, что осталось у Ланни. Я сам брошу в «Черный Ветер» факел, лишь бы не отпустить тебя отсюда.

— Что? И заставишь меня добираться до Старого Вика вплавь?

— Море холодное и плыть далеко, да еще за короной, которой тебе не видать. У твоего отца было много отваги и мало ума. Старый обычай отлично служил нам, когда мы были небольшим королевством среди многих других, но с завоеванием Эйегона этому пришел конец. Бейлон не хотел видеть то, что было прямо у него под носом. Старый обычай умер вместе с Черным Харреном и его сыновьями.

— Я знаю. — Аша любила своего отца, но она не даст сбить себя с толку. Бейлон во многих вопросах был слеп. — «Храбрый человек, но дурной властитель». — Значит ли это, что мы должны жить и умирать как рабы Железного Трона? Если по правому борту скалы, а в порту бушует шторм, мудрый капитан выбирает другой курс.

— Покажи мне этот другой курс.

— Я должна следовать… на вече королев. Дядюшка, как только ты мог подумать не побывать там? Это же история, воплоти…

— Я предпочитаю мертвую историю. Мертвая история записана чернилами, а та, что воплоти — пишется кровью.

— Хочешь умереть старым и дряхлым в собственной постели?

— А как же иначе? Но сперва закончу чтение. — Лорд Родрик обернулся к окну. — Ты не спросила о своей матери.

«Я боялась».

— И как она?

— Лучше. Возможно, она переживет всех нас. И по-крайней мере, тебя точно, если ты будешь упорствовать в своей глупости. Она стала больше есть, чем ела после своего появления здесь, и стала гораздо чаще спать по ночам.

— Хорошо. — В последние годы, проведенные на Пайке, леди Аланнис не могла спать. Она бродила по ночным залам замка со свечой в руке в поисках сыновей: «Марун?», — кричала она хрипло. — «Родрик, где ты? Теон, мой мальчик, вернись к мамочке». — Множество раз Аша наблюдала как по утрам мейстер вынимал из ступней матери занозы, после того как она ходила босая по деревянному мосту в Морскую Башню.

— Я зайду к ней утром.

— Она спросит о Теоне.

«О принце Винтерфелла».

— Что ты ей сказал?

— Немного того, немного сего. Особенно нечего было говорить. — Он запнулся. — Ты уверена, что он мертв?

— Я ни в чем не уверена.

— Ты нашла тело?

— Мы нашли кучу кусочков от множества тел. Волки оказались там раньше нас… я имею в виду тех, что ходят на четырех лапах, но, надо сказать, они оказали мало почтения своей двуногой родне. Все кости убитых были обглоданы и разгрызены до мозга. Признаюсь, мне было очень любопытно узнать, что же произошло. По всей видимости, северяне перебили друг друга.

— Вороны сражаются за плоть мертвеца, и убьют друг дружку за его глаза. — Лорд Родрик посмотрел в морскую даль, наблюдая как лунный свет играет на волнах. — У нас был один король, потом пятеро. Теперь все, что я вижу это — воронов, дерущихся у трупа Вестероса. — Он застегнул застежки на обложке. — Не ходи на Старый Вик, Аша. Останься с матерью. Боюсь, она долго не протянет.

Аша поерзала на стуле. — Мать вырастила меня смелой. Если я не пойду, я всю оставшуюся жизнь буду мучиться, размышляя, что случилось бы, если бы я пошла?

— Если ты пойдешь, то вся твоя оставшаяся жизнь может оказаться слишком короткой для размышлений.

— Лучше так, чем остаток дней жаловаться всем подряд, что Морской Трон мой по праву. Я не Гвинесса.

Он поморщился.

— Аша, оба моих сына кормят крабов у Ярмарочного острова. Я не хочу снова жениться. Оставайся, и я назову тебя наследницей Десяти Башен. Будь уверена.

— Десяти Башен? — «Ах, если бы я могла». — Твоим кузенам это не понравится. Рыцарю, старому Зигфриду, Горбуну Хото…

— У них есть собственные владения и троны.

«И то правда», — Сырой, разваливающийся Харлоухолл принадлежал старому Зигфриду Харлоу Сереброволосому. Горбун Хото Харлоу сидел в Башне Мерцания на утесе на западном побережье. Рыцарь, сир Харрас Харлоу держал свой двор в Сером Саду. Боремунд Голубой правил с вершины Ведьминого Холма. Но все подчинялись лорду Родрику. — У Боремунда три сына, у Зигфрида есть внуки, а у Хото — его амбиции. — Откликнулась Аша. — Они все желают быть твоими наследниками, даже Зигфрид. Этот, кажется, собрался жить вечно.

— После меня лордом Харлоу станет Рыцарь. — Ответил дядя. — Но он может править из Серого Сада так же как и отсюда. Принеси ему присягу за замок, и сир Харрас тебя защитит.

— Я могу позаботиться о себе сама. Дядюшка, я — кракен. Аша из рода Грейджоев. — Она вскочила на ноги. — Я хочу трон моего отца, а не твой. Эти косы над головой выглядят весьма опасно. Одна из них может сорваться вниз и раскроить мой череп пополам. Нет уж. Я хочу сидеть на Морском троне.

— Стало быть ты всего лишь еще один ворон, вопящий о куске мертвечины. — Родрик снова сел за стол. — Ступай. Я хочу вернуться к мейстеру Марвину и его изысканиям.

— Дай знать, если он найдет еще одну страницу. — Ее дядя оставался верен себе. Он никогда не изменится. — «Но он пойдет на Старый Вик, что бы он там ни говорил».

К этому времени ее команда уже должна была находиться в общем зале и ужинать. Аша знала, что ей следует присоединиться к ним, чтобы поговорить о сборе на Старом Вике и о том, что это значит. Ее люди сплочены вокруг нее, но ей нужны и остальные — ее кузены Харлоу, Волмарки и Стоунтри. — «Я должна их завоевать». — Ее победа в Темнолесье может оказаться полезной, особенно, если ее команда уже начала ею хвастать перед остальными, а она знала, что так и есть. Команда «Черного ветра» получала извращенное удовольствие похваляясь победами своего капитана-женщины. Половина из них любили ее как дочь, а вторая — хотела раздвинуть ей ноги, но и те и другие с радостью за нее отдадут жизнь. — «И я за них», — подумала она, толкнув плечом дверь в конце лестницы, выходя во двор, залитый лунным светом.

— Аша? — Из-за колодца шагнула тень.

Ее рука легла на рукоять кинжала… пока тень под лунным светом не превратилась из темной фигуры в мужчину в плаще из тюленьей шкуры. — «Еще один призрак». — Трис, я рассчитывала найти тебя в зале со всеми.