Екатерина Белецкая - Настоящие

— Мне, наверное, тоже, — задумчиво сказал Каин.

— И мне, — добавил Радал.

— Ну тогда и мне, — тяжело вздохнул Лин. — Куда уж вы без меня.

Нарелин повертел в руках расчёску, пробежался ногтем по её зубцам.

— Она сейчас там, в своём счастливом детстве, — проговорил он. — В детстве, которого у неё не было. Ей ведь ещё хуже приходилось, чем тебе, Каин. Ты хоть на вид нормальный, а она была, скажем так, очень некрасивой. Это уж потом она сумела изменить себя. Её тоже травили. Такой вот мир, сам губит свои же сокровища. Но вы не думайте, что Индиго — это лишь миры насилия. Всякое бывает. Эвен тоже Индиго, а родину любишь не за то, что тебе там лучше, чем в других местах.

— А вы сами к какому миру принадлежите? — спросил Радал. — Вы четверо?

— Маджента, — безапелляционно заявил Лин.

— В равных долях, — ответил Пятый. — Кстати, ты, Радал, тоже будешь совмещать, так что мы товарищи по несчастью.

— Мы с Нарелином из Индиго, — ответил Клео. — Радал видел наш мир — Эвен.

— А мы? — жалобно спросил Каин.

— Ты из Маджента, Радал. — Пятый замялся, просительно посмотрел на Лина.

— Тоже Маджента, — ответил Лин. — Несмотря на все планы мести.

— Ир-нома-тер совсем недавно отзонировали в Маджента, — негромко пояснил Нарелин. — Да ты ведь знаешь, Каин. Ты же сам это видел. Да и потом… Зона зоной, но ведь у каждого человека свой характер. Я вот до сих пор не пойму, кто я — человек-Маджента или человек-Индиго.

— Эльф, а не человек, — поправил Клео. — Ты Индиго, Нарелин. «Огненная песня». И наши юные друзья, мне кажется…

Клео не договорил.

— Продолжай, продолжай, — попросил Пятый.

— Мне кажется, что они тоже принадлежат к Индиго-типу, — закончил Клео. — Они решительны, импульсивны, категоричны в суждениях. Разве не так, Радал?

Радал с сомнением посмотрел на Клео, потом с ещё большим сомнением воззрился на Пятого.

— Это не Индиго-тип. — Лин говорил спокойно. — И они не импульсивны, разве что защищая себя. Да ещё возраст. Нет, Клео. Это как раз Маджента и есть. Да и решительность. — Лин хмыкнул. — Были бы они Индиго, всё сейчас выглядело бы иначе. Уж поверь.

— Ну что ж, возможно. — Клео не стал возражать. — Вам виднее. Однако вы знаете, к чему привела их «защита» для нас с Нарелином. Если бы мы с ним так защищались, от наших противников давно бы не осталось и следа!

— Оставь им право на ошибку, — попросил Пятый. Радал удивлённо посмотрел на него. — И попробуй простить. Тогда, может быть, и они сумеют потом понять тебя.

— Ты злишься, что я тебя по руке ударил? — спросил вдруг Каин, несмело поднимая взгляд на Пятого.

— Нет, — ответил тот. — Я заслужил, потому что виноват перед тобой. Но я постараюсь загладить вину.

Нарелин усмехнулся и помотал головой скептически.

— Всеобщее покаяние! Мы их не обвиняем, Пятый. Просто, как бы это выразиться… Радал, вот скажи, тебе домой ведь хочется?

— Домой — нет, — ответил тот уверенно. — Уже больше года не хочется. Совсем.

— Вдвоём им быть хочется. Какое уж там покаяние, — усмехнулся Лин. — Ничего им другого, Клео, не надо.

«Им не хочется, — подумал Нарелин. — А вот нам хочется. И даже очень. Но нельзя, причём именно из-за этих счастливых мальчишек…»

Воздух в катере вдруг слово подёрнулся тонкой рябью — и в углу каюты появился Арти. Выглядел он странновато — сейчас его одежда была явно не к месту. Длинный, чуть не до пола, слабо отсвечивающий бирюзовый плащ, ярко-зелёная рубаха, вся в мелкую складочку, и тёмно-зелёные штаны, отороченные по низу чем-то похожим на мех.

— Где тебя носило? — поражению спросил Лин, с восторгом оглядывая Эрсай. — Подари рубашку, а?

— Потом, — отмахнулся тот. — Вы до сих пор тут? А побыстрее можно? Кончайте разговоры.

— Рубашку… — повторил Лин. — Лин!

— Ну пожалуйста.

— Потом, я сказал!

— Арти, мы сейчас идём не в самое приятное место предупредил Пятый.

— Кого поставили первыми? — деловито спросил тот скидывая плащ на пол.

— Клео предложил Индиго, ну я и решил… Как вы называли тех восьмерых, Радал? — спросил он.

— «Прутья», — ответил тот.

— Вот и поехали, — подытожил Арти.

— Они нас обманывают. — Каин и Радал сидели в дальней закруглённой части каюты, сидели на корточках, голова к голове, и разговаривали настолько тихо, сколько это было вообще возможно. — Это всё неправда.

— Я вижу, — столь же тихо ответил Каин. — Это только в книжках бывает, чтобы ты разом вдруг стал из никого кем-то.

— А до людских проблем есть дело только дьяволу, — печально закончил Радал. — Я давно понял, что Богу всё равно. Было бы не всё равно — или я погиб бы вместе Хатрой, или бы мы с ней вместе выжили.

— А кто это — Хатра? — спросил Каин.

— Моя сестра, — совсем неслышно ответил Радал. — Старшая… Я же говорил.

Они замолчали, Каин осторожно оглянулся. Ну конечно. Арти не было, он исчезал и появлялся по собственному желанию, Нарелин и Клео сидели и тоже о чём-то беседовали, а Сэфес спали в головной части катера. Снова на полу, и снова одетые.

— А ты заметил, что они одежду не снимают? — спросил Каин. — Эти хоть переодевались.

— И чего? — удивился Радал. — Это же форма, мне Рауль рассказывал. Можно не снимать.

— А по-моему, у них там хвосты, — с испугом ответил Каин. — Наверное, это черти.

— Да ладно… — Радал храбрился и совершенно не хотел, чтобы Каин понял — он сам боится.

— Чего им от нас нужно? На самом деле? — прошептал Каин.

— Не знаю, — ответил Радал и кинул опасливый взгляд в сторону Клео. — Но точно ничего хорошего.

Радал прислушался. Нарелин и Клео говорили тихо, но не скрываясь, и вполне можно было различить, о чём они ведут речь. Ни эльф, ни блонди на мальчишек не смотрели, поглощённые разговором.

— Сам посуди, Клео, если всё дело было в Радале и теперь проблема решится, опасность исчезнет, нам уже ничего не будет угрожать на Эвене. Зачем тогда нам здесь оставаться? Пятый говорил, что Грем готовил покушение. Так это чепуха. Такие покушения готовят постоянно, ничего необычного. Сумеем выкрутиться. Главное — пробиться домой.

— У нас нет даже сводок с Эвена, — негромко возразил Клео. — Мы не знаем, что там происходит. Нельзя решать вслепую, ты же понимаешь.