Ансельм Одли - Инквизиция

Я переводил взгляд с Лиаса на Персею, обеспокоенный их перепалкой. Даже внутри дворца, между этими двумя друзьями существуют разногласия? Если так, то Сэганта ничем не управляет.

– Ты видела, что Сфера считает ересью. То же относится и к преступлениям. – Лиас встревожился, я понял это по его лицу. Очевидно, эта тема была яблоком раздора между ними. – Не у всех твоих друзей есть твой здравый смысл.

– С чего, ты стал таким разумным с тех пор, как мы вернулись? – резко спросила Персея. – Ты BGe еще не хочешь объяснить мне, почему ты постоянно соглашаешься с Сэгантой. Он хороший человек, но когда он собирается дать им отпор?

Хотя Сэганта был приятным собеседником, с Персеей было трудно не согласиться. Он потому и возвысился до своей нынешней должности, что никогда не провоцировал сильную вражду. Сэганта предпочитал не ломать старые порядки, и благодаря этой репутации два года назад его избрали кэмбресским саффетом. Еще, быть может, благодаря подкупу: Дальриад, адмирал моего отца в Лепидоре, намекал на это пару раз, и Сэганта, конечно, мог себе позволить время от времени давать взятки. Не то чтобы это было так уж важно, так как кэмбресские выборы часто выигрывались таким способом.

– Когда вы перестанете загонять его в угол, – ответил Лиас. – Чем больше у Сферы проблем, тем больше Мидий будет на него давить.

– Мы не сойдемся с тобой во взглядах, Лиас, – вздохнула Персея. – Давай оставим эту тему. Ты можешь доверять моим людям и всем тем, на кого я имею какое-нибудь влияние. Но у некоторых групп есть друзья в слишком высоких для меня кругах.

Палатина тоже помалкивала, но, похоже, она не ощущала такого беспокойства, как я. Вероятно, моя кузина увидела в этом некую возможность.

– Сэганта знает о существовании этих групп?

– Да, о некоторых. Но он довольно долго здесь не появлялся, чтобы знать все, что происходит, или созвать всех людей, которых он знает. Возможно, положение улучшится, когда сюда прибудут наши союзники.

– Эти «люди» включают кэмбрессцев?

– Фетида упаси! – быстро вставила Персея. – Еще одно море проблем.

– Присутствие нескольких кэмбресских военных кораблей нам бы совсем не повредило, – возразил Лиас. – Кэмбресс не будет стоять в стороне и смотреть, как Сфера прибирает все к рукам…

– А император благодушно позволит кэмбрессцам вмешаться? – перебила Палатина. – Нет-нет, их военное присутствие принесло бы больше вреда, чем пользы. Оросий их ненавидит: если кэмбрессцы придут сюда, он будет в ярости.

– Когда в последний раз ваш никчемный император вообще что-нибудь делал? – в свою очередь, спросила Персея. – Он ни на что не влияет – он слишком боится, что военные просто с ним не будут считаться.

– Это то, что вам говорят? – Казалось, Палатина забыла про завтрак, как и те двое. Я уже закончил, потому что не болтал. – Оросий боится, что с ним не будут считаться?

– Боится, – сказал я, эти слова слетели с языка прежде, чем я успел их остановить. Я не хотел показывать остальным, что знаю больше их в этом вопросе. – Весь мир называет его бумажным императором. Военные его не уважают, поэтому Оросий считает, что ДОЛЖЕН вмешаться лично, иначе его забудут.

– Последний раз, когда я их видела, военные были за него.

– В Рал Тамаре ты доказывала обратное, и то, что я увидел за последние недели, только подтверждает это. Единственный человек, за которым они все последуют, – это Танаис.

– Откуда ты знаешь? – Палатина устремила на меня свой взгляд, более властный и магнетический, чем бывал у Равенны.

– Я слушал твои разговоры с фетийцами. У императора есть агенты, но кроме них, он никому не доверяет.

Это походило на правду, но его страх оказаться забытым я осознал лишь в последние дни. Мысль о близнеце, о человеке, так похожем на него, как я, и претендующем на почти такое же высокое положение, заставила Оросия бояться, что его отодвинут в тень.

– Военным надоело, что их считают слабаками. Они с радостью ухватятся за любую возможность заявить о себе.

– Неужели? – не сдавался я. – Военный флот все еще внушает страх, но адмиралы уже не те, что раньше, и они это знают. Если флот вступит в бой, любая ошибка погубит их репутацию.

– Император не начнет войну, – уверенно заявил Лиас. – Если он пошлет сюда корабли против кэмбрессцев, война окажется неизбежной, а Оросий знает, что может ее проиграть.

– По-моему, вы нас недооцениваете, – сказала Палатина, глядя по очереди на нас троих. – Кэмбресс никогда не победит Фетию. Вы думаете, что мы в упадке, и в этом есть доля правды. Но все моряки завербованы из кланов, и каждый из них лучше любого кэмбрессца. Кэмбресс никогда не выиграет морскую войну на Архипелаге, потому что Кэмбресс – континентальная держава. Все просто. – Она говорила с той полной уверенностью, какой всегда обладала. Уверенностью, которая завоевала ей известность в Цитадели и которую Палатина подкрепляла талантом.

– Но их флот происходит от вашего же военно-морского флота, – довольно слабо возразил Лиас после минутной паузы. – У них те же самые традиции…

– Но они не мы. Кэмбрессцы лишь переняли наш опыт, но этого мало. Они – люди суши, как мы – люди моря.

То же самое Палатина говорила в Лепидоре. Представление, что апелаги – «люди моря», – самое старое из апелагских верований, как заметила однажды Телеста, и именно оно ставит апелагов на особицу от прочих народов. Хотя жителей континентов в три раза больше, чем апелагов, море их не пропускает. Возможно, такое же убеждение питает и высокомерие фетийцев.

Или питало, когда-то. Но все эти тысячи миль между Экваторией и Калатаром не помешали Священному Походу. Имея манты, переплыть море может любой, и не важно, откуда он родом.

Я сказал это и заслужил свирепый взгляд Палатины.

– Пусть они могут переплыть море, но это не значит, что они могут нас победить. – В ее голосе звучало недовольство. Вероятно, кузина ожидала, что я соглашусь с ней хотя бы в этом.

– Палатина, просто задумайся на минуту, – попросил я. – Кэмбресс и Танет все еще расширяются – они все еще движутся вперед. Если бы они не расширялись, мы бы не приехали. Весь Архипелаг, включая Фетию, живет в прошлом, и император это знает. В данный момент его единственный шанс – это поддерживать видимость имперской силы… и не действовать, пока он не будет уверен в победе.

«Пока не получит меня», – мысленно уточнил я.

– Думаешь, Танаис согласился бы с тобой?

– Танаису больше двухсот лет. Он видел Империю, какой она была, и видит, какая она сейчас. Сравнения нет.

– Не втягивай пока кэмбрессцев, Лиас, – вмешалась Персея, прежде чем Палатина успела ответить. – Приведет это к войне или падению Фетии, но вызывать их сюда не будет первой мыслью Сэганты. Он опытнее нас.