Ансельм Одли - Инквизиция

«Не совсем так», – мысленно ответил я, когда мы разделились. Мы здесь для того, чтобы Алидризи, не утруждая себя, мог выяснить, что люди думают. Но если он решил использовать эту оказию, то и мы можем сделать то же самое.

– Это все наша работа, – похвасталась Алсиана, махнув рукой в сторону острова Калатар, зеленого посреди голубого моря, каким он бывает летом. Под поверхностью воды неясной тенью проступал шельф острова. – Средств на съемку было мало. Гильдия сказала, что у Калатара низкий приоритет для такой детальной изомодели.

– Впечатляет, – одобрил я, опираясь ладонями на край изостола, пока изучал голограмму. Для беглой съемки с воздушных зондов детальность была невероятная – одна область на западе была пустой, но я знал почему. Под водой… в Лепидоре мы даже от приходящих кораблей не получали настолько точных карт, потому что наше побережье никогда не было приоритетным объектом исследования. По крайней мере до недавнего времени.

– До сих пор гильдия снимала только Фетию, Танет и главные маршруты, – добавил коллега Алсианы океанограф Таманес. В просторной картографической комнате станции нас было только трое.

– Как вы раздобыли аппаратуру?

Таманес улыбнулся.

– Мы получили прототип, когда штаб-квартира закончила испытания. Он имеет привычку взрываться прямо в лицо, но работает.

– Смотри.

Алсиана стояла рядом со мной у пульта управления, и по мановению ее руки изображение замерцало и увеличилось, когда мы устремились вниз на крошечную белую заплатку, которая была Тандарисом. На моих глазах город разбухал от простого пятнышка до почти идеального подобия со всеми его парками и деревьями, потом Алсиана наклонила изображение, и мы увидели подводную часть. Мягкое голубое свечение наполнило комнату, и на столе появилась огромная, темная скала со всеми ее неровностями и трещинами, простирающаяся в обе стороны от города. Видно было на колоссальную глубину – одно из преимуществ нового исследовательского оборудования, разработанного фетийца-ми несколько лет назад.

– До какой глубины вы дошли?

– Восемь-девять миль вокруг большей части острова, меньше вдоль Берега Гибели. Никто не хотел рисковать там потерей топографа, и в любом случае люди держатся подальше оттого побережья.

Алсиана вернулась к наземному виду. Остров бешено завертелся, а потом она показала крупным планом северо-западный берег.

На карте континентального масштаба остров был гористым. Утесы стояли почти сплошной стеной, разбитой кое-где бухточками, которые никогда не станут безопасными гаванями. Почти сразу в глубь острова изображение исчезало, словно покрытое завесой тумана. Горная твердыня Техама и Священное Озеро лежали где-то там, и на карте я видел залив, смотрящий в открытый океан на западе, где огромный водопад рушился с плато больше мили высотой.

Под этой твердыней темными обрывами громоздился каменный кошмар отвесных стен и пиков, которые казались странно размытыми по сравнению с остальным изображением, словно были засняты топографом первого поколения. В самом низу радиуса действия сканера и в нескольких милях от берега из воды, подобно вершинам затопленных островов, торчали каменные шпили, выделяясь из окружающей пустоты.

– И зачем они послали сюда «Откровение»? – вслух поинтересовался я. Вероятно, мои коллеги привыкли слышать. этот вопрос, но я по-прежнему знал об этом очень мало. «Откровение» не имело никакого отношения к «Эону», но мне все равно было любопытно.

– Кто знает? – пожал плечами Таманес. – Возможно, думали, что «Откровение» сумеет выяснить, почему весь этот район такой злосчастный. Те скалы и утесы выглядят внушительно, но они опасны только для парусных судов. А мы теряем здесь манты, и здесь, и дальше в море, в милях от берега, и никто не понимает почему.

– Может, они думали, что это задняя дверь Техамы, – предположила Алсиана. – Все-таки в проекте участвовали жрецы, а все мы знаем, как они хотят туда добраться.

Таманес бросил на нее быстрый предостерегающий взгляд, думая, что я его не заметил.

– Странная задняя дверь, если такая когда-нибудь и существовала. Это же нелепо – пытаться попасть на плато через морское дно. По-моему, они просто хотели выяснить, почему это место такое гиблое. Два имперских корабля пропали там за несколько месяцев до этого, и в одну из своих светлых минут император финансировал «Откровение».

То был мой дед Этий V, в ту пору уже старик. Он проводил все свое время, экспериментируя с различными веществами, заботливо поставляемыми его экзархом. Какую честь человеческому роду делала наша семья!

– Тот длинный узкий залив тоже часть Берега Гибели? – Я указал на глубокую, стиснутую утесами расщелину в побережье у конца изображения, на самом краю высоких гор. – Не похоже, что там есть какие-нибудь поселения.

– Да, это тоже Берег Гибели. Существуют убежища на нашей стороне залива, потому что их нельзя достичь с моря и почти так же трудно с суши. У нас нет карт залива, но из него выходит сильное течение, более сильное, чем могут объяснить три или четыре крошечные речушки, впадающие в залив. Так как наша сторона большей частью неприступна, а другая сторона – Техама, мы не можем его осмотреть, чтобы установить причину. Это не очень важно.

Глядя на такую реалистичную карту Калатара, я понял, как родина Равенны – место ее рождения – сумела сохранить свою изоляцию, ограниченная Берегом Гибели, этим заливом и цепью непроходимых гор, которые казались чересчур большими для Калатара. Все-таки, если подумать, это был странный остров – бесспорно, самый большой во всем Архипелаге, намного превосходящий Берату и самые крупные фетийские острова, гористый, тогда как все остальные были просто шишками на море, и окруженный бурными водами и мелкими морями. Бостра в своей «Географии» едва упомянул о нем, зато очень подробно описал Фе-тию, похожую на огромный кратер: кольцо гористых островов вокруг невероятно богатого, мелкого моря. К сожалению, Кала-тар не показался Бостре достаточно интересным или важным, чтобы уделять ему внимание.

Я поблагодарил океанографов за то, что показали мне изокарту, и мы ушли из комнаты, выключив перед этим стол. Тама-нес извинился, что ему надо закончить работу, но Алсиана пригласила меня пообедать в кафе через дорогу. Оно было похоже на множество других таких же заведений в этом городе, со столиками снаружи для летнего времени и несколькими столами внутри. Подавали в нем, как водится, кофе и легкие закуски. Вдыхая запах вареной рыбы, я решил, что оно больше относится к гавани, чем к городу. На стенах красовались старинные океанографические приборы, а под балками потолка была растянута рыболовная сеть.