Дмитрий Володихин - Полдень сегодняшней ночи

На придорожном пустыре встала недлинная шеренга. Песья Глотка по-хозяйски подсчитывал стволы. Восточные пацаны – все как один с калашниками, у каждого по восемь рожков и оборонительная граната Ф-1. Как обещано, девять человек. «Фортификаторы» оказались теми еще уродами. Явилось только трое, у двоих пистолеты, один с обрезом и немецкой гранатой времен войны на длинной ручке. Братва (двадцать два и двое сверх плана), как положено, с автоматами, двое снайперов, гранатометчик с РПГ-26 и один боец с ручным пулеметом. Сила!

Половник встал перед строям и произнес только три фразы:

– Объявляю вас отрядом особого назначения «Удар». Командиром отряда ставлю капитана Рыбачонка (показал на Песью Глотку). По машинам!

Потом подошел к экс-лейтенанту и похлопал его по плечу, мол, поздравляю с назначением. Песья Глотка было захотел пойти на отрицаловку. Какого, типа, ляда?! Уже и пасть открыл… да и захлопнул сразу. Увидел, какой взгляд у Хозяина. Зеленый Колокольчик смотрел на него… безмятежно.

«Сгноит…» – без подсказок расшифровал Песья Глотка.

14 июня, тревожное утро

К северу от Москвы – сколько угодно еловых лесов. Статные, высокие ели, одна к одной. К югу их гораздо меньше. Да и скорее не леса это, а лесопосадки: молоденькие деревца, совершеннейшие девицы, даже росточком не вышли, не то что к северу – там настоящие матроны. Завеса неподвижно стоял посреди юного елового лесочка явно искусственного происхождения. До его комариного сознания силилась дойти и все никак не доходила сложная эмоция сравнительного удивления. Как сравнить тогда, в пору могущества Тартессиды, не говоря уже о Загросе великом, и сейчас, столько-то поколений спустя! Они всему разучились: города толком строить не умеют – выходит нечто грязное и бестолковое, воевать не умеют совсем, разучились и магии, и общению с Творцом… ничто не дает им защиты. Странно, странно, что хотя бы не разучились создавать леса. Какой-то прок в них все-таки содержится…

Завеса никуда не торопился. Он мог простоять в ельнике, серою громадой возвышаясь над резным верхом леса, еще два часа, ровно также, как и сорок тысяч лет. Если бы его никто не тревожил. Защитный сигнал о присутствии Творца или чего-то накрепко связанного с ним, Завеса воспринял в качестве предупреждения. Возможно, предупреждение не означало ничего, но точно также оно могло свидетельствовать об опасности. Завеса, как хорошо дрессированный зверь, отреагировал инстинктивно. Он ушел от грозного знака и вообще удалился подальше от людных мест. Наскочить на то, что Творец держит под защитой – очень больно. Или же смертельно.

Слева от Завесы полувысохшее летней порой болото железилось радужными пленками к небу. Справа тянулись к трассе просеки. Руины Электозавода остались километрах в двадцати на юг. В шести километрах севернее, не чуя угрожающего соседства, копошился поселок Каменка, да загорал дачный кооператив «Заря». Ни поселковые, ни приезжие дачники о Завесе ничего не знали еще полдня назад. Потому что сверхсекретный Комитет собрался всего-навсего 42 часа назад. И только 28 часов назад принял три окончательных решения по феномену Грибник. Первое из них далось тяжелее всего: кое-кто имел особое мнение. Им на пальцах показали – «последний довод королей» слишком часто применяют, когда уже поздно. Когда все потеряно. Стрелять надо сразу, бить всей мощью, не рассусоливать, иначе хана. Не тот случай, чтобы миндальничать. Может быть господа, вам это удалось? – Удалось что? – Удалось уговорить себя, что следует забыть кое о чем. – Да о чем же? – О тех же Озерках. – Н-да. Озерки. Отбросим разнообразные гипотезы о пришельцах. Не в этом проблема. Что если эта штука слизнет наши средства, как тот треклятый населенный пункт? – Если она это может, нас уже ничто не спасет. Надо сделать все от нас зависящее. Мы берем ответственность на себя. – Ну, если так… Два других решения были просто-напросто техническими выводами из первого. Ударный кулак и основные средства огневой поддержки заняли позицию у Каменки 12 часов назад. Велось визуальное наблюдение, ожидалось окончательное сосредоточение сил. Это два. Так узнали кое о чем поселковые. О маневрах. Да еще потянулись какие-то странные, неведомо откуда просачивающиеся слухи о пришельцах. Дачники же и о маневрах не узнали. И о пришельцах, разумеется. Им – незачем. Ни к чему. Лишняя информация. Нет причины напрасно тревожить мирное население. Это три.

Право, полезнее было даже не приближаться к Завесе…

Под Каменкой встал танковый батальон с полным боекомплектом и две батареи тяжелой артиллерии. Развернулся командный пункт. На ближайшем военном аэродроме привели в полную боевую готовность два звена МиГов. Был поднят по тревоге вертолетный полк ПВО. Наконец, из-под Балашихи прибыли четыре гусеничных установки газового импульсного лазера. Это секретное оружие не использовалось ни в одной кампании. Оно простояло в подземном ангаре 10 лет – с тех пор, как Союз затрещал по швам и все дорогостоящие военные разработки оказались замороженными. На лазерные установки возлагалась особая надежда. Высокое руководство инстинктивно доверяло мощи военных секретов, рожденных великой империей.

Один из тактиков Комитета высказался в пользу того, что, дескать, вдруг объект Грибник умеет летать. Надо бы усилить ПВО ракетчиками… Иногда трудно уловить ту грань, где нужное вроде бы и правильное решение оказывается прелюдией к изощренному самоубийству.

Кадрированная зенитно-ракетная бригада ПВО располагалась недалеко от этих мест. Ее вывели сюда из объединенной Германии – ко всеобщему огорчению офицеров. В 1989 году бригаду должны были отправить на перевооружение. Устаревшие комплексы «Круг» (ими, говорят, еще американского летчика Пауэрса сбивали) давно следовало заменить на более современное оружие. Но «в связи со сложной обстановкой» виза «отставить» перечеркнула все благие намерения. Технику отправили в Союз, а там законсервировали. Солдат и офицеров оставили впритык, чтобы было кому следить за старинными «гусянками». Да и должен ведь кто-нибудь знать, как пользоваться круговскими ракетами! В случае, не дай Бог, войны, бригаду расширили бы до штатного состава, и те, кто умел работать на «Круге», быстренько научили бы всему необходимому новобранцев.

За день до огневого контакта под Каменкой командир бригады вызвал к себе начальника штаба, заместителя по вооружению и командира 1-го дивизиона майора Таращука. Ознакомил их с содержанием секретных директив и велел майору отыскать в парке те машины, которые доедут до позиции, не развалившись по дороге. «Скорее всего, залп производиться не будет. Но надо быть ко всему готовым, товарищ майор. Вы должны понимать свою ответственность…» Обычно он обращался к Таращуку по имени-отчеству.