Лора Андронова - Подняться на башню

Сухо щелкнули арбалеты.

— Она что у тебя, каменная? Болты отскакивают!

— Очень старался, ваша светлость, — криво улыбнулся колдун. — На благо общего дела.

— Верни ее немедленно!

— Зачем?

— Как, по-твоему, мы с ней драться будем, ежели она в облачках кувыркаться изволит?

— Она использует все доступные возможности, чтобы сберечь доверенную ей вещь.

Так не годится! — Зурт даже покраснел от возмущения. — А если бы ей было некуда лететь? Если бы мы были в здании?

Запрокинув голову, Фархе следил за неспешным парением чудища.

— Хифания способна без особого труда пробить деревянные перекрытия и вырваться наружу.

А свод пещеры она тоже способна пробить? Пойми, я не пытаюсь принизить достоинства твоего создания, просто надо проверить ее и в ближнем бою.

Стоявшие плотной группкой рыцари как по команде опустили забрала.

Посмотрим, устоит ли наша пташка против заговоренной стали.

— Ты рискуешь жизнями своих людей, Койло, — произнес Фархе.

Латники засмеялись.

— Не пужайтесь, милорд господин волшебник, — сказал низенький широкоскулый крепыш. — Чай, не впервой.

— Раненым и прочим пострадавшим премия обещана, — облизнулся другой воин, — От десяти до ста монет. В зависимости от усердия в схватке и степени покалеченности

— В случае чего семья получит кругленький кошелечек.

— Мы тоже в доле. Заплатят нашему сеньору — и нам кой-чего перепадет.

— Солидненько так, достойненько.

— Есть смысл стараться, — подтвердил крепыш. Зурт кивнул.

— А там лекарства всякие собраны, бинты, корпия. — Он указал на обоз, — Да и ты, надеюсь, магией подсобишь.

— Я не целитель.

— Ну-ну, не прибедняйся. Мы все знаем, на что ты способен.

— Что ж. Как хотите. — Колдун скрестил руки на груди и закрыл глаза.

— Внимание! — сказал бат.

Минуту спустя хифания мягко приземлилась на пригорок в нескольких сотнях шагов от отряда. Растянувшись в цепь, солдаты направились к ней. Первыми выступали латники, сзади шли арбалетчики, на натянутых тетивах дымились вымоченные в соке смертожора стрелы. Заключив топчущуюся на месте тварь в кольцо, солдаты выставили перед собой щиты и медленно, шаг за шагом двинулись вперед.

— Туповата малость, — хихикнул Митц. — Не соображает ни бельмеса.

Зурт строго зыркнул на отпрыска.

— По лбу дам. Выражаешься как последний полотер. Колдун мерно поглаживал кончик бороды. Он видел, что хифания вертится, стараясь не упустить из виду никого из нападавших. Вытянув шею, она закричала, ударяя звуковой волной по ближайшему ряду воинов. Даже у Фархе стоящего на значительном удалении, больно завибрировала барабанная перепонка. Часть латников упала, дико вопя и прижимая руки к ушам, но часть выдержала и, выровняв шеренгу, снова пошла в наступление. Кто-то отдал короткий приказ, и туча чадящих на лету стрел устремилась. к твари. Она заметалась, чуть поднялась над землей, опустилась, замахала крыльями, прикрываясь от несильных, но жгущих огнем уколов. Бат довольно хмыкнул.

— Aга! He нравится, не нравится! То-то же, нечисть поганая! — закричал его сын.

— Непостижимый, сейчас мы ее завалим.

— Так быстро!

— Погоди, она еще борется.

— Еще, еще, визжи, вопи! Дери глотку, — шептал Фархе, глядя на корчащуюся хифанию. — Ударь по ним, сама! Это же букашки, маленькие слабые букашки.

Словно услышав слова колдуна, она встала на дыбы и обрушилась на атакующих. Митц вздрогнул и отвернулся.

— Папа, а мы не можем…

— Пока не можем.

Ободренная успехом, хифания снова закричала и бросилась на латников, сминая их, словно бумажные фигурки. Пробив брешь в плотном человеческом кольце, она рванулась прочь, не заметив, что опять оказалась окруженной, на этот раз — рыцарями. Звякнуло оружие.

— Митц, смотри, — еле слышно проговорил бат.

Всадники нападали стремительно, ловко уходили в сторону, уворачивались, петляли. Казалось, кони не скакали по топкой земле, а скользили над ней. Волшебные мечи и впрямь оказались хороши — мгновение спустя каменная шкура хифании была пробита в нескольких местах. Тем не менее она продолжала сражаться — испускала вопль за воплем, пыталась разодрать когтями кольчуги, выдыхала облачка ядовитого пара.

— Как они выносят эти крики? — спросил мальчик.

— Успели засунуть вату в уши, — пояснил Зурт. — Запасливость — необходимейшая черта каждого витязя.

— Она очень крепкая, боюсь, — начал было мальчик, но осекся.

С поля боя во всю мочь несся давешний крепыш. За спиной у него болтался мешок.

— Отобрал, отобрал! — радостно гоготал солдат. — Рыцари как на нее насели, пришлось зверюге изо всей моготы отбиваться, на задние лапы присела, когтищи выпустила, да про мешочек-то и забыла. А я улучил момент и выхватил.

— Молодец, рядовой! Хвалю за быстроту и смекалку! — Бат еле заметно нахмурился.

— Ты не рад, папа?

— Чему? Тому, что бестолковую животину обхитрили? Было бы куда лучше, если бы она оказалась более сообразительной.

Митц смущенно почесал затылок:

— Вообще да.

Тем временем с пригорка раздался страшный рев; хифания заметила пропажу. Одним ударом отбросив в сторону сразу троих всадников, она припустила к обозу.

— Останови ее. — Бат повернулся к Фархе. — Ты проиграл.

— Пока проиграл, — буркнул тот. — Только пока.

— Непутевая ты моя. Дуреха безмозглая. — Легкими пассами колдун сформировал шар из отвара лечебных трав и послал его к сжавшейся в углу двора хифании. Та вздрогнула, когда горячее снадобье коснулось ее кожи и тревожно заклекотала.

— Сиди уж теперь спокойно. Чего курлычешь? Так и хочешь ходить с этими ранами?

Он сел на скамейку и задумался. Пошел крупный мокрый снег, на заборных столбах выросли белые, быстро тающие холмики.

— Ладно. Сперва попробуем осуществить новую идею.

Осторожно подув на пальцы, колдун достал из кармана ободранный ветхий прутик и начертил им на песке остроконечный знак. Песок мгновенно покрыла ледяная пленка.

— Разевай ртище, — приказал он хифании.

Тварь послушно раскрыла пасть. Фархе скривился.

— Ну и вонь. — Он провел прутиком по ее деснам, вырисовывая восьмерку за восьмеркой. — А теперь не шевелись…

Голос колдуна, звеня и переливаясь, взлетел вверх. Слова заклинания падали быстро и часто, как градинки. Во дворе заметно похолодало

— Очень хорошо. — Фархе нагнулся к поднял с земли сморщенное маленькое яблочко. — Дуй! — крикнул он, подкидывая плод.

Хифания непонимающе уставилась на него круглыми многоцветными глазами.

— Давай-давай, — приободрил ее колдун. Поднявшись на все лапы, она втянула в себя воздух и дунула. Что-то просвистело, вжикнуло, как спичка о коробок, и яблоко рассыпалось в морозное крошево.