Александр Анисимов - Игры богов

На них все еще не обращали внимания, хотя навстречу Охотникам то и дело попадались золониане. Далеко не все воины короля Сундарама участвовали в штурме города: добрая треть армии осталась в лагерях и расположенных поблизости поселениях. На дороге теперь попадались куда-то спешащие воины и целые отряды. Охотники изредка ловили на себе косо брошенные взгляды, но никто не торопился заговорить с Райгаровыми тварями. Впрочем, золониан можно было понять — их куда больше занимало скорое взятие города, чем трое каких-то странного вида людей в запачканных одеждах, уже давно переставших выглядеть новыми. Золониан не смущало даже выставленное почти напоказ оружие троих всадников и их злые лица. Только один раз золонианский десятник, увидев скачущих по дорого Охотников, не смог остаться в стороне.

— Кто вы такие, что вам здесь надо? — сердито произнес он, загораживая путь. Берхартеру не хотелось, чтобы вновь повторилось то, что случилось на приграничной заставе, а потому он, опережая Дэфина, впился взглядом в десятника, отдав короткий, но емкий приказ: «Пошел вон!»

Золонианин отшатнулся, будто получив оглушительную пощечину, глаза его испуганно забегали, но так ни разу и не остановились на лицах Охотников. Воины, стоящие чуть поодаль, недоуменно наблюдали за происходящим, но вмешаться не рискнули: то ли не поняли, что произошло, то ли, напротив, прекрасно разобрались, но испугались. Берхартер не стал бы винить их в этом. Более того, он даже был рад, что все закончилось именно так, а не иначе — тварям не нужна была новая стычка прямо под стенами Мэсфальда.

Дэфин также, что весьма удивило Берхартера, стремился избежать ссоры с воинами, а потому даже не взглянул на них, быстро проехав мимо. Трудно было сказать, отчего он так поступил: то ли и впрямь проникся важностью момента, то ли решил сорвать зло на Девятом Охотнике позже. Однако когда Берхартер понял, куда направляется Дэфин, то лишь крякнул от бессильной злости. Дэфин развернул коня и двигался вдоль городской стены, постепенно к ней приближаясь. Он то и дело утирал рукавом все еще текущую из разбитого носа кровь, но взгляд его был обращен лишь на Мэсфальд, а на губах блуждала зловещая улыбка.

Мимо быстрым шагом в направлении города прошли две сотни золониан, вооруженных мечами и копьями. Намерения их были отнюдь не двусмысленными — решимость сражаться до конца читалась во взоре у каждого.

Недалеко свистнула стрела. Стало быть, стрелы, выпущенные со стен, долетали сюда. Однако по мере того как Охотники подъезжали поближе к стенам, количество стрел постепенно возрастало.

— Дэфин, — окликнул тварь Берхартер, — не дури, давай вернемся. Нам незачем ждать под стенами… И к тому же я не желаю глупо погибнуть в двух шагах от цели.

— Погибнуть? — Дэфин придержал коня и обернулся. — Да ты никак испугался, Берхартер? Ты все больше разочаровываешь меня.

— Давай вернемся, — настоятельно попросил Девятый Охотник. Его вдруг охватило плохое предчувствие, но, чего именно оно касалось, Берхартер не смог определить.

Внезапно он ощутил короткий и резкий удар чужой воли, а мгновением позже краем глаза сумел разглядеть, как что-то вспыхнуло в воздухе всего в нескольких метрах от него. Дэфин лишь ухмыльнулся, даже не взглянув на моментально обратившуюся в пепел стрелу, едва не пробившую ему голову. Это незначительное, казалось бы, происшествие насторожило и испугало Берхартера. Сам-то он даже не успел почувствовать угрозы, не то что отреагировать на нее, а вот Дэфин не только заметил приближение стрелы, но и уничтожил ее. Берхартер не желал себе признаваться, но Дэфин был явно сильнее его в обращении с тем, чем наделил своих тварей Райгар.

— Давай вернемся, — стараясь говорить все так же твердо, повторил Девятый Охотник. Но Дэфин лишь качнул головой и вонзил каблуки в бока лошади, послав ее вперед, еще ближе к городу.

На этот раз не сдержался даже Энерос. Без труда обогнав Дэфина, он перегородил дорогу и покачал головой:

— Все, хватит, мы возвращаемся!

Произнес это Охотник столь категорично, что Дэфин даже удивился. Похоже, он никак не ожидал от Энероса подобного проявления настойчивости. Видя, что Дэфин не соглашается, Охотник заставил свою лошадь подойти вплотную к лошади упрямой твари и наклонился в седле, намереваясь что-то сказать, но не успел. Странно дернувшись, Энерос коротко вскрикнул и сполз на землю, мешком упав в снег. Берхартер, ругнувшись и еще не понимая, что произошло, спрыгнул с лошади и подбежал к Охотнику. В голове Берхартера эхом отражалось то, что переживал сейчас Энерос — боль. Тупая боль и обида.

Энерос скреб руками по снегу, пальцы его судорожно подергивались, а губа была закушена так, что по щеке пробежала густая капля крови. Упав на колени, Берхартер ухватил Энероса за плечи и встряхнул, но тот, казалось, никак не отреагировал на это, продолжая стискивать в ладонях сухой снег.

— Что?.. — выдохнул Девятый Охотник, не в силах произнести больше ни слова. Он попытался взять на себя часть боли Энероса, чтобы хоть немного облегчить его страдания, но душа Лумиана взвыла, едва только Берхартер сделал это, а посему Девятому Охотнику пришлось отказаться от задуманного.

— Спина… Спина! Вытащи это… Вытащи, Райгар тебя забери!!! — Энерос то едва слышно шептал, то срывался на крик. Охотник плохо контролировал себя. Он пытался вцепиться в Берхартера, но руки его бессильно соскальзывали и вновь скребли снег, на котором Девятый Охотник наконец увидел ярко-алые пятна. Осторожно перевернув Энероса Берхартер едва не застонал, увидев открывшуюся его взору картину. Короткий обломок стрелы торчал из спины твари чуть выше поясницы. Оперенное древко лежало в снегу, под телом. Осторожно пощупав спину вокруг раны, Берхартер понял, что подтверждаются его самые худшие опасения. Крови было немного, но стрела угодила точно в позвоночник и накрепко увязла в кости. Теперь стало понятно, отчего ноги Энероса не двигались, хотя верхняя часть тела и билась в судорогах.

— Да вытащи же! — продолжал стенать Энерос, но Берхартер лишь осторожно положил его на бок, стараясь не тревожить засевший в позвоночнике обломок, и как-то беспомощно взглянул на Дэфина, также спешившегося и остановившегося в шаге от Энероса. Вернее будет сказать, на Дэфина смотрел Лумиан: монах был столь поражен случившимся, что впал в какую-то прострацию, утратив всякое ощущение реальности. Берхартер же лихорадочно пытался решить, что он может сделать для раненого Охотника, и не находил ответа. Даже сила, дарованная Незабвенным, не могла помочь: Черные Охотники могли разрушать и сеять панику, пробивая себе путь к цели, они могли залечить полученную рану гораздо быстрее, чем обычные люди, но и их возможности были не безграничны. То, что произошло с Энеросом, Райгаровы твари уже не могли поправить — это было по силам лишь богу, но Хозяин молчал. Кто знает, возможно, его не тронула потеря слуги.