Александр Прозоров - Год полнолуний

— Много десятков дней назад, Создатель, — спокойно ответил нечистый, — они мельком видели бога в образе человека и его слугу. Теперь им трудно вспомнить облик Господа, а вот меня согласись, трудно с кем-либо перепутать. — Черные губы Дьявола тронула усмешка. — Так что указать Создателя могу только я.

— Ты меня шантажируешь, рогатый?

— Нет. Ты дал нам жизнь, и мы благодарны тебе. Мы готовы служить тебе и выполнять все твой прихоти. Ты будешь счастлив, Создатель, клянусь!

— …Только войди в клетку, — закончил за него Олег.

— Чего же ты хочешь, Создатель?

— Свободы.

— Но ты свободен! Ты можешь гулять по этим полям, можешь остаться на своем месте, можешь пойти в Дикий лес, ты можешь снять меч, войти в Мертвый Замок и принять нашу службу.

— Мерзавец! — зарычал Создатель. — Ты просто хочешь заманить меня в капкан. Ты собираешься держать меня в клетке и править от моего имени, захватить власть над миром!

— Власть над миром? — Дьявол с интересом склонил набок голову. — А разве хоть кто-нибудь вокруг нуждается в нашей власти?

— Я — Создатель этого мира, я здесь властелин, и тебе этого не отнять!

— Насколько я знаю, — проникновенно сообщил Дьявол, — рыбаки не ищут себе хозяина. Не ищут хозяина землепашцы и хабреки, а уж хелены — тем более. Так о чем ты говоришь?

— Издеваешься? — Создатель с трудом сдерживался, чтобы не убить нечистого, и даже конные сотни невдалеке стали терять свое устрашающее воздействие.

Почувствовав, что перегибает палку, Дьявол развернул коня.

— Ты можешь пойти в Дикий лес и предложить свою власть зверям, — бросил он на прощание. — Если они согласятся, то я готов признать свою ошибку.

Клинок со свистом разрезал воздух, но конь Дьявола отпрыгнул на безопасное расстояние и вскачь понес всадника на холм.

— Вы обознались! — громко сообщил Дьявол всадникам. — Это обычный путник!

Конные сотни разом стронулись с места и скрылись за холмом, оставив кипящего от бешенства Создателя в одиночестве. Господь Бог был готов убивать, рвать на куски, он хотел истребить весь этот мир, до последнего муравья, до последней травинки, он готов был уничтожить все… И ничего не мог сделать. Во всяком случае, никакого способа осуществить месть в голову не приходило.

— Ладно, мы еще встретимся, — пообещал Создатель вслед ускакавшим сотням.

Насколько Олег помнил, в истории человечества иметь оружие запрещалось только рабам и крепостным. Получается, Дьявол поставил его на одну ступеньку с рабами. Только за это рогатого уже нужно повесить. Вниз головой. Над костром. На всю оставшуюся жизнь, бессмертного ублюдка.

Создатель оставался на месте довольно долго, тщательно обдумывая все возможные пытки, которым стоило бы подвергнуть клятвопреступника, но от этого ничего не менялось. Нужно было что-то делать, но все, что он мог, — это куда-то идти. Причем дорогу ему оставили только одну. В Дикий лес. Похоже, Дьяволу мало захватить своего господина в плен — рогатый хочет сломать его, заставить самого сдаться и с покорностью явиться в замок. К заселенным местам его не пропустит патруль, а провести остаток жизни в лесных чащобах…

Создатель сплюнул и направился прямиком через луга, ориентируясь на шпиль замка, но держа от него значительно левее. Гнев постепенно улегся, появились здравые мысли о том, что Дьявол излишне самоуверен: ведь Диким лесом можно легко обойти посты, переправиться через реку и выйти к горам хабреков. Но в этом случае застава, которая сейчас отгораживает Бога от человеческих поселений, будет отделять клинок Драккара от дьявольского горла. Сбежав от предателя, Олег ничего не выиграет — что так, что этак, но осуществить месть ему будет не по силам. Возможно, именно на побег Дьявол и рассчитывает. Между тем у Господа стала прорисовываться совсем другая идея. И для ее осуществления лес подходил лучше всего.

Темно-зеленые еловые вершины показались над березовыми кронами на второй день. Хотя, возможно, через Дикий лес Создатель шел уже с утра, но светлая, хотя и густая березовая роща на дремучие чащобы никак не тянула. Один раз, правда, среди опрятной поросли заячьей капусты он заметил обглоданные кости с обрывками почерневшей шкуры. Стало, быть, обитают тут и безобидные зверьки, и звери с клыками. Впрочем, ни тех, ни других Создатель не боялся — человеку с мечом опасен только один хищник: человек с пулеметом.

Еловый бор подступил незаметно, почти вкрадчиво: сперва меж березовых стволов замелькали нежно-салатовые, почти игрушечные молоденькие елочки, потом елки повыше, столь любимые на новогодних базарах, потом еще более высокие, и, наконец, меж высоченных елей остались только полузасохшие без света березовые скелеты, которые за считанные шаги превратились в трухлявые пни и совсем исчезли. Вместе с ними пропала и трава — Создатель двигался по толстому, пружинящему ковру из сброшенных иголок.

Наступила полнейшая тишина — ни дуновения ветерка не опускалось до земли, а шум шагов проглатывался игольчатым ковром. Свет сюда не добирался — внизу царили спокойные сумерки и нежная прохлада. Это было приятно. Неприятным же оказалось то, что тяжелые колючие лапы частого ельника переплетались между собой и почти касались земли. Создателю приходилось постоянно петлять, выискивая места, где можно протиснуться, раздвинув ветви, и порою он давал довольно большие круги, обходя наиболее непролазные буреломы. Редкие прогалины на поверку оказывались или мокрыми ямами, или выступами скальной породы, поднимающимися из земли.

Создатель уже совсем отчаялся продвинуться вперед, когда наткнулся на узкую тропинку, пробитую сквозь заросли.

— Не иначе как гномы проложили, — пробурчал Олег, в очередной раз становясь на четвереньки и проползая под сплетенными ветвями (хотя жаловаться было грех — по тропе движение заметно ускорилось); поднялся, отряхивая мусор с колен, мельком удивился, заметив на пологом камне высокий и толстый трухлявый пень. И тут его, словно крутым кипятком, обдало ужасом. Краем глаза он увидел, как пень зашевелился — страх надавил нестерпимо, — схватился за рукоять меча, рванул, чувствуя, как немеют руки, скованные жутью. Однако Драккар уже ощутил врага.

Пень распахнул кожистые крылья, обнажив спрятанную внутри тощую и неуклюжую пародию на человека, качнулся вперед.

Создатель так и не понял, то ли это он нанес удар, то ли меч сам рванулся к врагу, увлекая за собой руки. Что-то чмокнуло, страх отпустил. Неведомый враг, низко присев, крутился на месте и тихо хрипел. Олег широко расставил ноги, взмахнул мечом и смахнул лысую голову, обтянутую голубой кожей. Потом без сил рухнул на камень, повернулся на спину, тяжело дыша и слушая, как сердце гулко стучит о ребра.