Сергей Раткевич - Меч Рассвета

– А ее много на что хватает, – подмигнул Гендиле Даур.

– Так-то лучше, – сказал Кйон Бергенер.

– А то мир он есть собрался! – фыркнул Гендиле Даур.

– Лучше мы тебя еще раз пожрать пригласим, – ухмыльнулся Кйон Бергенер. – Согласен?

– Согласен, – благодарно выдохнул Курт.

– Тогда до встречи, а го нам в Межмирье трудно. Мы ж не великие маги, как ты, – подмигнул Гендиле Даур. – Кстати, ты в курсе, что у тебя шея посинела?

– Шея? – удивился Курт. Меньше всего на свете его сейчас занимал цвет собственной шеи и все же… все же… – Посинела?

– Это оттого, что всякую дрянь жрешь, пожирателей разных, вместо того, чтоб с нами обедать, – подмигнул Кйотх Юсунден.

И эльфы исчезли. Даже в красоток напоследок превращаться не стали. Видать, и впрямь не по себе им здесь было.

– Маленькая эльфийская штучка… – пробормотал Зикер. А смертоносное заклятье таяло между его пальцами, безвредно стекая в пустоту Межмирья. – Пойдем домой, Курт…

– Так ты… живой, Зикер? – выдохнул Курт.

– Живой, – кивнул черный маг.

– Но… я же сам видел, как тебя напополам разорвали… – ошарашенно промолвил Курт.

– Не напополам, а на восемь с половиной частей, – педантично поправил его Зикер. – Все правильно, Курт. Именно это ты и видел. Да и все остальные – тоже. Меня спас Йоштре. Кстати, он жив, так же, как и твоя девушка, твой деревянный приятель и твои новые родственники. Что ж, поскольку ты все же не превратился в Пожирателя, и мне не пришлось тебя убивать, могу констатировать, что и ты жив тоже.

– Ты собирался меня убивать? – спросил Курт.

– Разумеется, – ответил Зикер. – А что еще можно делать с Пожирателем? Или ты на что-то другое рассчитывал?

– Нет, – покачал головой Курт. – Не рассчитывал.

– Ну то-то же! – промолвил Зикер.

– А… все твои? – спросил Курт.

– Совсем слабосильным этот самый Голор оказался, – усмехнулся Зикер. – Никого толком убить не сумел.

– Никого? – переспросил Курт.

– У Фарина переломаны ребра, – ответил Зикер. – У Тенгере с Богиней магические поражения средней степени тяжести, у Арилоя такое похмелье, что головы болят у всех, кто находится от него в десяти шагах. Впрочем, он активно лечится прямо сейчас, и если не умрет с перепою… Хуже всех пришлось бедняге Даграманту. Попасть под нога Пожирателя – участь незавидная. Его я, признаться, едва спас. Мне здорово повезло, что мой целительский дар теперь значительно сильней прежнего. И все же… летать он сможет еще не скоро.

– Бедняга Даграмант… – посочувствовал Курт. – А про себя не расскажешь? Как так вышло, что ты выжил?

– Я же сказал, меня спас Йоштре, – ответил Зикер. – Точней говоря, не он сам, а его проклятый подарок. Когда он предлагал мне Силу всего Джанхара, все их Кладовые и все такое прочее, я на него злился. А вышло так, что этот подарок спас мне жизнь.

– Он предлагал тебе силу всего Джанхара? – ахнул Курт. – Он что, с ума сошел? Зачем?

– С ума он сошел гораздо раньше, как и я, впрочем, – усмехнулся Зикер. – Тут дело не в том…

– А в чем?

– Ну, видишь ли, Курт, мы же не могли знать, справишься ли ты с Голором, – ответил Зикер. – Нужен был еще кто-то… так сказать – запасной вариант. Йоштре гораздо сильней меня, как маг. Он ведь и моложе моего будет. Но я куда более опытный боец, чем он. Остальные просто не в счет. Разве что ты, но, как я уже говорил, мы не могли знать… поэтому Йоштре предложил мне Силу всего Джанхара, чтобы сразиться с Голором и ослабить его для тебя. Или же, напротив, использовать ее в том случае, если ты не справишься. Я выбрал первый вариант не потому, что мне было тебя так уж жаль. По правде говоря, я надеялся справиться сам. И почти преуспел.

– Я видел… – выдохнул Курт.

– Предлагая мне эту силу, мерзавец Йоштре знал, что даже если я и выиграю поединок – проживу недолго. Я слишком стар, чтоб безвредно для здоровья поглотить такое количество силы. Да она попросту разорвала бы меня в клочья, – сказал Зикер. – Вот за это я на него и злился. Собственно, я раздумывая, применять ли мне ее, до самой последней минуты. До той минуты, когда дорогие мне существа пали под ноги Пожирателя. Я понял, что у меня есть всего лишь одна возможность спасти их всех. Я выпил эту силу, стал Архимагом и бросился в атаку. Когда Голор рвал меня на части, я сумел ускользнуть, оставив в его руках ту самую силу, что погубила бы меня. И вот, пока он рвал ее на части, я и вытащил из-под его ног то, что мне дороже всего на свете. Фарина я вытаскивал последним, этот мерзавец успел пнуть его. Даграманта он искалечил раньше. Вот так и вышло, что то, что должно было погубить меня, вместо этого спасло многих. А потом ты, Курт спас все остальное.

– А меня спасли эльфы, – добавил Курт. – Вот только шея у меня теперь синяя… – растерянно добавил он. – Или это они для смеха придумали?

Зикер внимательно оглядел его шею и вздохнул.

– Какой уж там смех, – промолвил он. – Пожирателя сожрать… ты еще дешево отделался! Шея у него посинела! Живой, здоровый, весь мир спас, чего тебе еще?!

– Ничего, – облегченно вздохнул Курт, чувствуя, что все плохое уже закончилось.

Да и в самом деле, что еще может случиться плохого?

– Пойдем домой, Курт, – предложил Зикер. – Тебя там с нетерпением ждут, можешь мне поверить.

– Пойдем, – улыбнулся Курт.

Дома.

Родной мир встретил Курта оглушительным поцелуем. Таким оглушительным, что он на ногах не устоял. Когда он немного пришел в себя, он обнаружил, что лежит на своей любимой девушке.

– Ох, как же это я… и сам упал и тебя подмял? – вскакивая, виновато спросил он.

– Когда я поняла, что ты падаешь… я сама под тебя прыгнула, – ответила Аглария. – А то ведь ты такой неловкий, учи тебя, не учи… все одно расшибешься. Так что я мужественно приняла удар на себя, смягчая твое падение.

– Ты хорошая, – прошептал Курт.

Голова плавно кружилась.

– Я – хорошая, – гордо кивнула Аглария. – А ты – гадкий. Напугал нас! Ну вот куда ты делся с этой проклятой Чашей? Почему нас бросил?!

– Хм, – ответил Курт.

– А Чашу куда дел?! – продолжала Аглария. – Дедушка тебе голову оторвет, если ты ее где-нибудь посеял!

– Э-э-э… если честно… Чашу я проглотил, – ответил Курт, чувствуя себя ужасно глупо.

– Что?!! – Аглария вытаращилась на него в немом ужасе. – Ты… ты шутишь, конечно… она… ее… ее нельзя так просто…

Взгляд Агларии упал на шею Курта Ту самую, за которую она его так нежно обнимала Так обнимала, что не разглядела..

– У тебя… шея… – жалобно сказала она.

– Да Вроде всегда была, – согласился Курт.

– Синяя… – добавила Аглария.

– Я знаю, – вздохнул он. – Мне уже сказали.

Аглария провела рукой вдоль его шеи, и ее глаза расширились от ужаса.